Иногда думаю об Алеции. То, что с ней случилось, научило меня ценному уроку. Будь ты шлюха или пьяный частный сыщик, если слишком долго играешь с волками,  у тебя обязательно появятся клыки.

"Съеденные и нафаршированные"

Отправляя в рот ложку сырых беличьих кишок, Эрл Секстон ухмылялся от уха до уха, смакуя скользкие внутренности, которые елозили по языку. Еще до того, как разжевать то, что было у него в зубах, он засунул пластиковую ложку обратно в грудную клетку крошечного млекопитающего; там все еще оставались мясистые кусочки, которые еще предстояло проглотить, а он никогда не любил тратить зря хорошую жратву. Дожевывая мякоть, стекавшую с его губ, он схватил стоявшую рядом с ним банку, наполовину наполненную самогоном, и сделал большой глоток, чтобы смыть то, что не потекло у него изо рта по подбородку.

Старина Эрл жил не так, как большинство людей. Он жил по своим собственным правилам в тех лесах, которые называл своим домом. Там не было ни единой живой души, которая могла бы указывать ему, что делать. Если бы он захотел взять лопату и ведро и поискать на обочине дороги свежую добычу, чтобы подкрепиться, он бы это сделал. Закон и порядок тоже не входили в его лексикон.

Ни для кого не было секретом, что в сломанном школьном автобусе, примерно в двадцати минутах езды от города, жил старик-садист. Он был замкнут и никуда не выходил, но горожане оставляли его в покое, когда он отправлялся в поход за едой. Иногда у него возникали проблемы с засранцами-подростками из старшей школы. Они намеренно делали все возможное, чтобы поиздеваться над Эрлом, просто ждали, когда он потеряет самообладание, скорее всего, для того, чтобы побежать обратно к своим мамочкам и папочкам и сказать, что он причинил им боль или еще что-нибудь в этом роде. И он наверняка покалечил бы этих сукиных сынов в школьной форме, если бы они не разбежались, как сучки, когда он бросился на них со своим топором.

Эрлу какое-то время снился повторяющийся сон, в котором он поймал горстку этих ублюдков, дал волю своему гневу, обезглавливая их одного за другим, а затем разрезая от груди до паха; последняя часть его сна была его любимой. Это он стоял на коленях, уткнувшись лицом во внутренности какой-то чирлидерши, и буквально пожирал ее изнутри.

Однажды эта шумная компания нарушителей спокойствия стала шнырять вокруг автобуса Эрла. Они думали, что он спит внутри; из-за старых одеял, завешанных на окна, невозможно было сказать наверняка. Билли Типтон, которого считали лидером, бросил первый камень в одно из окон.

- Просыпайся, старый хер!

БАХ!

Билли запустил огромным камнем прямо в окно аварийного выхода; оно разлетелось, эхом разнеслось по деревьям. Эрл был снаружи, проверял свой самогонный аппарат, и был всего в нескольких минутах от дома. Услышав то, в чем он был уверен, единственное, что он мог ощутить, - глаза, наполняющиеся красным.

Медленно подкравшись, чтобы его не услышали и не увидели, Эрл спрятался за деревом, наблюдая, как старшеклассники из Ада громят его автобус. Этих неуважительных ублюдков было четверо: двое парней и две девки. Один из парней - тот самый ублюдок, Билли Типтон, другой - какой-то рыжий придурок, ржащий надо всем, что делал и говорил его приятель. Две девчонки, одна из которых с заплетенными в косички волосами, щеголяла в школьной куртке своего парня, казалось, были обеспокоены тем, что они вытворяли такие ужасные вещи с вещами бедного старика, когда у него явно было не так уж много вещей. Внимание, спойлер! Это не улучшает ее шансов выжить. Девушка Билли, однако, была из тех, кто соглашался на все, что затевал ее парень-придурок; короче, обычная блондинистая сука, стерва в старшей школе.

Посмотрите на них, милые мелкие хуесосы, портят мой дом! Эрл всегда носил с собой двуствольный обрез, куда бы он ни пошел; его ладони вспотели при мысли о том, какие ужасные вещи он со всеми ними сделает.

Обеспокоенная подружка рыжеволосого обернулась в нужный момент и увидела, что к ним подходит Эрл.

- О Боже, привет, мистер. Послушайте, я хочу, чтобы вы знали, что я не имею к этому никакого отношения.

Прежде чем она успелa сказать что-либо еще, он поднял обрез и направил его прямо в лицо девушке.

БАМ!

Ее голова взорвалась, превратившись в кровавый туман, а тело упало к ногам ее рыжего парня.

- Синди! - рыжий упал на колени. Как и Джеки О^[2], он собирал мозговое вещество и череп, пытаясь собрать осколки. Он посмотрел на старика, целящегося ему в лицо. - Какого хрена...

Как и его мучимой угрызениями совести подружке, Эрл не дал ему закончить фразу.

Ухмыляясь, Эрл прижал стволы ко лбу рыдающего спортсмена.

- Парень, я предупреждал вас, говнюки, раньше. Попался! - увидев, как последняя слеза скатилась из глаз рыжего, он нажал на второй курок, выстрелив из второго ствола.

Взрывной волной молодому человеку снесло верхнюю половину головы. Его труп упал навзничь.

- Я же говорил вам, гребаные ублюдки! Продолжите приходить сюда - я вас достану! Tеперь я вас, блядь, достал!

Билли Типтон и блондинка были слишком потрясены, чтобы сдвинуться с места. Билли, как и подобает большому, крутому парню, которым он любил себя изображать, бросился к другой сторонe автобуса, направляясь в лес.

- Пожалуйста, это была не моя идея, - взмолилась она.

- Ты пошла с ними! Я видел, как ты зашла в мой дом и разгромилa мои вещи! - Эрл схватил блондинку за волосы. Она попыталась отбиться от него, но это было бесполезно; сталь стволов врезалась в бок головы. Она заорала. На этот раз рукоятка угодила ей в челюсть, мгновенно вывихнув ее. - Почему бы тебе не заткнуться на хрен?! - закричал он, дернув блондинку за голову и прижав ее к пню слева от того места, где они стояли. - В последнее время ты и твои дружки доставили мне немало головной боли. Пора тебе почувствовать собственную головную боль, сучка!

Он истерически рассмеялся, выдергивая топор из пня.

- Боже мой, нет! Пожалуйста!!!

ШМЯК!

И всего одним сильным ударом хорошо заточенного топора симпатичная маленькая головка подружки Билли была снесена. Она скатилась с пня, приземлившись на бок; на лице девочки-подростка все еще было потрясенное выражение.

* * *

Билли бежал между деревьями, рыдая, как ребенок. Такому куску дерьма, каким он был, ни разу не пришло в голову побеспокоиться о своей бедной девушке. Никогда он не думал ни о ком, кроме себя. Его старик с раннего детства учил его, что мужчина должен сам заботиться о себе; такие идеи исходили от насильника на свиданиях и избивателя жен, и не было никаких сомнений, почему Билли вырос таким мудаком, каким он был.

Господи Иисусе! Я не могу умереть! У меня же стипендия! Придурок-старшеклассник все петлял и петлял по лесу, не имея ни малейшего представления о том, в каком направлении он бежит.

* * *

Пока придурок носился среди деревьев и кустарника, Эрл как раз вернулся к своему старому потрепанному автобусу и втащил обезглавленное тело подружки Билли через разбитый вход в импровизированный дом. Схватившись за подол рубашки девушки, когда он тянул ее, он случайно взглянул вниз как раз в тот момент, когда одна из ее грудей вывалилась наружу. Давно Эрл не видел женских сисек; он хихикал, наблюдая, как та подпрыгивала, когда тело поднимали на ступеньку или что-то в этом роде.

Уложив обезглавленную красотку на койку, где обычно спал он сам, Эрл провел руками по окровавленному обрубку, на том месте, где когда-то была ее голова. Он почувствовал, что член растет у него в штанах, когда глубоко погрузил пальцы в большую открытую рану. Перестав ласкать запекшуюся кровь, он опустил руку к обнаженной груди. Зажав ее мертвый сосок между большим и указательным пальцами, он сжал его так сильно, как только мог. Святое дерьмо! Что-то меня действительно разбудило! У меня уже много лет не было такого стояка! Он наклонился и заменил пальцы зубами. Когда он прикусил торчащий сосок, то представил, как снова слышит, как она умоляет сохранить ей жизнь.