«Фарвелл» по характеристике его коллег по работе в Париже, а затем в Центре не проявил себя как разведчик. За пять лет работы во Франции он так и не добился никаких конкретных результатов, кроме приобретения личного «друга», впоследствии сыгравшего роль контакта с французской спецслужбой.

В Центре он был переведен, по существу, в категорию неперспективных в разведывательном плане, и фактически его повторный выезд в загранкомандировку исключался. Вот, кстати, почему волею стечения обстоятельств он оказался на очень уязвимом с точки зрения безопасности участке работы. По описаниям западных авторов, «Фарвелл» якобы являл собой сильного человека, ибо иначе он не смог бы выдержать огромное психологическое напряжение, которому постоянно подвергаются «кроты» в спецслужбе. Но, во-первых, «кротом»-то он был всего восемь месяцев, которые никак не сравнимы с многими годами работы наших «кротов» Филби, Блейка, Эймса и других.

Во-вторых, он как раз и не выдержал этого напряжения, совершив уголовное преступление. Брук-Шеферд или Вольтон, выставляющие его сильной личностью, противоречат себе, когда описывают сцену аварии в Париже. Ведь тогда он, по их описанию, «стоял на коленях» и со слезами на глазах умолял своего друга — французского бизнесмена — спасти его. Разве мог бы человек с мало-мальски сильной волей так поступить? Нет, он был таким же «сильным» человеком, как и любой убийца, из страха быть изобличенным в совершенном преступлении убивающий всех свидетелей своего деяния.

Как же завершилась его преступная жизнь?

В начале 1982 года «Фарвелл», которого, кстати, Запад рисует как хорошего семьянина, выбрался на своей автомашине с любовницей — переводчицей Управления «Т» — на прогулку в уединенный парк в Москве, где и забавлялся с нею. Внезапно появившегося около автомашины человека он со страха принял за одного из своих коллег по работе, испугался до смерти грядущего разоблачения как шпиона и, выхватив нож, убил незнакомца. Его подруга, увидев кровь и искаженное яростью лицо своего любовника, бросилась бежать. Но убийца, не желая оставлять свидетельницу, догнал ее и также сразил ударом ножа. После этого сел в машину и уехал.

Но ведь недаром считается, что преступника всегда влечет на место свершения убийства. Так произошло и с «Фарвеллом». Примерно через час он вернулся в парк, где совершил, как он полагал, двойное убийство. Там уже находилась милиция, а его любовница, оказавшаяся только раненой, сразу же назвала убийцу. Возникает вопрос: похож ли «Фарвелл» в этом страшном эпизоде хоть в какой-то мере на личность с сильным характером? Что двигало им: испуг, потеря самообладания, ярость обезумевшего от страха человека? Последовал суд, осуждение за убийство, затем закономерное разоблачение как шпиона-изменника и исключительная мера наказания. Таким образом еще при жизни он был изобличен в измене и все его шпионские деяния были подробно раскрыты.

Финал жизни этого, по определению Брук-Шеферда, «гиганта» от шпионажа, показал все его «величие» матерого уголовника. Вот почему французские спецслужбы, восхваляя свои «успехи» в этом деле, избегают лишний раз хвалиться их настоящим источником. Все-таки стыдновато, что не их разведчики, а «чужой» убийца доставлял им то, чем они гордятся перед другими спецслужбами.

Основным мотивом, двигавшим изменником в этом случае, как в большинстве других, была низкая зависть к коллегам по работе, которые превосходили его способностями, уязвляя его непомерно раздутое самолюбие и тщеславие. Месть им и всему, что связано с их успехами, Управлению «Т», всей внешней разведке и государству, которому она служит, заглушила все, родных и близких, Родину и чувство патриотизма и гордости за свою землю, присущие нормальному человеку, не обуреваемому злобными страстями карьеризма. Можно предположить, что эти негативные стороны его характера крепли и обострялись по мере того, как он знакомился с материалами об итогах коллективной деятельности его коллег по Управлению, оказавшимися доступными ему на новом участке его работы. Сорвать эти успехи, нанести как можно больший ущерб всем и вся — вот те мелкие чувства, которые двигали им, а отнюдь не какие-то высокие политические мотивы, какие пытаются приписать «Фарвеллу» на Западе.

И все же в одном могу согласиться с западными оценками результатов деятельности этого «крота» внутри внешней разведки: он нанес нам наибольший ущерб за всю послевоенную историю внешней разведки.

Раздумывая над этим делом, подробности которого стали известными из западных источников, я думал об убийце «Фарвелле» и сравнивал его измену с другими предательствами. Ведь все изменники в какой-то мере тоже убийцы. Они, идя на измену Родине, неизбежно убивают в себе все святое, а заодно и веру в себя, как в личность, если она была таковой. Убивая себя духовно, а заодно и всех своих близких, родных и товарищей, они совершают не меньшее преступление, чем убийство физическое. Ведь не случайно за измену издревле карали смертью.

Когда в мае 1985 года был разоблачен этот «крот» СИС во внешней разведке, мы еще многого не знали о нем. В тот период Олег Гордиевский был уже полковником, кандидатом в резиденты внешней разведки в Лондоне, втором по значению разведывательном пункте нашей службы. Подозрение о его измене и сотрудничестве с западной спецслужбой возникло, как считает сам Гордиевский, в результате информации, полученной от «крота» внешней разведки в ЦРУ Эймса.

Гордиевский родился в октябре 1938 года в семье сотрудника НКВД. После окончания ИМО в 1962 году принят на работу во внешнюю разведку, в подразделение нелегальной разведки ПГУ. В 1966 году выехал в свою первую заграничную командировку в Копенгаген, где продолжал исполнять поручения по нелегальной линии до 1970 года. Как он пытается теперь утверждать, события 1968 года в Чехословакии «окончательно его перевоспитали», то есть вернулся он в Советский Союз уже «изменником в душе».

В Центре ухитрился перебраться из нелегальной разведки в географический отдел, проводивший работу по Великобритании и Скандинавским странам. Осенью 1972 года снова оказался в Копенгагене, будучи уже готовым сделать первый шаг на пути к измене. Его поиски контактов с западными спецслужбами встретились с начатой британской разведкой МИ-6 разработкой его с целью вербовки. Их «желания» материализовались в 1974 году, когда началось регулярное сотрудничество Гордиевского с МИ-6.