— Ты лжёшь, — сказала я ему. — Ты говорил мне, что только переехал в Чикаго.

— У нас были отношения на расстоянии, — произнес он. — У нас были общие друзья, мы общались онлайн. Когда я переехал сюда, мы начали встречаться — по-настоящему. Это продлилось пару недель, а потом мы расстались.

Это было вполне правдоподобно и, вероятно, часть этого была правдой. Но не вся. Может быть, даже не большая часть.

— Значит, ты злишься, что она порвала с тобой, — сказал Тео, скрестив руки на груди. — И пытаешься отомстить?

— Нет. — Теперь его голос звучал жестко.

— О, мы слушаем, — произнес Тео, — но в том, что ты говоришь, нет никакого смысла. Если вы расстались, как ты узнал о магии?

— От моих клиентов. Я не знал, пока один из них не рассказал мне и не попросил провести расследование. И тогда я почувствовал это. Ариэль состоит в ковене, — объяснил Джонатан. — Их пятеро, и я узнал, что она пытается сделать. Глава ковена сказала, что грядет апокалипсис, и им придётся пойти на жертвы, чтобы его остановить. Что нужно бороться с тьмой с помощью тьмы. Я пытаюсь остановить заклинание.

— Почему? — спросил Коннор.

— Потому что они делают это неправильно. Потому что магия, которую они творят, не остановит апокалипсис, а только начнёт его. Я сказал Ариэль правду. И теперь думаю, что из-за этого она в опасности.

— Она тебе это сказала? — спросила я.

— Она позвонила мне впервые за несколько недель. Я не ответил, но увидел сообщение.

От чего-то в его голосе у меня по коже побежали мурашки.

— Что там было? — тихо спросила я.

— Звук колокольчика.

Мы втроем переглянулись.

— Вы должны найти её, — сказал Джонатан. — И помешать им завершить начатое.

— Скажи нам, где они, — попросила я, — и мы сразу же отправимся туда.

На этот раз он встретился со мной взглядом.

— Я не знаю, где они.

Я мгновение смотрела на него.

— Возможно, это первый честный ответ, который ты дал с тех пор, как мы сюда пришли.

Магия запульсировала и угасла. Либо он не считал нужным оспаривать мою оценку его характера, либо не думал, что шансы на его стороне.

— Осмотритесь, — сказал Тео. — Попробуем найти что-нибудь, что подскажет нам, куда они могли пойти. Гримуар, блокнот, еще один экран, список покупок колокольчиков и свечей. Что угодно.

Джонатан попытался встать, но Коннор удержал его за плечо.

— Сиди, где сидишь. Искать будем мы. И если ты только подумаешь о том, чтобы встать, Элиза покажет тебе, что ещё она может сделать этим мечом.

* * *

Он остался на месте, а мы пошли искать, но ничего не нашли ни в старых журналах, ни в новых блокнотах, ни в сломанном столе или в ящике с барахлом на кухне. Я осмотрела стопку писем, проверила карманы в верхней одежде в шкафу и ничего не нашла.

Я выругалась и оглянулась на Джонатана. Он сидел неподвижно и молча, уставившись в окно и нахмурив брови.

— Где будет ковен? — снова спросила я.

— Я не знаю, — повторил он. — Она почти не говорила о них. Ритуалы, по ее словам, были для нее, для них. Не для меня.

«В основном правда», — подумала я и отвернулась. В итоге я оказалась лицом к меловой доске, которая висела между шкафом и входной дверью. Над простым рисунком маргаритки было написано белыми буквами «Будьте добры!». А ниже, нацарапанное таким косым и торопливым почерком, что его почти невозможно было разобрать, было одно-единственное слово: «лифт».

Воспоминание обрушилось на меня с силой удара.

Лулу, Коннор, Ариэль и я — нам было, наверное, по шестнадцать-семнадцать лет — на заброшенном зернохранилище недалеко от парка МакКинли. Мы считали себя исследователями города, у нас были рюкзаки с водой, батончиками мюсли и фонариками. Мы перелезли через забор, а потом поспешили к высоким бетонным цилиндрам, в которых когда-то хранилось кормовое зерно для ожидающих грузовиков. Мы пробрались в главное здание — длинный прямоугольник, где из резервуаров свисали металлические желоба — и играли в «правду или действие».

— Действие, — произнесла Ариэль, улыбаясь Коннору. — Поцелуй меня.

— Это не очень-то весомое действие, — сказал Коннор и чмокнул её в щёку. Это было поддразнивание, совершенно безобидное и очень в духе Коннора.

Но Ариэль — то ли из-за гормонов, то ли из-за магии — смутилась и разозлилась из-за того, что он не поцеловал её как следует. В итоге она убежала, таща за собой Лулу.

Позже я узнала, что это был её первый поцелуй. И, судя по всему, не очень приятный.

— Коннор, — позвала я.

Он подошёл ко мне и положил руку мне на спину.

— Что такое?

Я указала на доску и увидела, как его взгляд переместился с цветка на цитату, а затем на сообщение, нацарапанное внизу. Он моргнул, нахмурился, снова моргнул, а затем посмотрел на меня.

— Ты думаешь, она оставила это для тебя? Чтобы сказать нам идти туда?

— Не знаю. Но в этом здании нет лифта, она написала это быстро, и она должна была знать, что мы будем искать её здесь. — Я снова посмотрела на косые буквы. — Это сильное воспоминание.

Коннор замолчал, размышляя.

— Это может быть ловушка.

— Или он говорит не всю правду, — сказала я, понизив голос, — и Ариэль в опасности. Может быть, она пыталась предупредить нас раньше, но поняла, что это не сработает.

— Потому что за последние десять лет она забыла, какая ты упрямая?

Я выгнула бровь.

— У тебя есть идея получше?

— Нет, — ответил он через мгновение. — Я всё жду, что в окно постучится ворон.

— Больше никогда, — произнес Тео позади нас.

— Нам пора, — сказала я. — Видит Бог, я не была поклонницей Ариэль — и до сих пор не являюсь — но если ковен поймёт, что она что-то знает, и решит, что она может попытаться их остановить…

— Она может оказаться следующей в этом круге, — вставил Коннор.

Это именно то, чего я боялась.

* * *

Мы потеряли драгоценные минуты, ожидая полицию Чикаго и скорую, чтобы те забрали Джонатана, и ещё больше, лавируя в пробках. Тео поставил на машину мигалку, но это с трудом отпугивало чикагцев, которые всё ещё находились на дороге, несмотря на поздний час.

Над головой, словно тайфун, кружились облака, и я задумалась, не было ли это даром нашего колдовского ковена. Близился рассвет, и жизнь Ариэль висела на волоске, поэтому нам нужно было покончить с этим, и поскорее.

Зернохранилище возвышалось над южным берегом реки Чикаго, словно упаковка из шести огромных бетонных контейнеров. Они были покрыты пятнами от времени и граффити, но выглядели так же, как и почти десять лет назад.

Не было ни машин, ни явных следов на заборе, ни света, указывающего на то, что здесь кто-то есть. Но магия была густой и маслянистой на ощупь.

— Мы представляем «Акулий торнадо»[4] или «Адскую пасть»[5]? — задумчиво спросил Тео, глядя на небо.

— «Адскую пасть», — ответил Коннор с ухмылкой. — Мне всегда нравилась «Баффи»[6].

— Прошу прощения? — сказала я, ущипнув его за руку. — Очень некрасиво с твоей стороны упоминать о своей любви к охотнице на вампиров при вампире, с которой ты сейчас встречаешься.

— Тебя я люблю больше, — ответил он, подмигнув.

— Никаких щипков и подмигиваний на операции, — сказал Тео, но при этом улыбался.

Мы пробрались через дыру в заборе, подкрались к главному зданию и заглянули внутрь.

Прожектор освещал что-то в середине длинного коридора.

Там, в центре сверкающего круга из соли, находилась Ариэль.

Я не дышала, пока не увидела, что её грудь поднимается и опускается; она была без сознания, но жива. У нас ещё было время.