Лампочки, как всегда, не горели, и я на ощупь поднималась на свой третий этаж. Сразу же в голову полезли все когда-либо просмотренные и прочитанные ужастики, каждый шорох заставлял вздрагивать. Особенно в свете новых обстоятельств. Теперь я уже не могла успокаивать себя, что все демоны и монстры – выдумки голливудских сценаристов и костюмеров. Вот фиг их знает, кто там в темноте может скрываться. Энджин как-то не прояснил этот вопрос.

– Сазонова, какая встреча. – Голос, раздавшийся во тьме, принадлежал человеку, очень хорошо мне знакомому.

Сашке Леликову, бывшему однокласснику. Говорят, бывших одноклассников не бывает, но этот – точно бывший. Ни за какие деньги мира я бы не согласилась с ним встретиться еще раз после вручения аттестатов и, собственно, что он тут делает?

– Привет, – поздоровалась я, – как твое ничего?

– Намного лучше, чем твое, – оскалился парень.

В темноте его было плохо видно.

– Слышал, ты не поступила. Что, теперь работаешь проституткой?

Если б я не знала, что из себя представляет Леликов – лишилась бы дара речи. Только конченный кретин может подумать, что я способна пойти на панель.

Только потом до меня дошло, откуда такие умозаключения. Он, видать, на свой лад истолковал то, что меня подвез Энджин.

– А что, русские парни тебя уже не устраивают? На узкоглазых потянуло?

– Лучше уж узкоглазые, чем узколобый, – пробурчала я. – дай пройти, Леликов, а то начну орать и вызову полицию.

– Не, Сазонова, орать можешь сколько угодно. А полиция тебе не поможет.

Он как-то очень угрожающе оттеснил меня к стене и навис. Шестое чувство подсказывало, что Леликов вовсе не развлекаться приперся, но… зачем? Я никогда ему не нравилась, вниманием девчонок Сашка обделен не был. За все одиннадцать лет учебы мы, может, перебросились парой десятков фраз. Чего вдруг, спустя месяц после выпуска, он притащился ко мне?

– Эм…

Это все, что я смогла протянуть, когда глаза Леликова зажглись в темноте красным. Нет, он притащился точно не развлекаться.

Низким грудным голосом, словно доносившимся из испорченного кассетного магнитофона, парень произнес:

– Ты нам кое-что должна.

Что именно – не соизволил объяснить.

Взгляд красных глаз завораживал и пугал. Это было второе мое столкновение с чем-то потусторонним, и сейчас не было Энджина, лихо управляющегося с нечистью. Сейчас я была один на один с чем-то жутко агрессивным.

Поняв, что отдавать я ничего не собираюсь (хотя мне кроме невинности и отдавать то нечего), Сашка пошел в атаку. Вернее, попытался, потому что я вдруг ощутила жуткую злость. Она завладела мной полностью и, если честно, я уже не контролировала собственное тело. Я ударила кулаком прямо в солнечное сплетение парня и ногой отпихнула его к противоположной стене. Он снова ринулся в атаку, но я интуитивно знала, что делать. Удар цели не достиг, его руку встретила моя, а потом, ударив его пару раз ногой в живот, я как следует дернула и сама перепугалась от противного хруста костей. Парень взвыл, но поднялся.

Как там в книгах пишут? Смертельный танец двух воинов? Слияние двух стилей, опасные всполохи боевых искусств?

Нет. Это была драка, самая настоящая бабская драка, причем как баба вел себя Сашка. Оторвав кусок перил, он бежал за мной аж до пятого этажа и полез следом на крышу. И как он несся со сломанной рукой! Я бы обзавидовалась, если б была способна на подобное чувство в данный момент. Парня вообще, казалось, не волновала боль. Я тоже, кстати, хорошо получила. Колено, куда он совершенно случайно попал, жутко болело, была разбита губа и по виску стекала кровь – это я слилась в страстном объятии со стеной.

Зачем я побежала на крышу? Сложно сказать. Бежала я от перил, совершенно не желая выяснять, смогу ли отразить удар огромной железной палки. Некогда было думать, откуда во мне силы, чтобы сломать кость взрослого мужчины, анализировать причины нападения и сходить с ума от новой встречи со сверхъестественным.

Шел дождь. Капли воды попадали на висок и жгли рану. Саша остановился напротив, его глаза все так же горели красным огнем. А еще я увидела то, чего не заметила в темноте подъезда. Татуировку, которой было украшено (или скорее изуродовано) его лицо. Татуировка выглядела как круг с причудливыми узорами и иероглифами внутри. Надо ли уточнять, что во время учебы Леликов был более сдержан во внешнем виде?

Я отступала, Саша придвигался все ближе и ближе, угрожающе поигрывая куском перил. Сомнений особых и не осталось – если я дам слабину, он меня убьет. Но зачем?

Замах – и Сашка промахнулся, а я поняла, что от края нас отделяет метр, может, чуть больше. Второй замах – и я уклонилась, а вот парень… он совершил критическую ошибку. И зря не учил в школе физику. Кусок перил, который он вырвал, был довольно тяжелым. Замахнувшись, парень едва устоял на ногах… и устоял бы, если б я не подтолкнула его ногой к краю. Издав громкий вопль, Леликов сорвался с крыши и полетел вниз. Я не рискнула смотреть, что с ним стало, во мне будто щелкнул какой-то выключатель. Стремглав я понеслась вниз, выскочила из дома и под проливным дождем побежала к единственному месту, способному меня успокоить – к пляжу.

Энджин

Он неспешно катил по Морскому бульвару – единственной дороге, где можно было разогнать порш до приличествующих такой машине скоростей. Курил. Вообще он негативно относился к этой пагубной привычке, в России подобной стихийному бедствию, но сейчас чувствовал, что нуждается или в выпивке, или в сигарете. Пить за рулем… даже в худшие моменты жизни Энджин не опускался до такого. А вот сигарета – почему бы и нет?

У него никогда еще не было русской помощницы, и, если честно, увидев Инну на ее последнем звонке, он не ожидал, что почувствует дар стража. Помощница должна быть более… более эффектной, более взрослой!

Энджин клялся каждый раз, что не допустит повторения истории. И в этот раз мысленно произнес слова, в которые сам верил не до конца – Инна не повторит судьбу Мин Хо и Чжин Су. Инна не погибнет, как предыдущие его помощницы. Он больше не совершит ошибки, не станет пренебрегать безопасностью подруги. Наверное, в глубине души Энджин знал, что врет сам себе, но думать об Инне и знать, что ее ждет… нет, сигарета не помогла.

Он уже чувствовал, что Инна ему нравится. Хмурая, язвительная, но способная на улыбку – он впервые столкнулся с таким типажом. И хотел изучить, посмотреть, какая она настоящая.

У них даже имена были похожи.

Он остановил машину у самого берега, откинул верх и насладился запахом моря, смешанным с запахом дождя. Низкие северные тучи скрывали звезды. Пару раз Энджину удалось увидеть самое настоящее северное звездное небо. Красиво… стоишь на берегу, сморишь вдаль и кажется, будто небо постепенно закругляется и сходится с морем в одной линии. Край Земли… наверное, если б Земля была плоская, она заканчивалась бы именно так.

Из динамиков играла негромкая музыка, но ее перебил резкий неприятный звонок телефона. Номер не определился. Касаясь сенсора, Энджин уже чувствовал, что ничего хорошего этот разговор не принесет.

– Слушаю. – Мужчина ожидал чего угодно. Но судьба преподнесла сюрприз в очередной раз. Уж это она умела.

Несколько секунд он сосредоточенно молчал.

– Где ты? Стой там и никуда не уходи, я буду через две минуты.

Он так и знал, что что-то случится. Но никак не предполагал, что так скоро, когда Инна еще не попробовала силу… Энджину было плевать на ограничения скорости. Пока Новобеломорск спал, по его улицам шатались твари, уничтожая которых, невозможно остаться законопослушным.

Инна

Дождь кончился, но я так промокла, что дрожала всю дорогу. Куда меня вез Энджин, не знала, да и неважно это было на тот момент.

– Лучше пока не появляться у тебя, – сказал он. – Тебя там не было, ты ничего не знаешь, уехала к другу в гости с ночевкой.

Я только кивала, потому что сил обсуждать произошедшее уже не осталось.