Операции ТФП с целью внедрения подслушивающих устройств в советские внешнедипломатические представительства предпринимали как британские, так и, особенно, американские спецслужбы. Райт описывает внедрение такой техники в советские посольства в Австралии и Канаде. В Австралии британские спецслужбы пользовались консультациями изменника Петрова, а в Канаде — другого изменника Гузенко.

В обоих случаях внешняя разведка своевременно раскрыла замысел противника и, зная местонахождение внедренных микрофонов, питала западные спецслужбы дезинформационными разговорами. После определенного времени советские представительства предали гласности факт обнаружения подслушивания, устроив пресс-конференции с демонстрацией изъятых электронных устройств.

Аналогичные случаи имели место и в США, в посольстве СССР в Вашингтоне и консульстве СССР в Сан-Франциско, при этом микрофоны американских спецслужб в течение ряда месяцев также успешно использовались для целенаправленной дезинформации американцев.

Однако, учитывая многообразие средств подслушивания, которые все время совершенствуются, обнаружение каких-то микрофонов еще не делает дальнейшие разговоры в помещении безопасными. Однако наряду с совершенствованием средств подслушивания совершенствуются и средства защиты от него.

Вот один интересный пример, ставший известным совсем недавно из книги Майкла Фроста, бывшего сотрудника канадского центра связи по обеспечению безопасности, аналога американского АНБ (Фрост М. Мир шпионов. Канада, 1995).

Он описывает то, как АНБ использовало для подслушивания посольств СССР и КНР обычных голубей. Орнитологи АНБ снабжали тайно отловленных у особняка посольства СССР голубей специально изготовленной миниатюрной аппаратурой: в их грудки под перышками вживлялись микрофоны-передатчики, а под крылья помещались почти неуловимые для глаза антенны. Фрост пишет об этом необычном виде подслушивания со знанием дела. Он рассказывает, как однажды при посещении секретного объекта АНБ он с удивлением увидел на столе американского коллеги чучело голубя. Увидев удивленное выражение лица канадца, американец пояснил, что эта птица из тех, что постоянно дежурят у советского посольства. Фрост узнал, что снабженные микрофонами-передатчиками голуби возвращаются на свои привычные карнизы облюбованного особняка, который находился в центре Вашингтона, и становятся «слухачами», принося очень важную для АНБ информацию.

Этот перехват был особенно успешным в летнее время, когда сотрудники посольства открывают окна.

Автор газетной рецензии на книгу Фроста задается вопросом, продолжает ли эта система подслушивания действовать сейчас, после окончания «холодной войны» и смены посольства СССР на российское. Думаю, что это чисто риторический вопрос, конечно же, американцы откажутся от использования голубей разве только после этой публикации, а не потому, что они стали теперь якобы нашими партнерами.

Интересен и другой метод подслушивания, применяемый АНБ для перехвата бесед нашего посла, а также китайского, а быть может, и других иностранцев, во время их отдыха на скамьях парка и мирных разговоров на чистом воздухе со своими сотрудниками и знакомыми.

Для этого агенты АНБ в «художественном» беспорядке разбрасывали фиберглассовые веточки, снабженные специальной аппаратурой, около «любимых» послами скамеек. Это якобы также давало хорошие результаты. Вот и получается, что и свежий воздух оказывается в США довольно сильно загрязненным спецслужбами.

Не обходит Фрост вниманием и факты сотрудничества и соперничества союзных спецслужб. Он упоминает, что когда советские «глушители» в 1987 году вывели из строя аппаратуру перехвата телефонных разговоров посольствами США и Англии в Москве, то канадское посольство взяло на себя функции основного центра подслушивания в СССР.

Как видно из этого примера, негоже канадцам жаловаться на якобы «советский шпионаж» в Канаде, когда они сами цинично помогали шпионить против СССР.

Другой приводимый Фростом пример свидетельствует о том, что канадские спецслужбы активно ведут разведку и против своих союзников, когда речь заходит об охране канадских интересов. История, рассказанная автором, касалась перехвата в эфире беседы двух американских дипломатов, в результате полученная разведывательная информация позволила отбить у американцев контракт на поставку Китаю пшеницы стоимостью в 2,5 миллиарда долларов (Известия. 1995, февраль).

Зная об активности западных спецслужб в организации ТФП в наши дипломатические и иные представительства за границей с целью подслушивания, было бы наивно полагать, что внешняя разведка отказывается от этого эффективного средства получения разведывательной информации. Не только мой личный опыт, но и воспоминания других представителей нашей службы подтверждают, что внешняя разведка активно ищет возможности и создает условия для использования перехвата разговоров в интересующих ее объектах. Об этом, в частности, пишет и бывший начальник внешней разведки Леонид Шебаршин: «Внедрение техники подслушивания — задача несравненно более сложная и рискованная (чем перехват телефонных разговоров. — Авт.). Но удачно проведенная операция может дать весомые результаты, особенно если удастся добраться до служебных кабинетов… Однажды установленное устройство может работать очень долго». Далее автор вспоминает, что здание американского посольства в Карачи привлекало в этом плане внимание резидентуры (Шебаршин Л. Рука Москвы. М., 1992).

Вообще говоря, операции ТФП с целью внедрения аппаратуры подслушивания не менее сложны, чем классические безагентурные операции с целью разовой добычи ценной информации. Однако они отличаются двумя существенными факторами. При внедрении подслушивающих устройств в объекты ТФП остается существенный след в виде такого устройства, которое может в принципе раньше или позже быть обнаружено и явится свидетельством проникновения.

Во-вторых, если разовые ТФП проводятся в места, особо засекреченные и охраняемые, где хранятся сверхсекретные материалы, такие, как шифры, то при внедрении подслушивающей аппаратуры целью проникновения являются помещения, где либо проводятся важные служебные совещания, либо служебные кабинеты, в которых ведутся разговоры, интересующие разведку. Если первое отличие осложняет операции по внедрению подслушивающих устройств, то второе несколько облегчает их.