— Всего доллара полтора.

— Букет должен быть шикарный, из самых дорогих цветов. Ну что ж, мне придется заплатить за него. Сейчас я отвезу вас в магазин, а потом домой.

— С вашей стороны очень благородно.

— Ничего подобного. Я охотно это сделаю. Но прежде хочу задать вам один вопрос и прошу хорошенько подумать, прежде чем ответить.

— Что такое?

Генри Лич, по вашим словам, интересовался шахтами. Прибегал ли он когда-либо к услугам адвоката Джеральда Шора в связи со своей горнорудной компанией?

Ланк долго и добросовестно обдумывал вопрос.

— Точно не могу вам ответить, но, думаю, да. Я вам кое-что скажу, мистер Мейсон. Я считаю, мистера Фрэнклина здорово надули, после того как он уехал.

— Как это понимать?

Ланк беспокойно заерзал на сиденье.

— Когда хозяин последний раз ездил во Флориду, он встретил человека, как две капли воды похожего на него. Они даже снялись вместе. На фото они совсем как близнецы. Хозяин все время шутил по этому поводу, когда вернулся, говорил, что будет посылать этого парня вместо себя с женой на всякие благотворительные обеды, когда у него не будет охоты ехать. Миссис Шор просто из себя выходила при этом. Так вот, я и подумал, не поехал ли мистер Фрэнклин во Флориду с этой женщиной, чтобы сюда вместо себя прислать того малого, подучив его, как надо себя держать. Этот парень может жить здесь припеваючи и посылать мистеру Фрэнклину деньги, а хозяин радовался бы жизни с той женщиной. Только, наверное, когда мистер Шор все этому парню объяснил, тот струсил, а может, умер или еще чего…

Понимаете? Я думал, что хозяин хотел, чтобы этот парень выдал себя за него и притворился, что потерял память. Это бы все объяснило. Все бы поверили, потому что хозяин уехал, не взяв с собой денег. Не знаю, уж как там все вышло, а у него ничего не получилось. Может, этот парень не сумел сделать все как надо. Вот и случилось, что хозяин сжег за собой все мосты.

Мейсон не сводил глаз с лица садовника.

— А не могло ли все произойти совсем иначе?

— Что вы хотите сказать? Куда клоните?

— Этот двойник мог додуматься прикончить Фрэнклина Шора, чтобы занять его место.

— Ерунда. Человек, который явился ко мне, настоящий Фрэнклин Шор. Я это понял из разговора с ним. Стойте-ка… я что-то слишком разболтался. Мы бы с вами куда лучше поладили, мистер Мейсон, если бы вы бросили задавать вопросы. Поедем туда, куда мы собирались… или высадите меня из машины прямо здесь, и я все устрою сам.

Мейсон добродушно рассмеялся:

— Поехали, Ланк. Я вовсе не хотел лезть в ваши дела.

Когда Мейсон остановил свою машину у дома номер 642 по Саут-Бельведер, его со всех сторон обступили покой и тишина. В воздухе чувствовалась прохлада, которая всегда наступает перед рассветом.

Мейсон выключил фары и зажигание и, когда они с Ланком вылезли на тротуар, захлопнул дверцу.

— Вы живете в задней половине? — спросил он садовника.

— Ага, вот в том маленьком домике. Вы идите по подъездной дорожке. Мой домик за гаражом.

— У вас есть машина?

— Ну, не такая шикарная, как ваша, — хмыкнул Ланк, — но все же на ней можно ездить.

— Вы держите ее рядом с домом в гараже?

— Ну да. Я и сегодня поехал бы к Шорам на своей развалине, только боялся разбудить Фрэнклина Шора, когда буду открывать дверь гаража и выводить машину. Пришлось тихонько уйти и поехать на трамвае.

Мейсон кивнул и спокойно зашагал по асфальтовой дорожке.

— Послушайте, — запротестовал Ланк, — я не разрешу вам войти!

— Только чтобы проверить, что Фрэнклин все еще здесь.

— Но вы не станете его будить?

— Конечно нет. Цветы могут доставить с минуты на минуту, так что миссис Шор вам позвонит. Когда это случится, вы должны дать ей понять, что у вас есть для нее очень важное сообщение, но не говорите, какое именно.

— Почему я не могу ничего сказать ей по телефону?

— Потому что Фрэнклин Шор непременно проснется от телефонного звонка и будет слушать ваш разговор.

— Может, и нет, — сказал Ланк. — Телефон стоит возле моей постели. Я могу прикрыть его подушкой, и ничего не будет слышно.

— Можно поступить и так, — согласился Мейсон, продолжая шагать к маленькой хижине, стоявшей довольно далеко от остальных построек. — Либо вы можете сообщить ей, что видели меня, и дать мой телефон.

— Верно, это годится. А какой у вас номер?

— Я напишу его вам, когда мы войдем в дом.

— Только ни в коем случае не шумите, — предупредил Ланк.

— Не буду.

— Неужели нельзя написать его здесь?

— Нет, это не годится.

— Ну ладно, входите. Только тихо.

Ланк на цыпочках поднялся на две ступеньки деревянного крыльца, осторожно вставил ключ в замок и неслышно отворил дверь. Щелкнул выключателем и осветил небольшую комнатушку, обставленную дешевой мебелью, которой явно не касалась женская рука.

В доме было даже холоднее, чем на улице. Холод проникал внутрь через тонкие стены и многочисленные щели. Все здесь пропахло табаком, в пепельнице лежал окурок сигары.

— Его? — спросил Мейсон, наклоняясь посмотреть.

— Да. Дорогая, я думаю. Хорошо пахло, когда он курил ее. Я-то курю трубку да сигареты.

Мейсон все еще стоял, наклонившись над маленьким столиком с пепельницей. Рядом лежала визитная карточка Джорджа Альбера, на которой от руки было приписано: «Заходил узнать про котенка. Позвонил в дверь, но не получил ответа. Думаю, что все о'кей. Знаю, что Элен беспокоится».

Ланк включил газовый обогреватель.

— Симпатичный домик, — вполголоса заметил Мейсон.

— Угу. Там вон моя спальня. Другая спальня позади, а между ними ванная.

— Лучше закрыть двери между спальнями, — посоветовал Мейсон, — чтобы Фрэнклин Шор не услышал телефонного звонка.

— Верно. Мне кажется, дверь из комнаты хозяина в ванную осталась открытой. Я закрыл дверь моей комнаты.

Он на цыпочках отправился в спальню, адвокат же неотступно следовал за ним. Спальня оказалась маленькой квадратной комнатушкой, в которой стояло дешевое бюро, стол, стул с прямой спинкой и односпальная железная кровать, очень простая, с тонким матрацем на осевших пружинах.

При свете, проникающем из гостиной, Мейсон увидел, что дверь в ванную открыта, постель не застелена, а посреди кровати на грязной измятой простыне, свернувшись пушистым клубком, спит котенок.

Ящики бюро были выдвинуты, их содержимое валялось на полу. Дверь стенного шкафа была распахнута, выброшенная из него одежды беспорядочной кучей валялась на полу.

Ланк, стоявший посередине комнаты, изумленно взирал на этот беспорядок и бормотал:

— Будь я неладен!

Мейсон прошел мимо него в ванную и заглянул в соседнюю комнату. Она была пуста. Эта спальня оказалась даже меньше первой. Окно в дальнем ее конце, выходившее на аллею, было распахнуто настежь. Ночной ветерок шевелил сомнительной чистоты тюлевые занавески. На подушке была вмятина в том месте, где покоилась голова спавшего здесь человека.

Ланк подошел и встал сзади Мейсона, потрясенно переводя глаза с пустой кровати на открытое окно и обратно.

— Смылся! — сказал он зло. — Если бы я добрался до Матильды Шор, пока он был здесь, она бы… — Он осекся, как человек, нечаянно сказавший лишнее. Мейсон осмотрел комнату.

— Эта дверь в ванную была закрыта, когда вы уходили? — спросил он.

— Мне кажется, да, но дверь в ванную из моей комнаты — нет. Отлично помню, что эту дверь я закрыл, когда собрался уходить из дому.

Мейсон ткнул пальцем во вторую дверь.

— А эта куда ведет?

— Ну кухню. А из нее можно попасть в гостиную.

— Чтобы попасть в ванную, нужно пройти через одну из спален?

— Ну да. Это же не дом, а квадратный ящик. С одной стороны передняя комната и кухня, а с другой — две спальни и ванная между ними.

— Я вижу, дверь на кухню закрыта неплотно, — заметил Мейсон. — Там щелка в пару дюймов.

— Угу.