- Спокойной ночи, подружка, если сегодня такое вообще возможно.

Потом изобретательная в затеях ворожница ушла и целовалась, сливалась губами с "пациентом". С помощью сладкой-сладкой вишни. Даже забыли все неприятности в жизни. Поцелуй иногда становится "косметикой" от плохого настроения. А может неудач у всех и правда не так уж много, сколько кажется... Потом они нежно прижались друг к другу, а вокруг них все стало цвета пудры и вишни.

Наутро Арсеньева подошла к окну. И хотя смотрела без иллюзий, все равно неожиданно - на нем морозным инеем проявляется тот же рисунок, привет с кофейной гущи, и не только на стеклах, но и на облаках, залитых апельсиновым сиропом холодного солнца. Мерещится? Но если пугаться, то можно испугаться всего, не только будущего.

Предрассветные сумерки просили света.

Лампочка прилетела прямо на стол - привет от шалящей электрики.

Только сейчас увидела - Оля, расправив угольные волосы чуть ли не на полкухни, сидела молча, но с каким-то странным говорящим выражением.

Но ворожница все равно рискнула спросить, как дела.

- Всю ночь снились если не кошмары, то нечто на полпути, на подступах к ним. Не могу подобрать слово... Сначала улица похожая на твою, только в ретро варианте. Ещё зашла в дом с мутным окном и постоянно там спотыкалась. Вдобавок фигура которая ходит, словно плывет. А потом она превратилась в расплывчатую фигуру медсестры... Ну и проснулась. В твоей квартире есть все, кроме скуки и спокойной ночи, - нервно, но весело заключила Ольга.

- Значит, все таки здесь обитает некая странная энергетика?

- Не могу опровергнуть и не буду.

Вскоре Алина припомнила забываемое: Вокруг не только проворачиваются полутемные дела с потусторонними силами, но есть ещё и рекламный контракт. Значит пора нарядиться, что бы стать "лицом" ряженки и йогурта.

Синева цилиндра бизнес центра напоминала трубу завода - только вместо дыма выбрасывает деньги. Если повезет.

Фотограф похож на композитора Ференца Листа из кружащих нотами листов позапрошлого века. Только с кругами под глазами.

Василий Иванович наблюдал за созданием дизайна упаковки лично. Дело серьезное. А заодно дегустировал тестовые образцы соусов. Первым тартар, вторым айоли. Первый словно на закуску, второй слишком жирный. Но ведь в идеале их пробуют не одни, всего лишь заправка... Значит чистота гурманства нарушена.

Алина блеснула эрудицией.

- Я не смотрю в камеру, потому как в учебнике по маркетингу написано лучше в сторону

- Хорошее наблюдение, зачет.

Василий включился в процесс:

- Сделайте все достойно и экспрессивно, потому что танец танго с бизнесом или успешно получается или разорение.

- Не мешайте, - махнул худой рукой фотограф, - я тоже боюсь стать плохим танцором.

Невидимо пропали секунды, почти незаметно прошли минуты, устало сбежали часы.

А того что цепляет покупателей никак не получается.

Антиблткрвый объектив Carl Zeiss с трудом справлялся с корректировками эффекта красных глаз томного взгляда модели, а может уже и не эффект. Оператор стал ещё более худым, чахоточным.

А Василий закашлялся от пробы - три острых кетчупа подряд. А потом ещё "тысяча островов" - тоже не пресный.

На тысячной фотографии, в негативах усталости проявились рационализаторские предложения.

- Давайте я сама сниму селфи на профессиональном аппарате

- Хорошо рискните искусством! Нажимайте сюда. А я принесу зеркало. Жаль правда штатив-треногу забыл.

Дегустатор проникся глубиной ситуации.

- Тревожно - двуногий забыл трехного! Давайте я помогу, притащу стол, все равно слишком переел за ним уже соусов. Закуску забыли!

Усталая Алина села на кровать. Вечер тоже устал и выключил фонари. А может просто для экономии.

Она моргала, смотря в пустоту, подмигивая ей. Чёрная тушь, бежевые тени. Где то есть средство от макияжа, но лень дотянуться. Лучше так. Роковая женщина для ленивого вечера.

Минут через семь стена "поплыла" и цветы на обоях заплясав сложились в неоновую надпись "Ворожба и черная магия пикчерз представляет". А потом в вывеску "Салон красивого стриптиза". Вывеска неспеша превратилась в ночное заведение 18+. Слова на ней были не на ветер. На сцене появился Александр. Такой загорелый, с мелированием прически и атлетичнее настоящего. Включился рок.

Сначала он порывисто сбросил красную шапку, на которую "оделся" снег, потом дублёнку, потом, будто все время проигрывая в карты на раздевание кое что ещё. Но не все. Всюду становилось жарче, и не только стриптизеру, в помещении тоже.

Тем временем Александр сидел в ночном клубе только для него. Бордовая орхидея в вазе, виски со льдом в стакане. Трость в руке. Карман распирало от полного кошелька с золотыми банковскими картами. Модель в чулках со сцены махнула рукой, словно приглашая невесть куда. Пройдя он очутился в комнате своей ночной подруги.

- А это вы, Сашь! На шоу вы красивее. Двадцать раз проиграли в карты на раздевании? - хитро-смешливо спросила Алина.

- Незнаю о чем вы говорите, но это, видимо сценический образ...

- Как же, вы же мастер!

- Не в парикмахерской стрижет только моя сотрудница.

- Не, не стесняйтесь, вы же теперь главный по стрипу? Двадцать раз проиграли в карты на раздевании? - хитро-смешливо спросила Алина.

- Нет, я же с вами только что смотрел.

С шестом, красными и черными чулками, купюрами. А ещё с каблуками на светлой шнуровке. И все с музыкой Beyonce – «Dance For You». Особенно впечатлили купюры, их количество, там будто банковский сейф.... И вы протягивали их мне...

- Кроме больших денег, вас во мне, фантазийной уже ничего не впечатляет? - кисло усмехнулась Алина.

- Все! Это просто фигура речи, акцент бедного неудачника.

- Видимо каждому снилось шоу с другим.

Александр наморщил лоб.

- А ну теперь стало доходить... Обычно обращаю внимание на то, как мне некто снится, а ведь скорее всего и мы тоже грезимся другим. Данный факт проще упустить из виду.

Решили не продолжать увиденное, а завороженно потанцевать в кокетливой, немного порочной и соблазнительной темноте под неторопливый джаз.

Чёрно-серое утро за окном финансового учреждения сквозило ледовыми шоу и звездящими от своей важности фонарями. Если их кто-то зажигает, значит важны от темноты. Кажется, зимой нередко не день и ночь, а два разной темности времени суток.

В помещении устало горели всего три лампы, одна мерцала.

Охранник Парнас сначала просто шагал стражником крепости. А потом, сверкая красным носом и репликой часов "Ролекс" своим озадаченным видом пообещал вызвать электрика.