Да и приятно было знать, что это именно мне так повезло повстречать обиженку с целым вагоном зависти.

— Можем поменяться местами, — всё же смогла хрипло выдавить я. И горло словно кто-то наждачкой почесал. Они точно только внешнюю операцию делали?

— Если леноксы ещё попытаются подмене найти мужа, то валькийцы подобного не простят. А с ними даже леноксы ссориться не хотят почему-то. Так что это невозможно, — проговорила ровно врач, убирая свои инструменты подальше.

— Вставай уже. Шаттл скоро вылетает, а нам к нему ещё дойти надо, — нетерпеливо и явно зло выплюнула моя сопровождающая язва.

Я же, криво оскалившись, медленно поднялась и сразу пошатнулась.

— Ну, если опоздаем, полечу следующим рейсом, — прокряхтела беззаботно. Вот честно, такой расклад меня вполне устраивал. За следующие семь лет (я почему-то надеялась что именно с такой частотой бывают рейсы к Валькийцам) кредит точно выплачу и уже не буду никому обязана. Карин же неожиданно для меня ругнулась и, схватив под локоть, грубо потащила куда-то.

Мои ноги едва шевелились, но было чудом, что я, будучи в таком «прекрасном» состоянии, ни разу не упала. И да, эти ироды даже не соизволили снять с меня каблуки или дать переодеться в что-то более комфортное для полёта в другую вселенную.

Мой взор постоянно плыл, но мою тушу доставили к огромномв стеклянному входу, где уже стояла парочка леноксов. Карин запыхалась, но перед ним сразу поправила и свой белый халат и прическу, словно на самом деле надеялась, что они обратят на неё внимание. Но инопланетяни лишь оглядели меня с ног до головы.

— Почему она в таком ужасном состоянии? — прогремел самый большой громила, недовольно смотря с высоты своего взора на сопровождающую. Женщина вздрогнула и растерялась. Я же, конечно, злорадствовала. Ну что поделать, натура у меня такая противная.

— У нас было слишком мало времени. У вас на корабле у неё будет возможность отойти и получить информацию. Все нужные вещи для неё уже были загружены на ваш корабль, — протараторила, слегка запинаясь Карин.

Видимо, самый главный смирился и лишь тяжело вздохнул. Я же открыто пялилась на него. Что же, серый, огромный, но мужественный. И можно даже сказать красивый. Понятно почему женщины дрались, лишь бы попасть к ним в постель.

Кивнув одному из своих подчинённых, оглядел меня снова. Тот, которому кивнули, подошел ко мне, легко подхватил на руки, словно я ничего не весила, от чего у меня аж дыхание сперло, и понёс на корабль.

И не будь я всё так же в шоке от того, что я покидала родную планету, то возможно смогла бы насладиться моментом. И разумом понимала, что ничего поделать не могу, но всё равно пыталась найти хоть какую-то зацепку или лазейку, дабы избежать такой судьбы.

Я ведь была уверена на все сто процентов, что меня никогда не выберут, а сама состарюсь в одиночестве в окружении кошек. Банально? Да. Но после пережитого я детей как-то не хотела.

А тут меня отправляли пополнять генофонд, к мужчине, даже имени которого не знала.

Ляпота, правда?

Ляпота, как оказалось, наступила в тот миг, когда меня телепортировали с корабля прямо в заснеженное поле, где бушевала страшная метель и в округе ничегошеньки не было видно.

И да, леноксы оказались тоже скотами, хотя я в первый миг подумала, что они будут ко мне, как невесте, нормально относится. Но куда там. Видимо, им не нравилось, что надо делать крюк, и решили надо мной поиздеваться.

Мало того что ни на какие вопросы нормально не отвечали или вовсе игнорировали.

А ведь я была терпеливой. Перед заморозкой (наверняка просто чтобы не мельтешила перед глазами и как товар не состарилась) я вела себя тихо. Ну, во-первых, было страшно нарваться на их немилость. Ну и во-вторых, ужасно болела голова, поэтому я трупиком лежала в маленькой серой и жутко неуютной каюте.

Потом же, когда мы подлетали к пункту назначения, меня разбудили.

И когда я пыталась быть вежливой и мешать как можно меньше, а в ответ получала расплывчатое нечто или просто молчание, вот тогда-то я и начала наглеть.

Даже слышала, как они меня обсуждали, как бабульки на базаре.

Мол, характер у меня дурной, а им нравятся более послушные женщины. Женщины, которые хотят им угодить, а не которые что-то требуют.

И на пятый день после пробуждения, меня подтолкнули в какой-то круг. Я же смутно вспомнила, что так выглядел круг, в который меня телепортировали с работы.

Всучили какой-то кубик в руки и выкинули в зиму.

Без нормальной одежды. Потому что да, я всё ещё была в своем деловом костюме и на каблуках.

От ветра сразу же застучала зубами. Куда идти и что делать — не понимала совершенно. И лишь испуганно охнула, когда в метре от меня появился огромный мужчина. Он был весь в мехах, только неоново-зелёные глазища ярко сверкали. От чего сердце ухнуло в пятки. Жуть!

Валькиеец (а он был даже побольше капитана леноксов) тут же что-то заговорил своим грубым, низким тембром, и меня стало колотить только сильнее. Он мигом стянул с себя свои меха, оставшись лишь в простой рубахе, и накинул их на меня, накрыв с головой. У меня от такого неожиданного веса аж коленки подогнулись. Но не успела понять, как мигом оказалась у него на руках, укутанная в меха поплотнее. И хотя зубы всё так же стучали, но тепло стало медленно расползаться по телу, которое за эти краткие минуты успело прилично окоченеть.

И как я, теплолюбивая тварь, должна выживать на такой планете?

Валькиеец же, чье лицо я не успела даже разглядеть, что-то ворчал, словно был недоволен чем-то. Но при этом даже как-то нежно поглаживал меня по спине, словно успокаивая новорожденную, которая только-только появилась на свет.

Я пыталась высунуть нос и разглядеть хоть как-то оглядеться, ведь было немного, да любопытно. Но меня засунули в меха, кстати приятно пахнущие, только поглубже. И рыпаться я не стала. Потому что ветер завывал так, словно это дикие звери окружили нас и теперь бесновались. Да и холодно было, да. Мороз моментально щипнул за открытую кожу и потом ещё какое-то время неприятно покалывал.

Смерти я тут как-то не боялась. Это было глупо. Валькийцам нужны были женщины. Поэтому, именно рассчитывая на их отчаяние, надеялась на то, что они будут терпеть мой дурной нрав и не придушат вовсе. Потому что становится смиренной овечкой я уж точно тут не планировала.

Услышав рев, словно какой-то лев решил поразминать голосовые связки и напугать меня до седины, вздрогнула всем телом.

— Тш-ш-ш, маленькая, всё хорошо, — боль в шее запульсировала, словно удар молнии, но я его наконец-то поняла! Не знала был ли это мой будущий многострадальный муженек, но вёл себя со мной (пока что) нежно и заботливо. Интересно, что будет, когда узнает меня получше?

Из шеи боль пульсациями перекатилась на голову и виски словно сжали тисками. Сцепив зубы, чтобы не замычать, зажмурилась, словно от этого могло стать легче.

— Потерпи, маленькая, скоро ты будешь дома, — всё так же своим хриплым низким голосом бубнел инопланетянин, но дальше я уже не услышала, вновь потеряв сознание. Но от его «маленькая» было прия-я-я-ятно.

Меня словно качало на волнах каждый раз, когда сознание хоть немного возвращалось на краткие мгновенья. Звук завывающего ветра давил и не давал покоя. Да и быть в темноте полной тоже мало приятного. Радовало, что хотя бы сама не мерзла. А как этот великан ещё не превратился в ледышку — загадка вселенной.

Но сил вырываться, пытаться что-то разглядеть или задавать вопросы — не было. Голова продолжала гудеть так, словно меня огрели молотом. И не раз. И даже не два.

Эти чёртовы учёные говорили о лёгком дискомфорте, а в итоге боль невыносимая, тошнота и желание убивать. Если так будет месяц, то тут меня наверняка запрут в клетку, чтобы на людей, как дикое животное, не бросалась.

Но я и не против — так и меня трогать не будут, и сама смогу спокойно наблюдать, слушать, анализировать и собираться для себя сведения. Без этого я тут вряд ли долго протяну.