Кстати, операция ТФП в УСС заложила основы будущего успешного проникновения агентов советской внешней разведки в созданное в 1947 году (уже после отъезда Билла домой) ЦРУ, куда перешел ряд наиболее способных агентов Билла в УСС, заранее им ориентированных, поскольку он знал о предстоявшем расформировании УСС после войны.

Вот то, что сегодня можно сказать о деятельности Билла по операциям ТФП в американские спецслужбы. Следует добавить к этому еще то, что многие агенты военного времени из числа американцев-антифашистов, после войны расставшиеся с нашей разведкой в связи с победой и разгромом фашизма, вскоре, в результате развернутой американским милитаризмом «холодной войны», сами возобновили свое сотрудничество с нами. В этом сказались как настоящий патриотизм этих агентов, так и та большая воспитательная работа, которую проводил с ними Билл.

В заключение хочу подчеркнуть особую специфику операций по агентурному проникновению в спецслужбы, проводимых нелегалами. Одно дело, когда такие разведчики, как К. Филби или Д. Блейк, сами проникают в спецслужбы. Совсем по-другому складываются задачи организации таких операций с использованием агентов. Относительно легко было готовить Фельфе, он мог свободно приезжать в ГДР для тщательного инструктажа и подготовки, и совсем другое, когда агентов должен был готовить сам Билл в условиях строжайшей конспирации и обеспечения безопасности как лично своей, так и внедряемого агента. Малейшая ошибка могла привести к разоблачению агента, что создавало угрозу расшифровки и самого Билла и всей его резидентуры.

Но Билл успешно преодолел эти трудности, хотя они и вызывали чрезмерную нервную и физическую нагрузку. Он понимал, что это нужно было в интересах победы в жестокой войне его народа с фашизмом, и достойно выполнял свой долг. Я мог бы добавить, что во многом Биллу помогала вера в себя. Можно отнести к нему слова великого немецкого поэта:

Так говорил Мефистофель Гёте.

Помимо двух указанных операций, на Американском континенте советской внешней разведке удавалось проникать, главным образом агентурно, с легальных и нелегальных позиций в такие засекреченные службы, как Агентство национальной безопасности и ЦРУ. О том, что это не голословные утверждения, свидетельствуют нижеприводимые краткие описания таких дел, как операция в области атомного шпионажа, проводившаяся двумя американскими агентами внешней разведки Моррисом и Лайонелой Коэн. Они стали всемирно известными как Питер и Хелен Крогеры, а работали в США под руководством не менее известного нелегала Р. Абеля. Упомяну также операцию проникновения в ЦРУ через ее бывшего сотрудника Ховарда в 1983 году и, конечно же, сотрудничество с внешней разведкой О. Эймса с 1985 по 1994 год.

Не говоря о делах, оставшихся для американцев неизвестными, наибольшее количество операций ТФП внешняя разведка осуществила в АНБ: это дела Бернера Ф. Митчела и Вильяма X. Мартина в 1958–1960 гг. и Кристофера Д. Бойса и его напарника Эндрю Д. Ли в 1973–1977 годах. Кроме того, военная разведка также преуспела, два ее дела, ставшие известными, представляют интерес с точки зрения успешных операций ТФП. Это дело криптоаналитика Виктора М. Гамильтона, в 1963 году объявившегося в Москве с сенсационными разоблачениями по АНБ и шумевшее в том же году дело о самоубийстве Джека Е. Данлопа, также сотрудника АНБ, умершего так и не разоблаченным агентом советской разведки. Это дело представляется наиболее интересным для характеристики успешных агентурных ТФП, поэтому я остановлюсь и на нем.

Как видно, «гордость» американской администрации, недоступное, сверхзасекреченное АНБ, уже только отдельными из указанных дел, например, Данлопом, была потрясена до основания. И напрасно ЦРУ и ФБР упрекали британские службы безопасности, допустившие безнаказанную деятельность агентов советской внешней разведки в Штабе правительственной связи, являющемся аналогом АНБ, в котором почти 14 лет действовал агент внешней разведки Прайм.

То, что Прайм вскрыл много общих англо-американских криптографических секретов, передав их внешней разведке, соответствует действительности. Но ведь и указанные выше агенты советских разведслужб раскрыли не меньше, а скорее больше, чем один агент Прайм. А какой ущерб нанес всем криптографическим секретам АНБ агент Уокер, группа которого совершенно безнаказанно действовала в военно-морском флоте США?

Не успел разведчик-нелегал Абель, выехавший в США в 1949 году, прибыть в Нью-Йорк, как мы поставили перед ним вопрос о необходимости взять под свое руководство пару агентов внешней разведки, участвовавших во время войны в так называемом «атомном шпионаже», связанном с очень сложной операцией агентурного проникновения в особо засекреченный объект — центр атомных исследований в Лос-Аламосе. Супруги Коэн — Лайонела и Моррис — осуществляли тогда связь с рядом агентов внешней разведки, работавших в этом центре, в том числе с одним из самых ценных из них — Перси. Именно он, а не Клаус Фукс, скончавшийся в 1988 году, предоставлял самую важную информацию по атомной бомбе. На связь с ним в особо режимный район, созданный американскими службами безопасности, выезжала Лайонела или, короче, Лона Коэн. Преодолевая многочисленные преграды, благодаря мужеству, хладнокровию и находчивости, она выходила из возникавших при этих поездках опасных ситуаций и благополучно доставляла бесценную информацию Перси. На более позднем этапе в работу группы «атомных шпионов», насчитывавшей до десяти агентов, включился и ее супруг Моррис Коэн, вернувшийся из американской армии в Европе, где он принимал участие в войне с гитлеровской коалицией и был ранен (Эггерт К. Агент Перси продолжает действовать. Куранты. 1991, 21 ноября).

В связи с возникшими осложнениями в положении ряда агентов, группа была временно законсервирована, в том числе и супруги Коэн.