Она удивительная, невысокая, тоненькая, а он высокий, сильный, как отец.
Сглатываю. Даже вспоминать всю эту мерзость, что увидела в пятницу, не хочу. Совсем.
– Елизавета Ивановна, вы как?
Смотрит на меня пристально, а я губу закусываю. Мне так больно, так… Кто бы знал…
– Никита…
Пытаюсь что-то сказать, но не могу. У меня просто нет сил. Больше нет…
– Я с отцом поговорю! Так нельзя делать! По работе со многими общаюсь, но для меня никого не существует! София, дети, семья!
Никита отпивает кофе, а я прижимаюсь к окну. Руки дрожат. Боюсь, что чашка выпадет и разобьётся.
– Вы присядьте! Отец же тоже матери изменил, она его до сих пор ненавидит! Даже слышать про него ничего не хочет!
Я молчу. Почему я поверила Сорокину, а не его бывшей жене тогда.
– У вас двое детей, то, что с Наташей… Эта шалава и ко мне клеилась! Ритку просто расстраивать не хотел, я её отшил!
Рита заходит на кухню.
– В чём расстраивать? Может, вы мне расскажете, что вы от меня скрываете?
Дочка смотрит то на брата, то на меня.
Я отворачиваюсь. Я не могу это сказать, не могу. Она слишком любит отца, слишком…
ГЛАВА 5
– Мама! Почему ты сразу не сказала? Почему ты мне про Наташку не рассказала? Господи, она всё так папой восхищалась, а я вовремя не поняла! Я дура, какая же я дура!!!!!
Риту всю трясёт.
Она ходит взад-вперёд, Никита мрачно смотрит то на меня, то на сестру.
– Я ей все волосы повыдираю, дряни!
Руки Риты сжимаются в кулаки. Брат встаёт и обнимает её за плечи.
– Рит, успокойся!
– Что успокойся? Я маму в обиду не дам!! Кобель! А она шлюха! Она!
Рита села за стол и расплакалась, я бросилась к дочери. С другой стороны бросился Никита, обнимая сестру. Рита всхлипывала, а я прижимала дочь к себе и смотрела в стену, это не передать, как мне было обидно за неё и какое предательство сделал Сорокин. Какое…
– Рита уснула, я с ней посижу!
Паша ушёл к сестре, а мы остались с Никитой вдвоём. Я ещё налила Никите кофе, а он потянулся к сигаретам.
– Я не приеду на его день рождения, простите! Это предательство, пусть сам поймёт, он маме с её подругой изменил! Моя крёстная! Вы держитесь, чтобы вы ни приняли, мы с вами!
Я закусываю губу. Никита меня за плечи обнимает, а я улыбнуться пытаюсь.
– Я тебя на восемь лет старше, а ты всё время «Елизавета Ивановна»!
Никита усмехается.
– Ну да, уже столько лет! Воспитание! Вот что, мама Лиза, у Соньки день рождения скоро! Поэтому мы тебя ждём, а отец… Я с ним поговорю!
– Спасибо, сын Никита! – улыбаюсь я.
Бросаю взгляд на стену. Там портрет на наше пятнадцатилетие, наше фото, моё и Сорокина. Что же ты натворил, что…
Никита крепче к себе прижимает, а у меня телефон оживает, бросаю взгляд на дисплей. Любимый муж.
ГЛАВА 6
– Алло!!
Никита выходит на балкон, закуривая, а я сажусь за стол. Взгляд как назло упирается в портрет, два года назад, мы такие счастливые. Он высокий, а я такая маленькая. В красном платье, которое так идеально подчёркивает мою фигуру. Молодая, слежу за собой, фигура, блондинка… Так почему, за что он так со мной…
– Малышка!
Малышка… Он так всегда меня называл, малышка, любимая… У него день рождения на днях.
Так хочется с ним быть в этот день. Нет… С ним есть кому быть. Наташе. У меня где-то фотка есть, как я её маленькую на руках держу. С первого класса дружат с Ритой…
– Лиз, бес попутал! Лиз, ты слышишь? Ну что ты молчишь, Лиза! Я тебя прошу, скажи мне хоть слово, скажи хоть что-нибудь, Лиза!!!!!!!
Молчу. Бес попутал… Я не слышу, а может, слышу. Я не знаю, это ощущение такое страшное, словами не передать. Это же семнадцать лет брака, столько всего прошли. Роды тяжёлые, ночи бессонные, сколько всего было, детки, и счастливы были. Страсть безумная, любовь. С ума сходили, а теперь всё, я старуха. Для Наташи-то, конечно, старуха. А для него?
Я ведь его на десять лет моложе. Он-то как мог. Как… Пусто так, будто не со мной происходит, а может, это правда всё не с нами, может, всё не про нас. Скажите мне, прошу.
Бес попутал… Семнадцать лет брака… Как он мог это сказать, как произнёс, как у него только язык повернулся, как… Скажите мне, прошу.
– Это не левая шмара, это лучшая подруга дочери, ты её с семи лет знаешь! Для себя растил?
Это больно.
Мой голос срывается. Это очень больно. Держусь, я сильная, я справлюсь. У меня дети. Ради них.
– Ты не только меня предал, ты Риту предал! Нашу дочь, это её подруга лучшая была! Ты себя предал, себя!!!!
Сорокин шумно выдыхает. Интересно, это раскаяние? Хотя какое это раскаяние – трахать столько времени подругу дочери. Какое тут раскаяние и кому оно нужно…
– Лиза, прости меня! Я тебя прошу, давай хотя бы встретимся, выслушай меня! Лиза!
– Нет! Я не прощу… Это так подло… Ты не человек! Ты не мужчина, не муж, не отец! Ты никто, ты всё растоптал, так предать… Ты хоть подумал о Рите, каково ей! Ты хоть о дочери подумал??????
– Она беременна, я сам не знаю, что случилось! Молодое тело, ты понимаешь…
К горлу тошнота подступает. Молодое тело… Что он несёт. Что…
– Встретимся в суде! Оставайся с молодым телом!
Бросаю телефон, роняю голову на руки. Слёзы текут по щекам. Как мне страшно, как… Вот и рухнула вся моя семейная жизнь. Вся. Семнадцать лет брака. Семнадцать лет рука об руку с любимым человеком. Это конец…
ГЛАВА 7
Никита уехал. Я осталась одна. Сказал много добрых слов, и Пашка сказал, что отца за меня и сестру не простит, а Наташе так вовсе голову открутит, только я не понимала, как жить дальше. Как Новый год встречать. Как день рождения его пережить и как вообще знать, что он с другой.
Завтрак. Сорокин любил яичницу с беконом, всегда шутил, что он мой поросёночек, хотя с его подтянутым спортивным телом ему было далеко до поросёночка.
Просто в каждой семье свои приколы, шутки. Всё своё, и у нас так было. Семья.
Господи, что Наташе не хватало? Денег? Олег, её отец, несколько лет назад ушёл из семьи, Лида выпивала, они всегда жили не очень хорошо, несмотря на то что дети дружили, мы так и не смогли подружиться, и дело было даже не в социальном статусе, бабушка Наташи была преподавателем русского и литературы, дело было в другом – мы разные.
Разбитная Лидия, которая один раз пришла ко мне провериться, якобы гульнув от мужа, и папа Наташи, который бегал за каждой юбкой. Помню, как возмущался Сорокин, и как поступил так же подло и низко.
В горле ком. Завтра у него день рождения. Всё заказано, звонят гости, всё, а меня не будет. Не будет меня и детей. Законной супруги…
ГЛАВА 8
Рита на учёбу не пошла, да и я боялась за её состояние, попросила Пашку приглядеть за сестрой. Она сильно переживала. Предательство отца. Предательство лучшей подруги. Наташа ей как сестра была. Они так дружили, все секреты напополам, кроме секрета о родном отце. Так противно это было.
Уже на работе, налив себе кофе, посмотрела в окно, где устроили вальс снежинки.
Сердце бешено билось. Казалось, ещё чуть-чуть – и оно выпрыгнет из груди.
Мне было так страшно. Ужасная догадка пронзила меня.
Наташа всегда, в отличие от Риты, плохо училась, она не могла поступить сама, если только… Дзынь. Чашка с любимым ароматным кофе упала и разбилась о кафельный пол. Если только за неё кто-то не заплатил. Но кто? Это были большие деньги, и даже у её влиятельной бабушки, я была уверена, их не было.
– Поговори с бабкой напрямую! Ничего себе, это такие деньги от семьи уводить!
Лена, моя близкая подруга, смотрела мне в глаза на обеденном перерыве. Она много лет работала в администрации, и мы дружили уже лет пять точно.
