Шеф-повар Костя Доронин ждал меня в зале, который готовили к открытию.

– Алина Сергеевна, я устал тебя ждать, – ласково упрекнул он меня.

– Я спешила к тебе изо всех сил, Константин Алексеевич, – отвечала я ему под стать.

Мы Костей были давно знакомы, но обращались друг к другу исключительно по имени отчеству, хоть и на «ты». Чтобы заманить его в свое заведение, я пообещала ему полную свободу, достойную оплату и право голоса при формировании команды. Благодаря Косте к нам многие хотели попасть не только поесть, но и поработать. Он – легенда.

Дегустация сезонного меню омрачилась моей паникой. Я все время ждала, что Миша придет, глазела на дверь, не слушала шефа.

– Алина Сергеевна, не надо глотать сразу, – отругал меня Костя. – Это дегустация, а ты не удав.

Пришлось аккуратно оправдываться.

– Прости, я задумалась. Миша все еще не пришел. У него вроде встреча назначена.

– Так он заболел. Не придет сегодня, – подсказал су-шеф.

– А… Да?

– Да, Михаил Дмитриевич звонил утром.

Костя рассмеялся.

– Ну даешь, начальница. Ты лучше нас должна знать. Это ж твой муж.

Повара сдержанно посмеялись, и я вместе с ними.

– Забыла, ребят. Вы с ума сводите своей едой.

Костя махнул рукой, но я видела, что комплимент он принял на свой счет с удовольствием.

Миша действительно не явился на работу в этот день. Его не было и на следующий. Я ждала звонков с оправданиями, тонны цветов, извинения, но мне и сообщения не пришло. Миша пропал и не появлялся пять дней.

За это время я дождалась все анализы и узнала, что здорова, сняла маленькую квартиру в центре и потихоньку привыкала к мысли, что жить буду без мужа. Мне было больно и страшно, но я каждый день просыпалась и продолжала жить жизнь.

Я не лукавила, когда говорила Марине, что работа отвлекает. Ресторан – это моя гордость, радость и вся моя жизнь. Я продолжала руководить своим ламповым царством еды и набиралась смелости поговорить с мужем первой.

Мне нужен развод – это сто процентов. Нам придется решить на берегу не самые приятные вопросы, чтобы расстаться без лишней волокиты.

Но моим планам не суждено было сбыться. Как и мечты о «долго и счастливо», их разрушил Миша.

Сначала в ресторан доставили цветы для меня. Как всегда – алые розы. Сто миллионов раз я рассказывала, что люблю ирисы, пионы и незабудки, но Миша всегда дарил розы. Потому что это страстно, дорого, статусно.

Я хотя бы морально была готова к скорой встрече.

Он пришел в ресторан в середине дня. Народу было немного. Я сразу увидела его и поразилась своим чувствам. Ничего, кроме тревоги и брезгливости, я не почувствовала.

Миша выглядел прекрасно. Красивый, успешный мужчина. Неделю назад я шла с ним рядом и гордилась. Теперь меня передернуло.

Персонал, конечно, давно обсуждал нашу размолвку, и все сразу стали переглядываться.

Миша прошел через зал прямо ко мне. Я стояла у барной стойки и не отвела взгляд, не моргнула.

– Можем поговорить? – спросил он вкрадчивым голосом.

Я просканировала зал взглядом и указала ему на столик в самом углу около кухни. Там очень редко сидели гости из-за постоянной беготни официантов. В будний день было свободно.

Миша попытался взять меня за руку, но я угадала его намерения и сунула ладони в карманы брюк.

Мы сели за стол, и Миша попросил кофе.

– Ты получила мои цветы? – спросил он, довольно улыбаясь.

Ох уж эта улыбка победителя по жизни. Я склонила голову на бок, пытаясь подобрать слова. У меня была почти неделя, и я каждый день репетировала. Но во рту пересохло. Миша снова меня опередил.

– Надеюсь, ты остыла, Алин? Я дал тебе время, не тревожил. Знаю, все это неприятно. Я виноват. Клянусь, этого больше не повторится.

Миша сделал щенячьи виноватые глаза. Его губы дрожали. Слова дались нелегко. С его уровнем самовлюблённости – это очень тяжелая работа. Думаю, он тоже репетировал.

Его пальцы потянулись к моим.

Официантка Света поставила перед Мишей чашку американо, мешая тронуть меня. Он сжал кулаки, не поблагодарил ее, сверкнул в девчонку злой взгляд. Света втянула голову в плечи и поскорее скрылась на кухне.

– Прошу, дай мне шанс, – почти проскулил Миша ужасно наигранно, едва мы снова остались одни.

Я бы очень хотела простить его, но себя я знала. Не смогу. Я больше ему не верю. Моя натура максималиста взяла верх. Игнорируя Мишины глазки, я проговорила сухо и твердо.

– Нет. Я хочу развестись.

С лица моего мужа сразу сползла вся благодать. Он сдвинул брови. Глаза стали узкими щелочками, а губы дрожали. Вот-вот оскалится, как матерый боевой пес.

– Ты спешишь, Алина, – прорычал Миша. – Между нами возникло недопонимание…

– Напротив, мне все абсолютно понятно, – перебила я его. – Я не смогу жить с тобой, Миш.

– Значит, готова все разрушить?

Он опять все валил на меня. Я повысила голос от возмущения.

– Это не я разрушила, а ты. Ты все испортил.

– Мы взрослые люди. Я предлагаю тебе решение…

– Какое? Второй шанс? Я не смогу. Ты вроде хорошо меня знаешь. Я не доверяю людям, которые предали меня однажды.

Миша пренебрежительно хмыкнул.

– Ты драматизируешь. Я не предавал тебя.

– Именно это ты и сделал. Я…– Мой голос снова стал визгливым и противным. Я вспомнила, что мы не дома и скорее вернула себе видимость спокойствия. – Я не смогу тебе доверять. Я не хочу спать с тобой. Нет смысла тянуть. Мне нужен развод.

И тут мой благоверный пошел с козырей.

– А о ресторане ты подумала? Его тоже готова уничтожить, как и наш брак?

Вопросы звучали как угроза. Я постаралась унять тревогу и выдала свое мудрое решение Мише.

– Я не буду претендовать на квартиру и машину при разводе, мне нужен только ресторан.

Миша рассмеялся на весь зал. На нас даже гости обернулись.

– Какая ты умная, Алина. Я вложил в этот бизнес кучу денег и сил. Квартиру подарили мои родители.

– Машину мы купили вместе. Ты сам советовал мне вложить все накопления в ресторан. По закону в любом случае мы должны делить имущество поровну.

– Окей. Тогда все продадим и поделим, – рассудил Миша, как царь Соломон. – Так тебе понравится, дорогая?

– Ты не посмеешь.

– Еще как посмею. Подавай на развод, увидимся в суде.

Он встал из-за стола и широкими шагами направился к выходу.

В суде я очень рассчитывала на свой план. Я посоветовалась с юристом, но он не дал мне гарантии. Все часто зависит от судьи.

Мне не повезло. Миша сначала попросил срок на примирение. Когда я категорически отказалась, он выкатил пакет документов, в которых собственником нашей квартиры значилась его мать. А потом он заявил, что готов выплатить мне приличную сумму как компенсацию за утраченный бизнес. В ином случае мы должны продать ресторан и поделить деньги.

Я расплакалась прямо там, но судью мои страдания не впечатлили.

– Вы пытаетесь сидеть на всех стульях сразу, Алина Сергеевна, – отчитал он меня. – Ваш супруг хочет сохранить и брак, и бизнес. Ваша инициатива, мягко говоря, деструктивная. Я могу дать вам время на примирение. Два месяца.

Я шмыгнула носом и уточнила:

– Или мы продаем ресторан?

Судья кивнул и добавил:

– Или получаете выплату от супруга.

Любое решение казалось мне ужасным. Я все равно все потеряю.

Поэтому я снова отсрочила свою смерть и согласилась на два месяца.

Выйдя на улицу, я долго стояла и смотрела вперед. Глаза не видели ничего. Шум улицы не успокаивал, как обычно. Кто-то встал позади меня. Я по запаху узнала Мишу.

– Зачем тебе мой ресторан? – спросила я, не оборачиваясь.

– Зачем тебе развод? – ответил он вопросом на вопрос.

– Не хочу иметь с тобой ничего общего.

– Так возьми деньги и будь счастлива.

– Это мой бизнес, Миша! Я строила все сама с нуля, – в сотый раз объясняла я ему.

– Нет, милая. Это наш бизнес. Напомнить тебе, кто искал и торговался за помещение, кто занимался бумагами, налогами, бухгалтерией?