– Ведь она призналась.

– Это ничего не меняет. Признание является доказательством, которое может быть использовано в суде, и ничем больше.

– И что суд должен, по-твоему, сделать? Ты можешь защищать ее, ссылаясь на невменяемость или на самозащиту. Но она тебя не слишком любит и возьмет другого адвоката.

– Не в этом дело, – ответил Мейсон. – Защищать ее я могу разными способами, но не об этом я хочу говорить. Мне нужны факты. Ты должен узнать все о прошлом Вейтов. От сотворения мира по настоящую минуту.

– Ты говоришь об экономке? – спросил Дрейк.

– О ней и о ее дочери. Обо всей семье.

– Ты все еще предполагаешь, что экономка что-то скрывает?

– Уверен.

– Хорошо, я напущу на нее людей. Как тебе понравилась эта история в Джорджии?

– Классная работа, Пол!

– Что бы ты хотел узнать об экономке?

– Что только возможно. И не забудь о дочери. Не пропусти ни одной подробности.

– Слушай, Перри, по-моему, ты опять что-то прячешь за пазухой.

– Я должен ее как-то вытащить.

– И ты знаешь, как это сделать?

– В общих чертах. Если бы не знал, то вообще не сажал бы ее за решетку.

– Даже тогда, когда она стала впутывать тебя в убийство? – с интересом спросил Дрейк.

– Даже тогда, – упрямо сказал Мейсон.

– Черт возьми, ты действительно готов подставить голову за клиента.

– Жаль, что я как-то не могу убедить в этом других, – устало усмехнулся Мейсон.

Дрейк бросил на него острый взгляд.

– Это мое кредо, Пол, – продолжал Мейсон. – Недаром я адвокат. Я беру дела людей, которые находятся в трудном положении, и делаю все, чтобы помочь им. Я представляю не интересы обвинения, а интересы обвиняемого. Прокурор на голову встает, чтобы доказать обвинительный акт, а мое дело – обеспечить самую сильную позицию обвиняемому, а уж решение принадлежит присяжным. Такова наша юридическая система. Если бы прокурор играл честно, то и я мог бы играть честно. Но прокурор хватается за любые средства, чтобы получить приговор. Поэтому и я должен хвататься за любые средства, чтобы достичь оправдания. Мы как две соперничающие футбольные команды. Одна жмет в одну сторону, другая – в другую. Это моя мания – сделать все для клиента. Мои клиенты не всегда безупречны. Некоторые – обычные преступники. Многие, вероятно, виновны. Не мое дело решать это. Это решает только суд присяжных.

– Ты хочешь доказать, что она действовала в состоянии временной невменяемости?

Мейсон пожал плечами:

– Я не допущу, чтобы суд приговорил ее.

– Ты никоим образом не сможешь обойти показания миссис Белтер. Они неопровержимо доказывают, что это было предумышленное убийство.

– Показание показанием, но никто не может считать ее виновной до тех пор, пока суд присяжных не скажет этого.

– Ох, что мы будем спорить, Перри, – пожал плечами Дрейк. – Я напущу людей на экономку и ее дочь и узнаю все, что смогу.

– Мне не нужно, наверное, напоминать тебе о том, что каждая минута на счету. С самого начала все шло наперекосяк из-за отсутствия времени на получение доказательств. Ты должен работать быстро. От этого зависит сейчас все.

Мейсон вернулся в свой офис. Когда он открыл дверь из коридора, Делла Стрит сидела за машинкой. Она подняла на него глаза и сразу же снова опустила их. Мейсон со злостью захлопнул за собой дверь и подошел к ней.

– Ради бога, Делла, неужели ты не можешь найти ни капли доверия ко мне?

Она бросила на него быстрый взгляд:

– Разве я тебе не доверяю?

– Не доверяешь.

– Я немного выбита из равновесия, шеф, вот и все.

Он стоял и смотрел на нее с бессильным отчаянием.

– Что ж, хватит об этом. Соедини меня с Бюро переселения и не отходи от телефона до тех пор, пока не получишь необходимые данные. Не обращай внимания на то, сколько это будет стоить. Доберись до руководителя отдела, если тебе это удастся. Мы должны быстро узнать, была ли Нора Вейт когда-нибудь замужем. По-моему, была. Я хочу знать, получила ли она развод.

Делла вытаращила на него глаза:

– Что общего это имеет с убийством?

– Неважно. Вейт – это, наверное, настоящая фамилия матери. Она должна фигурировать на свидетельстве о браке как родовая фамилия невесты. Конечно, существует возможность, что она вообще не была замужем. Но во всей этой истории есть что-то подозрительное. В ее прошлом должно быть что-то, что она скрывает. Я хочу узнать что.

– Ты ведь не думаешь, шеф, что Нора Вейт замешана в убийстве?

Глаза у Мейсона были холодными, лицо решительным.

– Достаточно, чтобы я возбудил у присяжных обоснованные сомнения. Не забывай об этом. Садись к телефону и выясни все, что сможешь.

Он прошел к себе и закрыл за собой дверь. Начал прогуливаться по кабинету, заложив большие пальцы в проймы жилета и задумчиво наклонив голову. Он все еще прохаживался, когда спустя полчаса Делла вошла в кабинет.

– Ты был прав.

– В чем?

– Она была замужем. Я получила данные в Бюро переселения. Она вышла полгода назад замуж за человека по фамилии Гарри Лоринг. Нет никаких данных о разводе.

Мейсон в три прыжка очутился у двери, рванул ручку, пробежал через приемную и пустился бегом по коридору в сторону лифта. Он подбежал к «Агентству Дрейка» и нетерпеливо застучал кулаками в двери. Ему открыл Пол.

– Господи, опять ты. Ты что, никогда не сидишь в кабинете и не принимаешь клиентов?

– Слушай, есть. Нора Вейт замужняя.

– Что из этого?

– Она замужем и обручена с Карлом Гриффином.

– Могла развестись.

– О разводе нет никаких данных. Впрочем, для этого не было времени. Она вышла замуж полгода назад.

– Хорошо. Что я должен делать?

– Найти ее мужа. Его зовут Гарри Лоринг. Я хочу знать, когда они разошлись и почему. Еще больше мне нужно знать, была ли она знакома с Карлом Гриффином, когда приехала в последний раз к матери. Другими словами, посещала ли она уже когда-нибудь миссис Вейт у Белтеров.

Детектив присвистнул:

– Ей-богу, что ты себе воображаешь? Что тебе удастся создать специальные права для Евы Белтер и получить оправдание на основе неуравновешенности чувств?

– Ты возьмешься наконец за работу?

– Сделаю это за полчаса, если только этот твой Лоринг в городе, – ответил Дрейк.

– Чем быстрее, тем лучше. Жду у себя.

Мейсон вернулся в свою канцелярию и прошел бы мимо Деллы, не сказав ни слова, если бы она не остановила его на пороге кабинета.

– Звонил Гаррисон Бурк.

Мейсон поднял брови:

– Где он?

– Он не сказал. Он должен позвонить через минуту. Он не пожелал даже оставить номера телефона.

– Очевидно, прочитал экстренный выпуск, – сказал Мейсон.

– Об этом он ничего не говорил. Сказал только, что через минуту позвонит.

Раздался звонок телефона. Делла сделала рукой жест в сторону кабинета:

– Это, наверное, он.

Мейсон вошел в кабинет. Он услышал, как Делла Стрит говорит: «Минуточку, мистер Бурк», поэтому взял трубку:

– Привет, Бурк.

Голос Бурка сохранил свою импонирующую звучность, но в нем была едва различимая нотка паники.

– Это страшно. Я как раз узнал все из газет.

– Могло быть и хуже, – ответил Мейсон. – До сих пор вы не впутаны в убийство, а в том деле вы можете притворяться другом дома. Это все не слишком приятно, но это еще не обвинение в убийстве.

– Мои враги используют это во время предвыборной кампании.

– Что используют?

– Ну, мою дружбу с этой женщиной.

– Здесь я уже ничего не могу поделать. Но мы подумаем о каком-нибудь выходе. Прокурор не будет вас в это втягивать, разве что вынужден будет привести доказательство мотива.

– Именно об этом я и хотел с вами поговорить, – голос Бурка стал еще более звучным. – Прокурор – очень порядочный человек. Он готов промолчать, если дело не дойдет до процесса. От вас только зависит так повести дело, чтобы до процесса не дошло.

– Как вы себе это представляете?

– Вы могли бы убедить ее, чтобы она призналась в убийстве в состоянии аффекта. Вы ее адвокат. Прокурор согласился допустить вас к ней при этом условии. Я как раз с ним разговаривал.