– Хорошо, поняла – мужчины в бабочках, женщины в бальных платьях.

– Вот-вот! – Борис сделал нетерпеливый жест и погладил шею так, будто галстук-бабочка уже был у него на шее, нещадно сдавливая и мешая ему дышать.

– Не злись! – рассмеялась она и поцеловала мужа. – Борь, мы справимся, поверь! Всегда справлялись и сейчас справимся.

Муж, ничего не ответив, кивнул и шагнул в кабину лифта.

Арина сказала эти слова мужу совершенно искренне, она верила в него и в его силы, и опыт ведения бизнеса.

Да, они многое пережили вместе, со многим уже справились, справятся и с Агуловым. Не могут не справиться. Хотя бы потому, что они с Борисом есть друг у друга, а тот по жизни одинок.

Закрывая дверь в квартиру, Арина была взбудоражена, предвкушая предстоящий вечер.

– Ну может, хоть в этот раз Агулов просто заинтересовался выгодным вложением денег в прибыльный проект?

В этот момент она не знала, не представляла и даже не могла догадываться, чем впоследствии обернется для неё сегодняшний вечер и личное знакомство с Богуславом Аркадьевичем Агуловым.

– Слав, я бы тебе советовала сегодня воздержаться от посещения запланированного мероприятия.

Виктория аккуратно вытащила иглу из катетера, торчащего из вены на сгибе локтя Агулова, залепила пластырем и задержала его руку в своих.

Почувствовав на себе его взгляд, принялась разглаживать обеими большими пальцами несуществующие заломы пластыря на сгибе пациента.

– Разве я спрашивал твоего совета? – стоило ему задать вопрос, как его локоть тут же выпустили из захвата тонких и вечно холодных пальцев.

Вопрос был риторическим, они оба это понимали, а потому в полной тишине Богуслав встал с кровати, смяв одноразовую медицинскую пеленку, и подвигал плечами, разминая их. Тело от долгого лежания в одной позе затекло.

Виктория не удержалась, подошла со спины, положила руки на его широкие плечи и помассировала их, разминая. Заметив мурашки на коже мужчины, отступила на шаг, растирая ладони:

– Извини, руки холодные.

– Спасибо, – бросил, повернув слегка голову в её сторону, никак не прокомментировав тот факт, что не просил её об этом.

Потянулся за сорочкой, висящей на плечиках. Стоя к женщине спиной, начал одеваться.

Продел в рукав сначала левую руку, в которой был зафиксирован катетер, потом попытался всунуть во второй рукав правую, но понял, что торчащий в вене катетер не дает ему сделать это самостоятельно.

Процедил сквозь стиснутые зубы ругательство, но продолжил попытку надеть сорочку самостоятельно, не желая просить о помощи.

Виктория всё это и видела, и слышала, а потому вновь подошла к мужчине и, прежде чем помогать, предложила:

– Подожди, я помогу.

– Не надо! Сам справлюсь! – бросил отрывисто и зло.

Вика поджала губы, но отошла и вернулась к той теме, с которой начала:

– Слава, да пойми же ты, что я не просто так тебя прошу о пропуске сегодняшнего мероприятия! Я твой лечащий врач и имею право… – не сдержав эмоции, начала говорить слишком громко, но замолчала на полуслове, увидев, что пациент медленно развернулся к ней лицом.

Встретившись с потемневшим взглядом мужчины, мгновенно отыграла назад:

– Прости, я лишь хотела сказать, что если ты не будешь соблюдать диету, то я буду вынуждена перевести тебя на другой, более частый график.

Агулов поморщился и скрипнул зубами, превозмогая желание почесать сгибы рук. Зуд после процедуры всегда усиливался.

А тут еще этот, мать его, катетер! Если уж он сейчас ему мешает полноценно сгибать руку, то будет мешать и на сегодняшнем ужине.

– Да блядь!

Психанул, сдернул с себя с таким трудом надетую сорочку и, не глядя на врача, отклеил пластырь.

Вика, поняв, что её строптивый пациент собирается сейчас сделать, остановила:

– Стой! Я сама вытащу!

Спорить с Агуловым сейчас не имело смысла. Он уже на взводе, и причиной тому в том числе и она сама, а значит, придется сейчас делать, что он хочет.

Богуслав послушался и замер, молча протянул врачу руку, давая специалисту возможность удалить катетер грамотно.

Виктория достала новую пару одноразовых перчаток, быстро натянула их, подошла к мужчине, попросила:

– Присядь на кровать и расслабь руку. Будет неприятно.

Садиться он не стал, остался стоять, где стоит, но зато поторопил её, вздохнув устало:

– Вика, хватит строить из себя наседку. Просто вытащи это из меня! Он мешает. И ты знаешь, я не люблю опаздывать, так что сделай это быстро.

Виктория удалила катетер из вены, заклеила ранку пластырем и отошла на пару шагов. Она знала, что Агулов не любил, когда нарушают его личные границы, но ничего не могла с собой поделать.

Для себя она уже приняла тот факт, что её тянуло к этому сильному мужчине.

Впрочем, в данном случае “тянуло” было совсем не то определение. Впрочем, кого это интересовало?

Снимая одноразовые перчатки, деланно равнодушно поинтересовалась:

– С кем на этот раз едешь на мероприятие? – шагнула к контейнеру для медицинских отходов, сделав вид, что занята его упаковкой, и продолжила: – Блондинок же ты у нас не любишь. Брюнетка или шатенка на этот раз?

Мужчина, не веря тому, что слышит, вскинул в удивлении брови, подумав: “Да, всё-таки не показалось. Пора менять врача. Жаль, хорошо работали”, но вслух ответил совсем другое:

– Игорь тебя отвезет, куда скажешь. Гонорар с премией тебе уже перевели на карту.

– Слав, я могла бы составить тебе компанию на сегодняшний вечер, – женщина предприняла отчаянную попытку, наступив на горло собственной гордости, и добавила, ругая себя мысленно, но ничего не могла с собой поделать: – Не за гонорар…

Агулов посмотрел на часы, он уже рисковал приехать в последнюю минуту, но ответил из уважения к женщине:

– Вика, ты знаешь правила. Я не смешиваю работу и секс. Хорошего тебе вечера. Это была наша с тобой последняя встреча.

– Что? Но почему? Что я сделала не так?

Отчаяние сквозило в каждом произнесенном ею слове, она знала, что выглядит сейчас жалко, как брошенная состарившаяся жена, которой нашли более молодую замену.

Но самое обидное во всем этом было то, что она не являлась для этого мужчины ни первой, ни второй.

Они с Агуловым знакомы год, и он упорно делал вид, будто не замечает её к нему интереса, но сейчас Вике было уже плевать на собственную гордость, сейчас она должна знать, за что он с ней так?

– Слава, ответь хотя бы, почему не я? Чем я для тебя плоха? Слишком умна? Слишком не в твоем вкусе? Что со мной не так? Почему твоей секретарше можно, а мне нет?

– Хочешь отсасывать мне так же, как это делает она, по первому моему требованию? Или так же, как она, готова приходить на работу без трусов?

Видя, что Виктория молчит, жестко усмехнулся и продолжил одеваться и говорить:

– Не задавай вопросов, если не готова отвечать на встречные! Отвечай!

Виктория сглотнула и облизала пересохшие вдруг губы, но упорно молчала.

– Я. Тебе. Задал. Вопросы. Не слышу твоих ответов, Вика! Так ты готова ходить на работу без трусов? Нет? А делать мне горловой минет под столешницей рабочего стола? Тоже нет? Вытирать мой хер от своей яркой помады, так и не кончив сама, а потом опять вставать на шпильки и бежать делать мне кофе? На все мои вопросы ответ «нет»? Я так и думал!

Каждый свой вопрос Агулов выплевывал ей в лицо с каким-то садистским наслаждением. А она смотрела во все глаза на него и не верила, что он разговаривает с ней в той самой манере, за которую его все ненавидели и боялись.

Этот мужчина даже голоса не повысил, а было ощущение, что он кричит на весь дом. Его взгляд оставался холодным, интонации ровными, движения рук уверенными. За это всё его и прозвали Акулой.

А мужчина, закончив завязывать бабочку, наконец договорил:

– Вика, ты отличный специалист. В своей области. Вот и не опускайся до уровня офисной шлюхи. Рекомендации тебе будут составлены исходя из твоего профессионализма и знаний.