– А этот флакон? – кивнул я на реактив. – Это что?

– Индикатор, – пояснил Алекс, доедая тушенку. – Кровь заражённых реагирует на реагент. Чернеет и воняет падалью. Твоя — просто побелела. Пока что.

Это «пока что» как-то тревожно повисло в моём сознании. Мне бы вот не хотелось, чтобы было «пока что»!

Мы доели в почти полной тишине. Алёшенька назначил вахты: первым будет он, потом Диана. Мне отвели угол под пристальным взглядом Алекса и его разблокированного автомата. Разблокированного... Что за мысль?! Снятого с предохранителя!

Я сидел, прислонившись к земляной стене, и пытался не думать о шёпоте. Но он возвращался. Ещё слабый, но уже кажется, что недалёкий, настойчивый такой, почти различимый. И с ним приходило новое ощущение — лёгкая тошнота и головокружение, будто меня качало на волнах. Похоже, что чем ближе Единые, тем лучше я слышу их речь. Пока что вывод такой!

И вот, глядя на огонёк керосиновой лампы, я поймал новый импульс. Чётче. Не просто шум, а смутный образ. Темнота. Деревья. И чувство… голода. Целенаправленного, хищного голода.

Я поднял голову и встретился взглядом с Дианой. Она смотрела на меня не с подозрением, как Алекс, а с любопытством.

– Ты какой-то бледный, – тихо сказала она. – Тебе плохо?

– Голова кружится, – честно признался я. – С самого утра. И… в ушах шумит.

Алекс тут же насторожился.

– Шумит? Как?

– Как… как ветер, – соврал я, отводя взгляд. – Наверное, я просто очень устал.

– Давление! – сказал Алёшенька и не отводил взгляда. Он что-то вычислял. – Диана, ложись спать, – приказал он. – Я первый, ты — через четыре часа. А ты… – он ткнул пальцем в мою сторону, – попробуй поспать.

Он не знал точно, что именно со мной происходит, но, похоже, что догадывался.

Я закрыл глаза, притворяясь спящим, и попытался отгородиться от навязчивого шёпота. И они были уже близко. Голоса становились всё громче. Вот как сказать то, что мы тоже станем скоро ужином, так, чтобы они не поняли ничего? Ждать, пока нас атакуют, и попытаться сбежать? Надеюсь, моё «попаданческое везение» подарило мне билет не в один конец в самый эпицентр кошмара. Но, учитывая моё везение, билет — безвозвратный.

И тут снаружи мы чётко услышали хруст ветки.

Я не сдержал вздох облегчения. Наконец-то они здесь, и мне не придётся объяснять, почему нам скоро придёт конец.

Алёшенька мгновенно погасил лампу. Землянка погрузилась в почти полную тьму, лишь слабый отсвет ночного неба пробивался сквозь щели в брезенте. Он одним движением вскинул автомат, прильнув к смотровой щели у входа. Диана бесшумно вскочила на ноги, в её руке появился пистолет. Они что, оружием поменялись? И когда успели?!

– Один? – шёпотом спросила она.

– Не знаю, – так же тихо ответил он. – Тишина.

А тишины-то как раз и не было. По крайней мере, для меня. В голове поднялся настоящий визг. Неразборчивые обрывки мыслей, полные голода и ярости, накатывали волнами. Я вжался в свой угол, схватившись за голову.

– Ты же сказал, что на вооружённых они не полезут! – прошипел я сквозь зубы, не в силах сдержаться.

Алёшенька обернулся и бросил на меня свирепый взгляд в полумраке, приказывая молчать. Но было поздно.

Снаружи раздался оглушительный рёв, и деревянный щит, прикрывавший вход, с треском распался на куски. В проёме возникла массивная чёрно-синяя тварь. Она была крупнее той, что я видел в лаборатории, её кожа была покрыта бляшками, а из пасти капала чёрная слизь. Но самое жуткое — глаза. Они горели синим огнём.

…Сопротивление… уничтожить…

– Диана! – крикнул Алёшенька, открывая огонь короткими очередями.

Пули впивались в тварь, но, казалось, только злили её. Она ринулась вперёд. Диана тоже открыла стрельбу из пистолета, но монстр был слишком быстр. Он бросился на Алёшу и ударом лапы отшвырнул сначала его автомат, а потом и его самого. Тот ударился о стену и замер.

Я увидел, как Диана, не раздумывая, бросилась между ним и монстром, продолжая стрелять почти в упор.

И тут во мне что-то щёлкнуло. Не голос. Инстинкт. Яростный, животный порыв, смешанный с отчаянием. Я не видел новых друзей врагами. Они были единственными живыми людьми, которые меня не хотели убить, а лишь присматривались, чтобы не умереть самим!

Я с рыком, которого сам от себя не ожидал, рванул с места. Не думая, не планируя. Рука сама схватила валявшуюся на полу пустую консервную банку. Я не целился, просто изо всех сил швырнул её в сияющие глаза чудовища.

– Эй, урод! – заорал я. – Сюда!

Банка со звоном ударила тварь по морде. Эффект был нулевой, но она на мгновение отвлеклась от Дианы, повернув свою ужасную голову ко мне. Эти синие глаза впились в меня, и в голову хлынул ледяной поток чужой воли.

– Так, – задумался я вслух. – А что делать дальше?!

…Подчинись…

Но вместе с этим потоком пришло и что-то ещё. Словно дверца приоткрылась. Я не просто слышал их — я на долю секунды почувствовал. Слева. Ещё один. Близко. Тварь же, что была внутри, кажется, изучала меня.

Диана, не глядя на меня, резко развернулась к телу Алекса, продолжая держать пистолет наготове.

– Что с ним? – крикнул я, не отрывая глаз от твари.

– Оглушён! – отозвалась она.

В голове у меня звучали новые «сообщения». Они координировали атаку.

На монстра, словно невидимый поводок, набросили узду. Он побежал назад, в темноту, не оглядываясь. Вот что он изучал! Через секунду из леса выехал… мотоцикл. Нет, не мотоцикл. Что-то вроде квадроцикла на массивных колёсах, без фар, только тусклые габариты. За рулём сидел человек в таком же камуфляже, но его куртка была расстёгнута, а на шее болталась массивная золотая цепочка. Он был без шлема, и его лицо было испещрено множественными шрамами. Он с раздражением посмотрел на нас, потом на скрывающихся в чаще монстров.

– Трусы! – проворчал он недовольно. – Объявили тревогу по всему сектору из-за двух моих подопечных. Но кто ты такой? – уставился он на меня с улыбкой, достал сигарету из нагрудного кармана и закурил.

– Амнезик! – выдавил я кое-как.

– Приятно познакомиться, Амнезик! Я — Николас!

«Ещё один… – пробормотал я про себя. – Коленька ты, а не Николас!»

Коленька заглушил двигатель и спрыгнул на землю. Затяжка. Его взгляд упал на меня, будто смотрел не на человека, а на интересную аномалию.

– Ладно, – он тяжело вздохнул. – Собирай Алекса и тащи сюда, а ты, – он ткнул пальцем в меня, – в одежде КРЭЧ… Поздравляю. Ты только что подписал себе приговор — добро пожаловать в отряд.

«Приговор? – мысленно переспросил я. – В каком смысле приговор? В смысле «расстрелять на рассвете» или в смысле «тебе с нами до конца жизни, бедолага»?»

Пока я стоял в ступоре, Диана уже возилась с Алёшенькой. Тот потихоньку приходил в себя, потирая затылок и бормоча нецензурные слова в адрес «криворуких тварей».

– Он в порядке, – доложила Диана Коленьке, помогая Алёшеньке подняться. – Сотрясение, наверное, не больше.

– Повезло, что отделался сотрясением! – безразлично сказал Коля, выпуская струйку дыма в небо. – А ты, Амнезик, что стоишь как вкопанный? Штаны прозапас не брал, на случай если эти подарят тебе новую дырку?

Я очнулся и попытался придать себе оскорблённый вид, но вышло как-то криво.

– Я просто… не понял — какой отряд?

Николас усмехнулся, показывая жёлтые от никотина зубы. Шрамы на его лице скривились от идиотской ухмылки.

– Ну как, они же тебя взяли, а не я, – он прошёлся и склонился над Коленькой. – Живыми из нашего отряда не уходят!

– Не совсем, – в разговор вступил Алёшенька… Блин, что-то длинно как-то, нужно покороче! Например, Алёша! Опираясь на Диану, он сел и начал сверлить меня взглядом. – Я его нашёл в лесу — убегал от монстров! Говорит, что память потерял!

– Амнезик?! – задумался Коленька. Или Николя, как лучше, даже не знаю! – А-а… – осенило его наконец-то, и он уставился на меня. – Так Амнезик — это не имя?!