— Домой? В Румынию? — продолжаю я, но мой разум кричит: «Где, черт возьми, Эли?»

— Да, в Румынию. И я знаю, ты хочешь побольше узнать о своем женихе, Райли, — говорит он тихо. — Я все еще слышу твои мысли, любимая, и хотел бы, чтобы у меня было что предложить. Я… просто почти ничего не помню. Кроме… боли. Мучительной боли.

— Все в порядке, Вик, — говорю я, и у меня мурашки бегут по коже от этой мысли. Не хочу показаться равнодушной, но, черт возьми, да, я хочу побольше узнать об Эли. — Ты помнишь, как мы с Эли были в церкви? Я тащила тебя по улицам? В лес?

— Да, в церкви с Эли. Это произошло почти так же мгновенно, как я вернулся домой. В… мгновение ока, — вздыхает он в трубку. — Нас связали за запястья. Избили… чем-то неестественным. Мы не истекаем кровью, Райли. Но все же… это истощало нас. Потом избиения просто прекратились. И мы повисли. Мы разговаривали, пока ни один из нас больше не мог говорить.

— Кто избил? И почему? — спрашиваю я.

Вик вздыхает в трубку.

— Я никогда не видел лица, только тень. Но у меня возникло такое же ощущение, как тогда, когда Джейк Андорра ударил меня мечом. Думаю, это был один из Падших.

— И избиения прекратились, потому что Падших убили, — предполагаю я. — Как думаешь, почему?

— Понятия не имею, кроме того, что пытки доставляли им удовольствие, — говорит он. — Или чтобы причинить боль тебе, что кажется более вероятным.

— Что ж, это был успех, — говорю я. — Я была не в своем уме, Викториан. Что-нибудь еще?

— Теплое тело, обвившееся вокруг меня… я молюсь, чтобы это была ты. Падение. Еще боль, кажется, меня волокли по улице. Что-то… сильно ударило меня. Если бы я мог дышать, это бы прошло. Странный язык, которого я не понимал, бормотал что-то неразборчивое. Потом… ничего. Я проснулся здесь, а папа смотрел на меня сверху вниз. Кто с тобой? Майлз? Я присоединюсь к вам двоим…

— Притормози, Аркос, и нет, ты этого не сделаешь, — настаиваю я. — Я должна позвонить Джейку и сообщить ему об этом. Ему нужно сказать. Держись отсюда подальше, Вик. На данный момент. Хорошо?

Молчание на другом конце провода.

— Викториан. Я имею в виду. Это.

— Пока, — соглашается он. — Но только потому, что ты об этом просишь. Райли?

— Да, Вик, — отвечаю я.

— Держись поближе к Майлзу. Не делай глупостей в одиночку. И я приду прямо сейчас, если ты захочешь. Все, что тебе нужно сделать, это попросить.

Я выдыхаю.

— Я знаю, что ты придешь. Спасибо. Я буду на связи. И эй, — быстро говорю я, прежде чем он заканчивает разговор.

— Да?

— Я действительно рада, что ты жив.

Викториан тихо смеется.

— Я уже много веков не был таким, любимая. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. Я тоже рад. Спасибо. Я знаю, что это ты спасла меня, даже если я не мог видеть твоего лица.

Мы заканчиваем разговор, и я бросаю взгляд на Ноя.

Он качает головой.

— Я разговаривал с Жилем. Эли там нет.

Мое сердце ухает в пятки.

— Как это может быть? Как Викториану удалось в мгновение ока перенестись из леса в Шотландии в Румынию, но не Эли? — Я вглядываюсь в серые воды залива Бьюли-Ферт. Машины уже едут по дороге, люди в своей обычной жизни занимаются своими обычными делами. Покупатели. Туристы. Местные жители. Рыбаки. Офисный планктон.

И все же настоящий Ад существует прямо здесь, на Земле. И никто из них даже не подозревает об этом.

Звонит сотовый Ноя, и мое сердце подпрыгивает, когда я смотрю на него.

— Это Джейк, — говорит он. — Андорра, — Ной берет трубку. — Хорошо, подожди. — Он нажимает на что-то, и из динамика раздается голос Джейка.

— Райли, ты ранена? — спрашивает Джейк. Наконец-то я привыкла к его необычному акценту. Смесь шотландского выговора и чего-то неопределимого. Чего-то древнего.

— Нет, — отвечаю я. — Джейк, что происходит?

— Ты мне скажи, — говорит он.

Так я и делаю. Я подробно рассказываю ему обо всем, начиная с моего приезда в Айви-коттедж, моего похода к камням, затем в лес и в Сент-Буэно. Все, начиная с того момента, как я попала в тот альтернативный мир, наполненный странными крошечными демонами с кошачьими головами, и заканчивая тем, как я вытащила Эли и Вика из-под стропил. Я заканчиваю рассказом о звуковом ударе, который разделил нас всех, а затем рассказываю ему о телефонном звонке Вика из Румынии.

— Ты уверена, что по телефону говорил Аркос? — спрашивает Джейк.

Вопрос застает меня врасплох, и я теряю дар речи.

— Райли, я сам отрубил ему голову, — напоминает мне Джейк. — Ты видела, как это произошло.

Я качаю головой.

— Не может быть, чтобы это был не он, Джейк. Я отказываюсь в это верить. — Я бросаю взгляд на Ноя, он смотрит вперед в потоке машин и сворачивает на Монтегю-роу. — Ни за что. Кроме того, Джейк. Я видела, как сверкнул твой меч, а затем Викториан исчез. Так что я не могу поручиться за обезглавливание. То есть, мне показалось, что это сделал ты. Но я не уверена. Черт.

— Я позвоню его отцу, — говорит Джейк. — Вы двое, включайтесь в игру и заканчивайте в Инвернесс. Вы нужны нам здесь. Гребаные волки.

Связь прервалась. Прямо Джейк Андорра. Дело сделано, вешаю трубку.

А пока я могу думать только об Эли. Он должен быть жив.

И мне все равно, если это убьет меня, я найду его.

Когда Ной паркует «Ровер», его владелец стоит на тротуаре с портфелем в руке. Бедняга. Надеюсь, его не уволят из-за того, что он опаздывает на работу. Мы выскакиваем, я убираю скату в кобуру, а Ной оставляет двигатель «Ровера» включенным.

— Эй, отличной поездки, — говорит Ной парню. Его глаза остекленели, но он кивает.

— Да, — отвечает он и сосредотачивается на своей машине. Он в замешательстве чешет лоб.

— Хорошего дня, — добавляю я.

Парень подходит к дверце со стороны водителя, которая все еще открыта.

— Э, ладно, — говорит он. — Спасибо. — Затем он садится за руль и выезжает на улицу.

Я поднимаю взгляд к небу. Солнца нет, но уже светло. Город окутан унылой серой дымкой. Автомобильные гудки, голоса, открывающиеся и закрывающиеся двери, лай собак. Все звуки сливаются воедино, и я заставляю себя не закрывать уши, как маленький ребенок. Внезапно я чувствую себя опустошенной, у меня нет сил, и все, что я хочу сделать, это закрыть глаза.

— Черт, я знаю этот взгляд, — говорит Ной и хватает меня за руку. Он тянет меня к гостевому домику, который служит нам убежищем. — Пойдем, Спящая Красавица, пока ты не устроила постель на тротуаре.

Теперь я иногда могу целыми днями не спать, но когда это случается, на меня накатывает нарколептический ад. Сейчас на меня накатывает неописуемая усталость, как будто я провела долгий день на пляже под девяностоградусным бризом и солеными волнами. Просто… утомительно. Я чувствую, как мои ноги отрываются от земли, а нос царапает шею Ноя. Он хихикает, что-то бормочет. Он несет меня, опускает на землю. Мое тело прижимается к чему-то мягкому, приятно пахнущему. Теперь все погружено в темноту, все безмолвно, и я отключаюсь…

Река. Трясина. Болотная трава. Только не речная. Дом. Я глубоко вдыхаю, пока воздух не обжигает легкие. В ночном воздухе раздается щебет дельфина в гавани.

Я с трудом открываю глаза и вижу, что нахожусь в своей спальне, на втором этаже магазина. Мучает бессонница. Кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как я была дома. Все как в тумане, и я тру глаза, чтобы прояснить зрение. Французские двери, ведущие на маленький балкон, открыты, и легкие занавески развеваются на едва заметном ветерке. Я чувствую его на своем лице, на своих обнаженных руках, и вместе с ним доносится запах чего-то другого, кроме соленого…

Поднимаясь с кровати, я оглядываю свое тело. Прозрачная комбинация из шелка цвета шампанского липнет к коже, задевает грудь, и материал колышется от морского бриза. Она едва прикрывает бедра. Мои длинные прямые волосы падают на одно плечо, и я откидываю их назад. Деревянный пол холодит мои босые ноги, когда я направляюсь к открытой двери. Я останавливаюсь и кладу ладонь на деревянную французскую раму. Огни внизу, на старинной брусчатке Ривер-стрит, отливают янтарным светом, а шум реки, набегающей на болотистый берег на противоположном берегу, погружает меня в умиротворяющий транс. Я снова вдыхаю и закрываю глаза…