По океану в этом месте были запрещены любые перемещения людей.

Решили над жемчужным куполом создать купол, не пропускающий воздух. Рост гигантской жемчужины остановился. Все вздохнули облегченно. Подводные наблюдения показывали, что и под водой жемчужина становилась круглой. Перед людьми была огромная жемчужина, но некоторые предполагали, что это скорлупа, а внутри этой перламутровой скорлупы развивается жизнь неизвестного существа.

Все жители земли шутили, над тем, кто вылупиться из перламутрового яйца. Больше всего догадок было, что это птица или крокодил. Яшка 2 жил в хижине своего деда Гарика, рядом с ним жила Надежда 2. Они сделали наблюдательную вышку, и смотрели с него за жемчужным яйцом. Десятки кинокамер работали круглосуточно, чтобы не пропустить интересных кадров.

Через полгода часть камер убрали, все любопытные разъехались. Яшка однажды услышал хруст и проснулся, он поднялся на наблюдательную вышку. Верхний слой белого жемчуга раскололся, и показался слой розового жемчуга. Через неделю раскололся розовый слой, появился черный жемчуг, еще через неделю окрестности огласились треском черного слоя жемчуга. Из недр гигантской жемчужины на поверхности воды появилось огромное количество маленьких плавающих камбал.

Яшка понял, что это перламутровые камбалы, именно их в виде перламутровой камбалы привезли Миша и Лиана. Треснувшие части перламутровой скорлупы опустились на дно. Нетронутый остров люди покинули, остались множество жемчужных камбал, живших на поверхности земли и Яшка с Надеждой. С вертолета им сбрасывали мешки с едой и одеждой.

Однажды над островом закружила летающая тарелка, неизвестного происхождения. С летающей тарелки на землю опустился хобот насоса, так показалось Яшке, который сидел на своем возвышенном наблюдательном пункте. Через минуту на земле не осталось ни одной странной камбалы.

Второй хобот опустился над лагуной и вытянул из нее перламутровую скорлупу, которая, проходя по хоботу, мгновенно высыхала, и Яшка мог поручиться, что она превратилась в плоскую камбалу. Когда люди осмелились заглянуть в лагуну Нетронутого острова, то не обнаружили там признаков перламутра, даже пуговицы не завалялось. Над жемчужной плантацией в океане промчался сильнейший смерч, который не оставил ничего от плантации жемчуга.

Яшка плавал из одного угла бассейна в другой и пел свою песенку. Я качала мышцы на тренажере. Мы не смотрели друг на друга. Встретились мы по обыкновению на скамейке у спортивного клуба, над головой летели птицы.

Яшка крутил в пальцах одну жемчужину, выражение лица у него было грустное.

– Привет, Лиана, что-то давно я тебя на тренажерах не видел.

– Помнишь, ты мне рассказал про ржавое корыто, на котором плавал на Нетронутый остров?

– Конечно, помню.

– А я потеряла чувство реальности после твоего рассказа, меня занесло так, что я дожила до ста пятидесяти лет в своих видениях этого самого Нетронутого острова.

– Я сам скучаю о Нетронутом острове. Я ведь был на нем, после той поездки мини коком, я Эллу искал. И, я ее – нашел! Она жила на острове среди туземцев, как будто там и родилась, выделяясь белокурыми волосами. У нас Гарик родился…

– Яшка, я всю твою историю уже знаю. Мне Миша все рассказал. И мне запомнился Нетронутый остров и твой сын Гарик, я помню, как я там была.

Чувство реальности я потеряла позже, когда Миша Мухин стал изображать капитана яхты "Жемчужная леди". Он эту яхту взял у Кирилла! Миша меня к тебе ревновал!

Потом помню твою Надежду, она была на той яхте. Потом ничего не помню.

– Лиана, Надежда мне рассказывала, что ты, выслушав ее сказку о жемчужине молодости, решила достать ее со дна, и нырнула с яхты, да чуть не утонула.

– Спасибо, значит, реальность была до яхты. Хорошо, что мне сто пятьдесят лет! – идем домой.

– Нет, это тебе рядом, а мне ехать надо.

И Яшка морской походкой направился к машине. Я посмотрела ему вслед, и поняла, что романтика исчезла, осталась романтическая пелена приключений, связанная с моей незадачливой влюбленностью в стоячие, белокурые волосы…

Нетронутый остров, нетронутый остров, лагуна пустая и нет в ней гостей, остался от хижины только лишь остов, и птицы тоскуют, и нет там дождей. А где же туземцы?

Ну, где же туземцы? Они все исчезли, покинув уют. Нетронутый остров, купание в ванне, а рыбки у берега жемчуг клюют.

Степь звенела в солнечных лучах, трава на корню превращалась в сено. Жарко. На попутной, огромной машине в большой кабине вместе с шофером сидела я и подруга Алла, мы ехали к морю. Я постоянно трогала белые, жемчужные бусы на шее, словно они были талисманом, мне их подарил друг, а сейчас я уезжала от него все дальше и дальше. Мы проехали степной заповедник с павлинами, и в моих руках затрепетали три пера павлина, из-за которых я стала забывать о жемчужных бусах на своей дивной шее.

Вскоре мое внимание привлекли аисты, их огромные гнезда находились, как это ни покажется странным, на столбах линии электропередачи. Машина быстро проехала маленький городок, окруженный морем. С левой стороны городка располагались два пляжа, один дикий, с обрывистыми берегами, а второй обычный, он принадлежал местному пансионату с дивным названием 'Павлин'. Дома просвечивали сквозь деревья.

– Центральный пляж отличается мелким песком, и мелководьем, по морю можно идти долго – долго, а оно все не поднимется выше колен, – посвятил шофер в местную жизнь, забирая у меня оплату за проезд.

Приехали мы к морю, но денег у нас было немного, поэтому мы сняли маленький домик с удобствами во дворе, напротив домика стоял дом, построенный по модному проекту, в нем жила пожилая пара. Когда-то пожилая пара лет шесть встречалась каждое лето на местном пляже, потом они поженились и купили у старушки маленький домик без удобств, позже построили свой дом по модному тогда проекту.

Два домика связывала арка с виноградными ветвями, точнее виноград обвивал деревянную решетку. Во дворе росли абрикосовые и сливовые деревья. Снаружи участок окружали деревья айвы. Удобства во дворе включали в себя холодную воду из трубы, она еле-еле бежала на посуду или в чайник. Рядом стоял столик и две лавки, здесь ели в летнее время.

Хозяин этих двух домов чаще всего работал в мастерской, пристроенной к большому дому, и девушки его редко встречали. Во дворе хозяйничала Лидия Ивановна, она сдавала приезжим маленький домик и выращивала для продажи помидоры. Помидоры покрывали весь пол веранды, оставляя маленькую дорожку для ходьбы. Хозяйка, Лидия Ивановна, постоянно рассказывала, как трудно ей было первое время продавать помидоры. Мы, выслушав ее в очередной раз, уходили к морю.

Солнце светило, море слегка надоело, мы никуда не спешили. На пляже талию не затянешь, но можно прикрыть тело сплошным купальником. Мы лежали на ковриках для загара и наслаждались покоем, нам было хорошо. Желанья полностью отсутствовали.

Эйфория от отпуска была в полном разгаре. Лень опьяняла. Рядом никто не лежал, значит, никто и не мешал.

С моря усилился ветер. Молодой ветер оказался пронизывающе холодным. Я от холода стала вращаться, а потом села. Ветер прилетел таинственный, в нем таились целые стаи белых бабочек. И все это таинство природы закружилось над загорающими людьми. Пляжная публика стала принимать вертикальное положение, надевать светлые одежды, соответствующие солнечному летнему дню, который незаметно превратился в пасмурный день.

– Лиана, идем домой мне холодно и страшно, погода так резко изменилась! Эти бабочки! Я не люблю насекомых с крылышками! Ой, они на меня сели! Ой, я их боюсь! – прокричала Алла, поднимаясь со своего места, размахивая шляпой над собой, смахивая с себя белых бабочек, подпрыгивая на месте в такт шляпе и ветру.

– Алла, давай еще на бабочек посмотрим. Так красиво, так здорово они летают!