– Двоечник, кстати, тоже умеет делать кое-что лучше других… – Леднев медленно провел по своей губе подушечкой большого пальца, и я непроизвольно сглотнула.

Повисла неловкая пауза, во время которой у меня внутри все замерло.

Столкновение взглядов.

Его широкие плечи были расслаблены, голова слегка наклонена вбок. Даже глядя на меня снизу вверх, этот неуч явно чувствовал себя королем положения.

– Чего от тебя еще ожидать, кроме как подобной пошлятины? – пробормотала я, словно загипнотизированная, утопая в зелени его прищуренных глаз.

Леднев усмехнулся.

– Представила? – Он плавно, будто опасный хищник, подался вперед. – Во всех красках? М?

Я растерялась, почувствовав, как по щекам расползается жар.

– Представила, как я играю в футбол? – И снова это снисходительное выражение лица.

Да что б тебя!

Леднев поднялся. Взяв тетрадь, он расслабленной походкой обогнул стол и замер прямо передо мной.

– Не могла же такая правильная девушка подумать о чем-то грязном и развратном? – Он шумно втянул воздух в нескольких сантиметрах от моего лица, торопливо облизывая губы. – Отличница, чего молчишь?

– Собрание оргкомитета с минуты на минуту! Освободи помещение, – хрипло вытолкнула я.

– Передашь Пожарской? – Леднев протянул мне тетрадь. – Я на работу опаздываю.

Фаланга его большого пальца слегка скользнула по моему запястью, но это прикосновение ощущалось на коже словно ожог. Я поспешно отдернула руку.

– Кстати, в том, о чем ты подумала, я тоже неплох. – Подмигнув, озабоченный тупица скрылся в дверях библиотеки, оставив меня в крайне растрепанных чувствах.

Я на автомате открыла его тетрадь, бегло просматривая решение тестовых заданий.

Верно. Ошибка. Ошибка. Верно. Верно. Снова ошибка.

Вряд ли за эту работу Леднев получит что-то выше тройки.

– Если не сможет исправить ни одной оценки, я вынуждена буду доложить об этом на педсовете. Зачем нашей школе ученик, который с вероятностью сто из ста завалит ЕГЭ? Это отразится на репутации школы «Триумф».

В голове прозвучали слова Натальи Николаевны:

– Я не понимаю, зачем его к нам перевели? Вы же слышали, что говорят об этом парне? Как бы чего не вышло.

А ведь она права! После того, как новенький появился в нашей школе, все пошло наперекосяк. Сперва он подглядывал за нами в раздевалке, потом нахамил мне и зажал как какую-то… в клубе, испортив новый кардиган. А сегодня умышленно оценил меня ниже всех девчонок в классе.

Это был мой шанс поставить зарвавшегося двоечника на место.

Покосившись на дверь библиотеки, я быстро достала ластик и карандаш и подправила в его работе несколько ответов. После чего направилась к Пожарской.

Кабинет русского языка, как назло, был закрыт. Я уже опаздывала на собрание оргкомитета, но понятия не имела, что делать с этой дурацкой тетрадью. Решила оставить ее у Крутиковой, но и Елены Васильевны в кабинете не оказалось. Что за засада? С каждой секундой мой мстительный запал понемногу утихал…

Я сверлила ненавистную тетрадь взглядом, все отчетливее различая голос совести, который нашептывал: «Заигралась в злодейку, блин!»

Возможно, Леднев и был придурком, однако несколько минут назад я и сама опустилась до его уровня…

Подавив вздох, я отправилась в женский туалет, где, предусмотрительно закрыв дверь, залезла на подоконник и снова вытащила пенал из рюкзака. Открыв тетрадь, я покачала головой, уже не понимая, мои это ошибки или его.

Работа Леднева выглядела как настоящая катастрофа. Ошибка на ошибке! Просматривая ее, я вспомнила бородатую шутку: если бы детей правда находили в капусте, родители Максима, должно быть, не найдя его, воспитали кочан.

Стерев этот бред сумасшедшего, минут за десять я переделала тестовую часть, намеренно допустив всего одну ошибку. Чтобы у Пожарской не возникло вопросов относительно метаморфоз, произошедших за столь короткий срок с этим упрямым тупицей.

Пусть я и мечтала, чтобы Леднев поскорее свалил из нашей школы, решила из-за него не портить себе карму. Ленка вон только мне ее почистила, обрезав весь негатив! В конце концов, с его «тягой к знаниям» можно предположить, что к концу первой четверти новенький вылетит и без посторонней помощи.

Когда моя секретная миссия подошла к концу, Пожарская уже вернулась в кабинет.

– Наталья Николаевна, Леднев просил вам передать, – я протянула тетрадку.

– Спасибо, Розалия! Беги домой, – учительница натянуто улыбнулась.

– Хотелось бы, но у меня еще собрание оргкомитета. Домой попаду в лучшем случае часиков в семь.

Вечер пролетел незаметно.

Немного пообщавшись с мамой и братишкой за ужином, я быстро сделала уроки и провела онлайн-занятие с репетитором по химии, разобрав несколько заданий высокой сложности. Я решила с начала учебного года начать подготовку к ЕГЭ по предмету, который был мне необходим для поступления.

Закончив с занятиями, я приняла душ и без сил рухнула в кровать. Вот тебе и выпускной класс – отдыхать некогда.

Внезапно на тумбочке завибрировал телефон. Протянув руку, я прочитала всплывшее на экране сообщение.

Игорь Олейник: Сладких снов, солнце!

Улыбнувшись, я набрала ответ.

Я: И тебе хорошо выспаться!

Игорь Олейник: Завтра утром заеду за тобой 😉

Я: Не получится. Я всю неделю буду ходить к нулевому уроку. Занимаемся подготовкой «Осеннего бала». Другого времени ни у кого нет.

Игорь Олейник: Почему я не удивлен?)) Давай приеду пораньше?

Я: Знаю, как ты любишь поспать… 😊 Не надо таких жертв.

Игорь Олейник: Я ТЕБЯ люблю! И готов, если надо, подняться пораньше. 😉

Я вздохнула, потому что Олейник – стопроцентная сова, всегда поздно ложится, и встать на час раньше для него подобно пытке. Зачем обрекать парня на такие мучения?

Я: Отчим подбросит. Приятных снов! 😊

Убирая телефон, я залезла в верхний ящик прикроватной тумбочки и вытащила оттуда свое сокровище – винтажный серебряный медальон в форме розы, инкрустированный алмазами. Лепестки на нем были расположены ярусами, создавая 3D-эффект. Но самое главное, кулон был с секретом – внутри хранилась фотография со мной и отцом.

С горечью взглянув на наш совместный снимок, я закрыла подаренный папой медальон и убрала его обратно в ящик.

Сегодняшний день в школе ничем особо не отличался от вчерашнего. Правда, когда подошло время русского языка, я вдруг почувствовала какой-то подозрительный азарт. Любопытно было, как Наталья Николаевна оценит работу Леднева?

Исправленную мной работу Леднева.

По-хорошему, если не цепляться, она могла поставить ему и пять с минусом. Но учитывая, что это была пересдача, скорее всего, Пожарская расщедрится максимум на четверку.

Интересно, догадается ли Леднев, кому обязан столь высокой оценкой или возомнит себя настоящим филологом и запишет данное достижение на свой счет?

Начав урок, Наталья Николаевна как обычно раздала проверенные тетради. Замерев около парты новенького, она громко объявила:

– Плохо. Очень плохо, Максим. Наскребли на три с минусом, – ее поставленный голос сочился лицемерной жалостью. – Еще и разлагаете дисциплину в классе! – добавила она и процедила сквозь зубы, направившись к своему столу: – Последнее предупреждение.

Три с минусом?

У меня даже карандаш из рук выпал от растерянности.

Как она могла так поступить с ним? Она же сама его завалила!

– Наталья Николаевна. – Я вздрогнула, машинально поворачиваясь на подозрительно спокойный голос Леднева. Откинувшись на спинку стула, он с бесконечным удивлением поинтересовался: – Ребят, кому я помешал? Поднимите руки. На прошлой неделе? Вчера? Сегодня? – Слегка наклонив голову, он смотрел прямо в глаза учительницы.

Кажется, мы впервые лицезрели, как кто-то по-настоящему уделал Пожарскую.