– Я понимаю, что не имею права за тобой ухаживать, – сказал Севка.

Я поразилась.

– Почему?!

– Ну, как... – В голосе Севки прорезались неуверенные нотки. – Разные мы люди...

– Ты хочешь сказать, у нас разный социальный статус, – догадалась я. Севка промолчал, и я добавила: – Дурак! – Освободила руку, притянула к себе Севкину голову и поцеловала в губы. Как у меня это получилось? Сама не знаю!

– Улька! – прошептал Севка, когда я отпустила его.

– Не надо, – сказала я поспешно. Щеки и уши у меня горели, но темнота спрятала постыдные знаки слабости. – Давай помолчим.

Севка меня не послушался. Несколько минут мы целовались и, скажу честно, мне это очень нравилось!

– Бесстыдники, – вдруг произнес слабый голос, и мы быстро шарахнулись друг от друга. Мне показалось, это был голос моей нечистой совести.

Севка сориентировался первым. Нашел выключатель, и лампа осветила улыбающееся Ванькино лицо.

– Бесстыдники! – повторил он укоризненно. – Ну, знаешь, Улька!.. От тебя я такого не ожидал!

Я вскочила с кровати, бросилась к Ваньке, обняла его.

– Ванька! Наконец-то!

Положила голову на Ванькину грудь и услышала, как слабо и неровно бьется его сердце. Ванька с трудом вытащил руку из-под одеяла и погладил мои волосы.

– Привет, – сказал он.

Я выпрямилась и радостно ответила:

– Привет! Как ты?

Ванька облизал сухие губы.

– Нормально, – сказал он, но как-то не очень уверенно. Обвел нас с Севкой внимательным взглядом: – Где Евдокия?

– Рядом, – ответила я. – Спит в соседней комнате.

– Одна?! Ты оставила Дуньку одну?!

Ванька попытался приподняться на кровати, но Севка мягко уложил его обратно.

– Не волнуйся, – сказала я. – Комната заперта на ключ. Ключ у меня в кармане.

Ванька немного успокоился:

– Мы в больнице?

– А ты ничего не помнишь? – осторожно поинтересовался Севка.

– Смутно помню, как мне делали укол. – Ванька поморщился и добавил: – Скажи, чтобы уменьшили дозу. Какое-то лошадиное снотворное. Дрыхнешь, а по тебе табун скачет. Неприятно.

– Скажу, – пообещал Севка. – Хотя снотворное больше не понадобится. Завтра ты встанешь.

Ванька с сомнением поджал губы.

– Думаешь, смогу? А что говорят врачи?

– Они говорят то же самое, – вклинилась я в беседу. – Ты почти здоров, нужно только отлежаться. Отлежался?

– На веки вечные! – отозвался Ванька. – Глаза бы мои эту кровать не видели! Что у нас нового?

Мы с Севкой молча переглянулись.

– Только не врите! – сразу предупредил Ванька. – Говорите все как есть!

– Лучше завтра, – ушел от ответа Севка. – Проснемся, позавтракаем все вместе, тогда и поговорим. Да, Улька?

– Конечно, – ответила я с фальшивым оптимизмом. – Какие сейчас могут быть серьезные разговоры? Не время...

Ванька отчего-то встревожился, приподнялся на локте, спросил срывающимся голосом:

– Что случилось? Вы от меня что-то скрываете? Что-то с Дуней, да? Говорите!

Я толкнула его в грудь, и Ванька повалился обратно на подушку.

– Не каркай, дурак! – ответила я сердито. – Еще чего не хватало! В порядке твоя Дунька, в порядке! Спит! Если хочешь, мы тебя дотащим до соседней комнаты, сам увидишь!

– А почему она спит в такое время?

– Потому что вымоталась, как собака, – ответила я. – И ты давай спи! А то врача позову!

– Ладно, ладно, – испугался Ванька. – Не надо врача, я сам засну.

Я наклонилась и поцеловала Ваньку в лоб.

– Спокойной ночи.

– Пока, – ответил Ванька.

Я повернулась к Севке. Смотреть на него было отчего-то совершенно невозможно, и я договорила, глядя в сторону:

– Завтра увидимся.

– Я провожу... – начал Севка, но я перебила:

– Ни в коем случае! Чего меня провожать: комната рядом!

Севка послушно замер на месте.

– Дуньку за меня поцелуй, – попросил Ванька. – Скажи, что я соскучился.

– Скажу. Да ты ей сам завтра все скажешь!

Ванька кивнул и закрыл глаза. Мне показалось, что он все еще очень слаб. Я вышла из палаты в коридор и бесшумно прикрыла за собой дверь.

– Все готово, – доложил Гомер по-военному четко.

– Вольно, – насмешливо отозвался Одиссей. – Скажите Адонису, что я доволен. Обаял медсестру в два счета, чувствуется профессиональная легкость. – И перешел на деловой тон: – Значит, так: я позвоню, как только Сизов останется в палате один. Пускай Адонис делает свое дело. Главврач оповещен, заместитель тоже. Остальные не в курсе происходящего, поэтому возможны осложнения. Бабья истерика и тому подобные глупости. Как только умолкнет визг, выпускайте Геракла, ясно?

Гомер кивнул.

– Поехали дальше, – продолжал Одиссей. – Что у нас по плану?

Гомер перебрал бумажные листы.

– Дальше по сценарию деревенские каникулы.

– Парное молоко и свежие яйца, – пробормотал Одиссей. Рассмеялся и спросил: – Как вы думаете, детишкам понравится деревенская жизнь?

Гомер собрался с духом.

– Если бы вы разрешили выбрать дом поприличней...

– Нет! – отрезал Одиссей. - Они слишком долго жили в приличных условиях, пускай попробуют для разнообразия пожить, как простые люди! – Он с любопытством осмотрел Гомера и напомнил: – Между прочим, это была ваша идея! Помню, с какой радостью вы ее предлагали! Что с вами происходит? Жалко их стало?

Гомер ничего не ответил. Риторический вопрос. Одиссей подождал несколько минут и велел:

– Думайте, кто следующий на очереди.

– А вы как считаете? – спросил Гомер.

Одиссей пожал плечами.

– Мне все равно. Главное, чтобы сценарий был эффектным. Помните, я вам говорил, что у меня есть на примете двойник Вани Сизова?

Гомер уставился на Одиссея испуганным взглядом.

– Вы предлагаете...

Он не договорил. Одиссей утвердительно кивнул.

– Еще как предлагаю! Нельзя упускать такой случай! Представляете, явление убитого при свете луны!.. – Он рассмеялся и радостно потер ладони.

– А вы не боитесь, что они сойдут с ума? – спросил Гомер.

Одиссей нахмурился.

– Не сойдут. Но на всякий случай посоветуемся с психологом. Покажите ему наши записи, пускай выскажет свое мнение. Все, до завтра.

– До завтра, – прошептал Гомер.

Утром меня разбудил телефонный звонок. Я огляделась. Дунькина кровать была пуста. Очевидно, подруга уже встала. Телефон надрывался, я сняла трубку.

– Привет! – сказал Севка.

Мое сердце сделало тревожный и ликующий кульбит.

– Доброе утро, – ответила я хриплым голосом.

– Как выспалась?

– Отлично, а ты?

– И я.

Мы немного помолчали.

– Ванька проснулся? – спросила я.

– Проснулся. Попробовал побродить по палате.

– И что?

– Ничего! Свалился на третьем шагу!

В трубке послышалось отдаленное сердитое Ванькино ворчание:

– Ничего не на третьем! На десятом!

Я тихонько засмеялась. Слава богу, Ванька потихоньку поправляется!

– Передай Ваньке, что я в него верю.

– Передам, – пообещал Севка. – Я почему звоню... Уля, давайте вместе позавтракаем? Заодно обсудим наше положение. Тогда забирай Дуньку и топайте к нам.

– Дуньки нет.

Севка встревожился.

– Как это нет? Где она?

Я зевнула.

– Не знаю... Может, на завтрак пошла? Здоровый сон, знаешь ли, обостряет аппетит. Я вчера проснулась голодная, как стая волков!

– Вполне вероятно, – согласился Севка. – Ты скоро соберешься?

– Минут за десять.

– Не может быть! – восхитился Севка. – Первый раз в жизни вижу женщину, способную собраться за десять минут!

– Это потому, что я некрасивая, – сказала я уныло. – Чего зря стараться?

Севка торжественно произнес: