— Да ..., - я пытаюсь уловить свой кайф, мое блаженство. Я чувствую, что ещё пару движений и по моему телу разольётся оргазм. Удовольствие концентрируется в одной точке, ещё движение и нега выплёскивается в кровь. Я сжимаю руку бедрами, начинает подрагивать низ живота…, да…, я получила заветную разрядку.

Где-то сбоку, слышу хрип и тяжёлое дыхание Давида. Походу, он тоже получил свою дозу удовольствия. Улыбаюсь, накрываю лицо руками, я чувствую запах своего возбуждения. Мозг понемногу начинает функционировать.

Я поворачиваю голову в сторону ноутбука. Давид сидит, откинувшись в кресле закрыв глаза. Грудь его высоко вздымается, видно, что он пытается привести дыхание в норму. 

— Сонька, ты знаешь, что ты удивительная, безбашенная и невероятно страстная… 

Переворачиваюсь на живот и с улыбкой утыкаюсь лицом в сложенные руки.

— Давид, я сейчас кое-что скажу и хочу, чтобы ты меня не только слушал, но и услышал, - говорю я, - никогда и ни с кем, заметь все эти слова с большой буквы, я ничего подобного не делала. Именно с тобой и только с тобой, и заметь только для тебя, я делаю всё это. И делаю не потому, что хочу произвести впечатление или показать какая я штучка и дикая кошечка, а потому что я так чувствую. И только по отношению к тебе. Ты - мистер исключительность из всех моих правил.

— Ты не поверишь, но такого я тоже ни с кем не делал. А рукоблудием закончил заниматься лет в пятнадцать… Как только я вернусь, я тебя запру на несколько дней дома и оттрахаю так, что ноги свести не сможешь.

— Многообещающе звучит, - мурлычу я. – К какому числу начинать натираться вазелином?

Тут что-то он погрустнел. 

— С этим беда. Я надеялся, что договор подпишу уже завтра, но клиент хочет посмотреть ещё пару объектов, а это как минимум пару дней. И завтра я приглашен к нему на ужин, так что вечером мы не сможем созвониться. Но, блин, ещё пару таких видео звонков и я плюну на бизнес и прилечу.

— Не переживай. Заканчивай дела, не спеши у нас вся жизнь впереди, - это я говорю больше для себя, убеждаю, что жизнь наладится. 

— Сонь, наверное, через три недели после знакомства, такое не говорят, но мне кажется, что я в тебя влюбился. Я никогда не испытывал этого чувства, но вот процентов на 99, уверен, что это оно.

— А я на сто… И пока я ещё немного пьяна и в эйфории от пережитого оргазма, будем прощаться. А то ещё чуть-чуть, мой мозг начнет анализировать и меня затопит краской стыда.

— Скажи своему мозгу, что я считаю, ты была великолепна и божественно сексуальна… Знала бы ты, как в тот момент мне хотелось быть рядом и участвовать в твоём безумстве. Все, надо прощаться, иначе я опять начинаю заводиться… Спокойной ночи моя будущая жена…

— Воу, это предложение руки …, - неожиданно.

— Это констатация факта. Спи, лисичка моя.

Передав воздушный поцелуй, я отключаюсь.

Заснула я как младенец, с улыбкой на губах и никакие мысли не беспокоили меня этой ночью.

София

Следующий день я провела в состоянии эйфории и внутренней гармонии. Я шла по коридору суда с улыбкой на губах, бабочками в животе и загадочным блеском в глазах. Мужчины коллеги, которые встречали меня на пути, провожали взглядами несущий сексуальный подтекст, а женщины определенно с завистью. Но мне было глубоко на всех наплевать. Мое сердце пело, а мозг взрывался фейерверком. Жизнь я люблю тебя! А Давида - ещё больше!

Работу никто не отменял, поэтому свою радость придется скрывать ровно до восемнадцати ноль-ноль. А потом, можно и песни петь, и танцы танцевать.

На сегодня у меня было назначено судебное заседание по имущественному спору и куча бумажек в кабинете, которые необходимо разгрести. Слушание дела прошло без сучка и задоринки, а к вечеру заваленный бумагами стол, стал пустеть и из Акропольских руин, превратился в стол работника судебной системы. Кто здесь молодец? Я, аллилуйя! 

Так как на сегодняшний день гастроли стриптизёрши Софи отменены по причине занятости клиента, решила не спешить домой, а покормить себя любимую в милейшем и уютнейшем ресторане итальянской кухни. Это не супер пафосное заведение с малюсенькими порциями и громаднейшим счётом, а такой себе, почти домашний ресторан. 

Припарковалась возле ресторана. Вечер прекрасный, начало сентября. Вечером уже прохладно, а вот днём ещё довольно жарко и этот контраст температур очень даже бодрит. Внутри интерьер выполнен в светлых тонах, удобные стулья оббиты мягкой песочной тканью. Под потолком висят вазоны с зеленью, на широких подоконниках много горшков с цветами.  Центральная главная стена – бар, каждая полочка уставлена винами, за которыми находиться подсветка, добавляющая искристой и мерцающей загадочности. Верхний свет не включен, горят боковые лампы, которые свисают на длинных ножках с потолка. Общее впечатление – очень романтичненько, хочется погрузиться в мир грез и мечт.

Заказала себе “суп ди Маре” и “дорадо запечённое в рукаве”, и так как я за рулём, то пью яблочный сок. Что-то последнее время вино на меня странно действует, лучше сегодня от него отказаться.

Нет, словом наевшись, это нельзя описать, поэтому нажравшись от пуза, я сидела, потягивала свой сок и предавалась сказочным мечтам, пока мое уединение не прервало мужское покашливание. Поднимаю глаза. Да уж… Это вам не принц Аравии. Но мужик, что надо. Даже шрам на лице не портит.

— Позволите? – кивает на стул, стоящий напротив меня 

Махнула рукой, типа делай что хочешь парень.

— Позвольте представиться, Глеб.

— Ну, … такое себе имя, – даю понять, что мне все равно, хоть Евлампий. - София.

— И как вино в этом заведении? – вскидывает подбородок указывая на мой бокал.

— Без понятия, - отвечаю я. – Но яблочный сок, очень даже ничего.

— Такая прекрасная дама в такой замечательный вечер и пьет сок? – Ну вот не идёт тебе роль прекрасного принца, я же насквозь тебя вижу, ты – волк в овечьей шкуре. И прямо так и потянуло наговорить гадостей. Язык мой враг, да-да. Вот слышал бы сейчас меня папа, точно, всыпал бы по первое число. 

— Мне нельзя, я подшитая …

— В смысле, - опешил, бедняга.

— Ну, это знаете, - наклоняюсь к нему, как будто у нас доверительный разговор, - когда алкоголику под кожу вшивают лекарство от алкоголизма … 

И он начинает хохотать. 

— А вы веселая, - отсмеявшись, говорит, - а в детстве вас не учили, что обманывать нехорошо?

— Не я такая, жизнь такая. Все врут. Даже вы.

— И в чем же я соврал?

— Вы пытаетесь показаться лучше, чем вы есть на самом деле.

— И какой я?

— Вы, скорее всего бывший военный, жестокий, продуманный до мелочей и сейчас зачем-то строящий из себя праведника.

— Правду о вас говорят… Вы не так просты, как кажатесь, всегда приятно иметь дело с умным человеком, - и вот тут пропадает маска, слетает налет дружественности и вот он – реальный. Взгляд режет на куски, убивает и расчленяет. Да, я погорячилась с обличительной речью. 

— А вы всегда верите в то, что говорят? 

— Нет. Поэтому проверяю все лично.

— Не подвела?

— Достойный соперник. Жаль, что женщина. 

— Солдат ребенка не обидит?

Опять начинает хохотать. 

— Да, вы забавны…

— Как обезьянка в клетке?

— Наши милые словесные пикировки, могут продолжаться часами. Но может поговорим о важном? Вы не собираетесь посетить Лондон ближайшее время?

Это он так намекает, что Давид для них не секрет. Очень интересно…

— Сегодня Лондон, завтра Милан ,- пытаюсь не выдать истинных чувств, а внутри все клокочет, - достойных мужчин много в любой точке мира. И в Лондоне, меня никто не ждёт.

— Это, да ..., – и бросает на стол пару фотографий. 

Даже не утруждаю себя взять их в руки, я и так вижу, что на них запечатлен Давид в обнимку с молодой девушкой. Я понимаю, что Мистер напротив, пытается вывести меня на эмоции, но хрен тебя дядя… Я умею считать время, сейчас девять, из-за разницы во времени в два часа, Давид только едет на прием и никак обниматься ни с кем не может. Это!!!, старое фото.