Акихико качнул головой:

— Всё равно.

— Тогда, утопил пленника в его собственных нечистотах по приказу императора Японской Империи Иошихиро Накамуро. Ещё…

Но продолжить ему не дал уже я:

— Э, стоп!

Акихико повернулся назад, на мой голос, и в удивлении вскинул свои брови, увидев в каком я нахожусь состоянии:

— Что случилось?

Ярость уже немного поутихла, потому просто проворчал:

— Подстава случилась… Не убивай второго. Мне нужно новое тело!

Сзади подошёл Бранибор и тоже заглянул внутрь.

Хм… интересно, а этот где лазил?

Посмотрев на третьего охранника, черномаг тоже кивнул принцу:

— Мне тоже надо сменить тело. Это… — Он похлопал себя по груди. — Принадлежит невиновному, и надо вернуть его душу в его же тело.

Я поддакнул:

— Награду потом ему какую-нибудь выпишешь! А ещё, найди, когда будет время, некоего Кио Судзуки из университета, тоже ему чего-нибудь от своих щедрот отвали, пожалуйста…

Я вовремя вспомнил про чувака, тело и счёт которого использовал, как только появился в Токио.

Пора бы ему тоже возместить моральный и финансовый ущерб…

Мы с Бранибором «переоделись» в новые тела, а Акихико освободил в общей сложности одиннадцать человек из тюрьмы. Кому-то потребовалась лекарская помощь, которую тут же и оказали местные лекари.

Но прежде, чем сваливать из дворца, Японский принц махнул рукой, поманив меня и Бранибора за собой:

— Пойдёмте, прибарахлимся.

Мы с черномагом переглянулись и поднялись из темницы вслед за Акихико.

В зале принц остановился перед дверью, которую называл кабинетом отца.

Дверь оказалась не запертой и бесшумно отворилась, когда принц потянул её на себя.

Хм… неужели, император уехал на фронт и просто оставил дверь открытой?

Впрочем, если у него все важные документы по сейфам расфасованы, то почему бы и нет? Ну, а незапертая дверь, вероятно, для уборщицы оставлена.

Внутри кабинета Иошихиро, на сложносоставном паркетном полу — прямо по центру была огромная лужа запёкшейся крови.

Не, догадка про уборщицу явно мимо…

Впереди, рядом с массивным деревянным столом стояла сетчатая мусорка, в которой лежали какие-то кости.

Уф!

До носа дошёл сладковатый запах гниения.

Не, не, не, никакой уборщицей тут даже и не пахло!

Как можно было оставить после себя ТАКОЙ срачь⁉

Впрочем, сам стол был кристально чист. На нём не было ни листочка. Так что с сейфом, или несколькими сейфами, я, похоже, всё-таки угадал.

Акихико подошёл к мусорке и, постояв над ней секунд пять, покачал головой:

— Мой отец всегда был мразью, но это слишком даже для него.

Подойдя ближе, тоже заглянул в мусорку.

Поня-я-я-ятно… Кости человеческие. Потому что среди них лежал и человеческий череп.

Выдохнув, Японский принц подошёл к книжному шкафу и уколол палец о небольшой, торчащий из деревянной полки гвоздик.

На подушечке пальца выступила капелька крови, а по полкам прошла синяя волна, и… полки открылись — словно распашные двери.

Акихико пояснил:

— Экстренный способ попасть в сокровищницу представителям рода Накамуро. — Слизнув капельку крови с пальца, принц улыбнулся и снова поманил нас с Бранибором за собой. — Добро пожаловать в рай!

Сделав первые шаги внутри сокровищницы, остановились.

Хммм…

Если это и рай, то только после того, как ангелы напились и устроили дебош….

Немногочисленные стеллажи были перевёрнуты вверх ногами. Что-то разбито, что-то погнуто… А что-то не просто погнуто, а непонятной силой сплющено прямо в блин. В стенах большие выбоины. Рядом лежат раскуроченные сейфы, явно выковырянные из этих стен…

Бранибор усмехнулся:

— Мне кажется, тут должно быть немного по-другому.

Акихико кивнул:

— И это явно не отец. Похоже… Кто-то ограбил нашу сокровищницу. — Подойдя к самому массивному сейфу, лежащему сейчас на задней своей части, с вырванной дверцей, он заглянул внутрь. — А здесь должен был быть… «Пояс Всевластия»… Ничего не понимаю… Кто мог это сделать?

Вопрос остался без ответа.

Из сокровищницы Акихико выходил очень задумчивый, но сейчас было не время об этом размышлять. Как бы Акихико не запудрил всем окружающим мозги своей ментальной магией, во дворец в любой момент мог прибыть кто-то из высшей аристократии Японской Империи. А это — архимаги. Да, сейчас они на фронте, но существует ведь и ротация. Не всегда же они всем составом воюют.

В общем, более во дворце мы не задерживались, и покинули его уже проверенным способом, только в этот раз погрузились в два императорских микроавтобуса, а не в один.

Освобождённых людей оставили в особняке дяди и тёти Акихико, больше их прятать было негде. Но при этом, принц обошёл всех соседей и ментально обработал так, чтобы те даже внимания не обращали на то, что происходит в особняке семьи Накамуро.

И лишь после того, как мы покинули дворец и спасли людей, я спросил у него:

— Так что это было с камерой Марьи? Куда всё исчезло?

Принц, до того наблюдавший, как освобождённые пленники помогают его тёте с приведением особняка в божеский вид после разгрома, посмотрел на меня и почесал подбородок:

— По твоему описанию похоже на телепортацию… Я тебе уже говорил, что у отца есть пространственный артефакт. Думаю, он настроил его на то, чтобы выдернуть Марью из камеры, если кто-то войдёт внутрь.

— Куда выдернуть?

— К нему. То есть — на фронт.

— Значит… я на фронт.

Сзади подошёл Бранибор и положил руку мне на плечо:

— Не ты… А мы — на фронт!

Акихико же усмехнулся:

— Меня не забудьте. Только сначала заедем к открытому порталу в другой мир. Его надо, всё же, как-то попробовать закрыть…

Российская Империя. Красноярский край. Канск. Усадьба рода Нарышкиных. Князь Болконский Александр Фёдорович.

Князь Болконский — грузный мужчина пятидесяти лет, ударил с силой по деревянному кабинетному столу кулаком. Стол треснул и издал что-то среднее между скрипом и стоном.

— Да как это задерживается снабжение⁉ Мы и так отступаем! Против моего пятидесятитысячного корпуса выступает седьмая армия Японской Империи — в полтора миллиона штыков! А самое главное, у них два архимага, а у нас один — я! — Мужчина ткнул большим пальцем себе в грудь. — И вот, каким образом я могу сдерживать наступление в таких условиях⁉ Противник, может, и теряет больше живой силы, но размен, всё равно, не в нашу пользу! Гарнизон тает на глазах. От корпуса скоро всего лишь дивизия останется!

Граф Нарышкин покосился на треснувший стол. Его личный стол…

Несмотря на то, что заседание штаба проходило в личном кабинете графа Нарышкина, за креслом его рабочего стола сидел не он — званием не вышел, а генерал армии — князь Болконский собственной персоной. И… хоть и неосознанно, но прямо сейчас ломал стол графа Нарышкина!

Солдат в чине сержанта заглянул в планшет и обратился к князю:

— Разрешите доложить?

Князь Болконский кивнул:

— Давай!

— Пришла информация, что обоз со снабжением и пополнением разбомбили по дороге. Близ…

Князь не дал закончить сержанту, а опять долбанул кулаком по столу. Второй удар оказался для стола контрольным — столешница разломилась на четыре части, и рухнула на пол — вместе со всем содержимым стола. Лишь одна доска улетела в сторону, и… попала точно в окно, пробив внутреннюю часть стеклопакета.

Граф Нарышкин тихонько вздохнул, но не сказал ни слова, а князь после окончательного уничтожения стола, побагровел и заорал ещё громче:

— А я сколько раз давал отчёт по тому, что у нас зоны ПВО все дырявые⁉ Господа… — Князь встал со стула, и под его ботинком хрустнул осколок фарфоровой чернильницы. — Во избегания неоправданно высокой потери личного состава — я вынужден командовать отступление на подготовленные позиции под Красноярском…