Ирина стояла, избегая прямого взгляда, что для нее было уже странно. Обычно ее глаза буравили тебя насквозь, а сейчас она будто изучала узоры на кафельном полу. Ее поза потеряла привычную дерзость, в ней появилась какая-то неуверенность, почти девичья скромность.

Даже ее «Ну?», сказанное вскоре после распоряжения Татьяны, прозвучало не как вызов, а скорее как робкая попытка вернуть себе почву под ногами. Воздух между нами был густым, как кисель, от невысказанных слов и припрятанных воспоминаний.

Мои пальцы, будто живые существа, сами потянулись к ее плечам. Я начал с легкого поглаживания, оценивая общее состояние. Кожа под тонкой тканью майки была горячей, почти обжигающей. Затем я усилил нажим, прощупывая трапеции. Они были упругими, как туго набитые подушки, но без привычной для нее каменной скованности.

— Подними правую руку, — тихо скомандовал я.

Она послушно подняла, и я пропальпировал дельтовидную мышцу, чувствуя под пальцами каждое волокно. Моя рука скользнула ниже, к трицепсу. Мышца дрогнула под моим прикосновением, и я почувствовал, как по ее телу пробежала легкая дрожь.

— Лопатка, — выдохнула она, и в голосе слышалась неуверенность.

Я переместил руки к краю лопатки, нашел знакомый узел напряжения и начал его разминать круговыми движениями. Она непроизвольно выгнулась, подставляя спину моим ладоням, и тихо ахнула, когда я попал в особенно болезненную точку.

— Мышцы в тонусе, — констатировал я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и профессионально, хотя сам чувствовал, как учащенно бьется сердце. — Но есть небольшой зажим. Следствие нагрузок.

Ирина лишь кивнула, не вступая в словесный поединок. Эта новая, несвойственная ей сдержанность сбивала с толку сильнее любой ее наглости.

Татьяна Викторовна, наблюдая за этим молчаливым представлением, лишь слегка приподняла бровь. Казалось, она читала нас как открытую книгу.

— Софья, твоя очередь, — ее голос прозвучал как удар хлыста, возвращая всех к реальности.

Софья подкатилась, ее добродушная улыбка стала глотком свежего воздуха в этой напряженной атмосфере. Ее осмотр прошел быстро и без эксцессов, как и у Алисы, которая, ограничилась парой ледяных, но одобрительных слов.

— Хорошо, — подвела черту Татьяна, окидывая нас всех оценивающим взглядом, затем громко, командирским тоном начала раздавать указания. — Теперь за работу! Заканчиваем разминку, девочки! Интенсивная программа! Потом на лёд! — девушки разбежались по залу, продолжив разминку, а Татьяна повернулась ко мне. — Алексей, ты свободен до утренних сеансов. Иди готовься. Я начну отправлять их к тебе по очереди, а потом… и сама загляну.

Она подмигнула и начала медленно скользить взглядом вниз, и к тому времени, как она добралась до паха, член уже привстал. Она одобрительно улыбнулась, а я кивнул, сглотнул и ретировался.

Казалось, я унес с собой облако неловкости, и тут же в моей голове, пока я шёл по коридору, пронеслось:

Черт возьми, да они же все просто созданы для того, чтобы сводить с ума. Эта стеснительная Ирина — просто мечта любого, кто хочет почувствовать себя первооткрывателем. А я бы очень хотел воспользоваться своей открывашкой…

А Алиса… её холодность только подогревает желание растопить этот лёд, и я не против использовать для этого свой горячий язычок. И Софья со своей солнечной улыбкой и телом, которое так и просится на…

Ух, мляя… — я глянул вниз. — Ну привет… решил уже во всю длину показаться? Поздно, дружок, я уже покинул то сборище сладких задниц.

Я поднял голову и, поправив член, продолжил путь.

Нет, ну они все по-своему прекрасны, конечно… однако Татьяна… — при одной мысли о ней по спине пробежали мурашки. — Она просто богиня, которая решила поиграть со смертным! И, черт побери, как же она это делает! Всего пара слов, и я… просто готов обкончаться прямо в штаны!

Проходя мимо ресепшена, я заметил, что Света уже была не за столом. Она сидела на самом столе, свесив ножки, и что-то бойко печатала на своем смартфоне.

Она подняла на меня глаза и, поймав мой взгляд, лукаво улыбнулась.

— Ну как? Увидел девушек во всей красе? Посмотрел, как они гнутся? — спросила она, игриво покачивая ногой на высоком каблуке. — Ты, кстати, вообще смотришь фигурное катание? Тебе нравится такое или нет?

— Смотрел пару раз, — признался я, одновременно с этим надеясь, что она не заметит мой стояк. — По телевизору…

— Ну что, красавицы ведь, да? — спросила она внимательно изучая мою реакцию.

— Ну да, наверное, — пробормотал я, чувствуя, как снова краснею. Ее прямолинейность была ничуть не лучше интриг Ирины, только в другом ключе.

Она весело рассмеялась.

— «Наверное», — передразнила она меня снова. — Скромник. Ладно, будешь кофе?

— Ну давай, — согласился я, и она приподняла свою попку со стола, и я снова невольно отметил, как идеально сидят на ней эти черные брюки, подчеркивая каждую линию ее бедер.

Мы прошли в ту самую маленькую комнатку с кофемашиной. Пока она возилась с аппаратом, я сидел на диванчике и пытался не пялиться на ее упругую попу, которая находилась на опасном, манящем облизательножелательном расстоянии.

— Так что, у тебя сегодня первый рабочий день в качестве официального временного сотрудника? — спросила она, протягивая мне чашку с улыбкой на лице.

— Получается, что так, — вздохнул я, принимая дар. — Надеюсь, обойдется без… эксцессов.

— Ой, не надейся, — она хитро подмигнула и присела рядом. — С нашими девочками скучно не бывает. — Света сделала многозначительную паузу, наслаждаясь моим смущением. — Ну, я думаю, ты привыкнешь.

— Ну не знаю, — честно признался я, разглядывая кружку. — Успею ли…

— Да успеешь, с Татьяной Викторовной же нашел как-то общий язык, — вдруг сказала Света, пристально глядя на меня. — Как, кстати, тебе это удалось?

Я чуть не поперхнулся кофе.

— Нормально… В смысле, само собой как-то получилось. Я… я ничего такого не делал, все строго по-деловому.

Мляяя… — пронеслось в голове. — Что я несу⁈ Как же я палюсь!

— По-деловому, — протянула она с легкой усмешкой. — Она и вправду очень деловая и даже строгая… Но с твоего появления она как-то… подобрела, что ли.

— Правда?

— Ага, — она кивнула. — Я даже удивилась, когда она меня сегодня не отругала за то, что я по телефону болтала прямо перед ней.

— Вот как… Ну, может, у неё просто настроение хорошее?

— Ага, — Света многозначительно улыбнулась. — Хорошее.

Я опустил голову, чувствуя дикую неловкость, и отпил из кружки.

Неужели она поняла? — задумался я.

— Ну ты главное держи ухо востро, — посоветовала она, становясь серьезнее и кладя руку мне на запястье. Ее прикосновение было неожиданно теплым. — И если что — я всегда рядом. Можешь зайти, выпить со мной кофе или просто поболтать. Мы с твоим дядей так всегда делали, скрашивали друг другу рабочий день, и он пролетал незаметно. Тут, знаешь ли, бывает скучно, пока девочки на льду или в спортзале, да и поговорить ведь толком не с кем.

— Хорошо, — неуверенно ответил я, чувствуя как успевший уснуть член снова просыпается от её прикосновения. — А… где все остальные? Другие фигуристки? И… почему здесь так тихо и пустынно? Ты вчера говорила, что…

Света лениво махнула рукой, жестом охватывая все пространство вокруг.

— Сейчас у нас что-то вроде межсезонья. Основной состав на сборе в Казани, младшие группы — на учебно-тренировочной базе под Москвой. — она сделала глоток кофе. — Обычно весь этот ажиотаж — родители, спонсоры, журналисты, фанаты — начинается перед крупными соревнованиями. А сейчас… можно сказать, сезон тишины. Идеальное время, чтобы освоиться, не так ли?

— Понятно, — кивнул я, и в душе странным образом похолодело.

Получалось, все эти дни я находился в эпицентре бури, которая была всего лишь легким бризом по сравнению с тем, что ждало впереди.

— Ну ты не переживай, — она лукаво улыбнулась. — И в такие дни, бывает, кто-нибудь да приходит. Например, в прошлом месяце снимали рекламу для компании, производящей различные аксессуары для коньков, лыж и всего такого. Ох… Народу было просто тьма, камеры, операторы, продюсер. Такая толпа, будто кино настоящее снимали, а не маленькую рекламку.