Annotation
Инженер из XXI века попадает в тело подмастерья эпохи Петра I. Вокруг – грязь, тяжелый труд и война со шведами. А он просто хочет выжить и подняться.
Ах, да, еще прогрессорство... очень много прогрессорства!
Инженер Петра Великого — 12
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Инженер Петра Великого — 12
Глава 1
Петербург, весна 1708 года.
В Малом кабинете дворца помещение заволокло табачным дымом. За длинным столом, заваленным картами, вершилась судьба Империи.
Во главе стола, в массивном отцовском кресле, восседал Алексей. От сутулого, напуганного юноши с затравленным взглядом не осталось и следа. Прямая спина, собранная фигура и цепкий взгляд, неотрывно следивший за докладчиком, принадлежали правителю.
— … таким образом, — Яков Брюс, стоявший у карты Европы, завершал доклад, — мы имеем дело с полноценным союзом, направленным против нас. Главные зачинщики — Вена и Лондон. Рим — их идеологическое знамя.
Он разложил на столе несколько отпечатанных в Женеве листков. Генералы с любопытством склонились над ними.
— Они используют наше же оружие, — продолжил Брюс. — Это грубая карикатура на Петра в виде медведя с дьявольскими рогами, боюсь, выполнена в стиле самого Государя. Против нас ведут и такую войну. — Сделав паузу, он перешел к главному: — Однако, как вы знаете, Государь и генерал Смирнов сумели переломить ситуацию. Союз, заключенный с Францией…
По рядам генералов пронесся облегченный вздох.
— … оказался недолгим, — глухо закончил Брюс.
Он поднял другой лист.
— Внезапная кончина короля Людовика XIV изменила расположение сил. К власти пришел новый двор, враждебно настроенный к нам. Вот последнее донесение от наших людей в Париже. Человек, передавший его, был одним из лучших. Больше мы о нем не слышали.
Брюс начал читать.
— «Посольство окружено в Версале… Говорят о предательстве… По последним слухам, они прорвались на юг, в сторону Швейцарии, но это не точно…»
Он опустил бумагу.
— На этом все. Больше месяца ни единого письма. Государь и все посольство — исчезли.
Кабинет накрыла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием фитиля в свече.
— Не бывать этому! — разорвал ее зычный бас старого князя Голицына. Он вскочил, опрокинув стул. — Надобно идти на помощь! Немедля! Собирать армию и пробиваться в Европу, спасать Государя!
— Верно! — поддержали его другие воеводы. — Не оставим батюшку-царя на поругание!
Зал взорвался. Горячая волна ярости поднялась в Алексее — кровь отца требовала броситься вперед, ломать, крушить! Он добела вцепился в подлокотники кресла, загоняя этого зверя обратно в клетку. А потом заговорил. Его голос, скопированный у Учителя — резанул по ушам.
— Идти куда, князь? На запад? А куда именно? В Варшаву? В Берлин? В Париж? Вы предлагаете бросить русскую армию вслепую в самое пекло, не зная ни расположения врага, ни местонахождения Государя? — он обвел их тяжелым взглядом. — Чтобы нас разбили по частям, оставив столицу и всю страну беззащитной?
Он чуть повысил голос.
— Отец и Учитель доверили нам Империю. Наша задача — сберечь ее, а не совершать героические глупости.
Последние слова прозвучали с такой интонацией, что старый Голицын поежился и аккуратно сел на свое место.
— Наша задача сейчас, господа, — Алексей встал, опираясь костяшками пальцев на стол, — не размахивать саблями, держать оборону. И копить силы. Превратить Империю в механизм, где каждый винтик знает свое место. Отладить его. Накопить пар в котле. Чтобы, когда придет время, дать полный ход. — Он вернулся в кресло, его голос снова стал деловым.
Стоя в стороне, Брюс с мрачным удовлетворением наблюдал за этой сценой. Мальчик умер. Родился Наместник. И где-то там, в неведомой дали, Учитель, несомненно, был бы им горд.
Как только воинственный пыл в кабинете поутих, Алексей направил разговор в иное русло.
— Итак, господа, — его голос стал сухим, деловым, — прежде чем планировать походы, разберемся, с чем мы, собственно, можем воевать. Господин Поликарпов, вам слово.
Лучший ученик Магницкого, Иван Поликарпов, поднялся и развернул на столе огромную, нарисованную от руки схему, похожую на родословное древо.
— Вот, Ваше Высочество, — он водил по схеме указкой, — система, запущенная генералом Смирновым. Игнатовское — это корень. Оно дает сталь, машины, идеи. От него идут два главных ствола: на Урал, где Демидов по нашим чертежам наращивает выплавку, и сюда, на северо-запад.
Генералы с недоумением разглядывали эту паутину кружков и стрелок.
— Новгородская мануфактура, — указка ткнула в одну из ветвей, — дает триста ружей «Шквал» в месяц. Триста голодных зверей, которых нам нечем кормить! Каждый из них «съедает» в бою до тысячи патронов в час. Наше же производство — две тысячи патронов в месяц. — Поликарпов сделал паузу, обводя генералов тяжелым взглядом. — Этого хватит на три минуты боя. Для одного полка.
Цифры, произнесенные безэмоциональным голосом, пришибли генералитет.
— Главная проблема, — Поликарпов провел линию от Урала до Новгорода, — вот. Слишком длинная и тонкая. Обозы с уральской сталью идут месяц. Любой сбой — и производство встанет. Петербургский Острог, — указка переместилась на верфь, — дает одну «Катрину» в месяц. Больше пока не можем. Появилась нехватка части материалов. Вывод напрашивался сам собой: мы создали чудо-оружие, однако не могли его обеспечить. Наш промышленный механизм, хоть и работал, но с отчаянным скрипом.
— Благодарю, — Алексей коротко кивнул. — Казна, Яков Вилимович?
Брюс, не вставая, разложил свои бумаги. Доклад был коротким: разрыв торговых сношений с Европой, падение доходов, рост военных расходов. Итог — золота в казне хватит месяца на три. Не больше.
Старый Голицын, еще час назад рвавшийся в бой, сидел ссутулившись. На его лице явно рассматривалась растерянность ребенка, у которого отняли любимую игрушку.
— Южные границы. — Алексей вновь повернулся к Брюсу. — Что турки?
Брюс снова углубился в свои бумаги.
— А вот здесь, Ваше Высочество, самое любопытное, — сказал он с нескрываемым удивлением. — Турки ведут себя на удивление мирно. Более того, наш посол в Стамбуле сообщает, что они, ссылаясь на наш торговый договор, начали чинить всяческие препятствия австрийским купцам в Леванте. Похоже, экономический союз, который генерал Смирнов заключил с визирем, работает даже в его отсутствие. Они держат слово.
Новость была настолько хороша, что в нее трудно было поверить. Южный фронт пока что спокоен. Это давало хоть какую-то передышку. Совет постепенно обретал черты рабочего совещания. Проблемы были огромны.
Обнадеживающий доклад Брюса оборвал стук двери. На пороге, шатаясь, стоял гвардейский капитан, а за ним двое солдат втащили в комнату человека в лохмотьях дорожной грязи и запекшейся крови, который тяжело хватал ртом воздух.
— Царевич! — выдохнул капитан. — Гонец с западной границы! Из-под Чернигова! Едва прорвался!
Гонца усадили на стул. Он жадно осушил поднесенный стакан воды и только потом смог говорить.
— Ваше высочество… — прохрипел он, глядя на Алексея воспаленными глазами. — Генерал Репнин шлет донесение. Приказ ваш исполняем. В большое сражение не вступаем, жжем и давим супостата малыми отрядами. По лесам их гоняем, обозы отбиваем, спать не даем. Поляки злы, как черти, а казаки гетмана-предателя и вовсе разбегаться начали.
