Тяжелые металлические кандалы давили на тонкие щиколотки, и острые края врезались в нежную кожу.

Каждый шаг давался все труднее и труднее. Я устало брела в веренице рабынь, связанных между собой одной общей цепью. Если бы одна из нас споткнулась и упала, то она с легкостью потащила бы всех за собой.

— Шевелитесь, безмозглые пиявки, — подгонял торговец, шагающий позади нас и для устрашения хлещущий плетью в воздухе.

Когда мы вошли на территорию Императорского дворца, я стала внимательно осматриваться по сторонам. Мне никогда не приходилось здесь бывать, но, чтобы в скором времени не распрощаться с жизнью, мне придется хорошенько здесь все изучить.

Богиня отвела мне только лишь одно предназначение в этой жизни. Каждый день я просыпалась и засыпала с одной мыслью: я вырасту, стану искусным воином и отомщу за смерть отца.

Сотни… нет, миллионы раз я прокручивала в своей голове картинки, как я с яростным удовольствием пронзаю сердце злобного дракона своим острым клинком.

Я заставлю ответить его за все злодеяния, отец! Я обещаю! И теперь твоя храбрая дочь Эллин справится с дарованной возможностью!

— Стоять, — под звон кандалов рявкнул торговец и направился к широким ступеням, ведущим в одноэтажное здание.

Воспользовавшись случаем, я скользила внимательным взглядом по каменным строениям, оценивала количество стражи, которая свободно разгуливала по двору. Изучала сколько при каждом воине оружия, и с какими клинками они умеют управляться.

Прищуриваясь от яркого солнца, я обратила внимание на балкон, располагавшийся на величественных стенах дворца. На нем показался высокий мужчина с белоснежными длинными волосами, которые словно лунные лучи развевались на ветру. Его мощная грудь была обнажена. Широкие плечи расправлены и от каждого движения заметно напрягались стальные мышцы.

Положив ладони на каменный выступ, он беззаботно зевнул и начал осматривать территорию.

— О, Богиня, — взволнованно вздохнула девушка, стоящая рядом со мной. — Это же драг Даррион.

— Кто?

— Один из сыновей Великого Императора, — тихо шепнула она.

Я хотела было разузнать больше подробностей, но во двор вышел торговец, а за ним — худая темноволосая женщина в расклешенном сиреневом платье, перевязанным золотистым поясом.

— Всем смотреть в пол! — громко скомандовал торговец, и все рабыни покорно опустили головы.

Я же не желала подчиняться какому-то смазливому старикашке, с плешью и пухлым лицом.

— Сейчас вас распределят для дальнейших работ, — прогундосила женщина и остановила свой строгий взгляд на мне.

Нахмурившись, она приподняла подол платья и быстро приметелила ко мне.

— Тебе было велено смотреть в пол, жалкая рабыня, — она процедила злобно, прожигая меня своим черным взглядом.

Во мне бурлил целый фонтан эмоций.

О, как же я хотела сказать ей, чтобы она прикусила свой острый язык, но сдержалась.

Под натиском ее строгого взора, я шумно выдохнула и, скрипя зубами, опустила взгляд.

Мне стоило начинать привыкать, что девушек здесь ни во что не ставят.

— Вы все получите ошейники с камнями, — сказала женщина, расхаживая перед нами из стороны в сторону. — У каждой будет свой цвет. Желтый означает, что вы будете прислуживать на кухне. Синий — вы будете вхожи во дворец и будете там прибираться. Красный — только для личных слуг господ, но его нужно заслужить. Ну, а черный, — подол сиреневого платья остановился возле меня. Затем я почувствовала касание ледяных пальцев, и женщина заставила меня посмотреть ей в лицо. — А черный… для самых непокорных. Поедете в Промерзшие земли и будете там ублажать наших рабов-мужчин.

Мои губы исказились в недовольной ухмылке.

— Все ясно? — вскрикнула она и с пренебрежением отпустила мой подбородок.

— Да, — еле слышно пролепетали девушки.

— Хоть бы мне достался красный, — прошептала соседка, и я посмотрела на нее. — Говорят, что добрые господа дарят своим слугам украшения.

Мне тоже не мешало бы получить доступ к покоям господ. Так бы мне было проще осуществить задуманное.

Нас по очереди и досконально осматривали, словно готовили на выданье. Кому какой достанется ошейник принимала решение женщина в сиреневом. Торговец лишь молча следовал за ней, скрестив руки за спиной.

— Покажи ноги, — потребовала женщина, и я резко приподняла подол потрепанного платья, оголяя колени.

Она грубо схватила меня за руки и осмотрела пальцы, затем пощупала локти.

— Открой рот и высунь язык, — поступила следующая команда.

Я посмотрела на торговца, он испуганно выпучил глаза. Ему не хотелось расстраивать потенциальную покупательницу.

Сделала так, как она сказала. Даже головой повертела из стороны в сторону.

— Повернись.

Теперь мне осматривали голову, перебирая длинные свисающие локоны.

— Нагнись.

И тут я замерла. Никого из девушек до меня не заставляли нагибаться.

— Зачем? — испуганно бросила я, слегка обернувшись.

Женщина болезненно вцепилась мне в плечо и зашипела на ухо:

— Я. Приказала. Нагнуться.

Но я лишь сильнее стиснула зубы.

Опираясь руками о колени, я вмиг почувствовала, как задирается мое платье.

— Эй, что вы творите! — я выпрямилась и дерзко выхватила подол из рук женщины.

— Стража, — заверещала она, — схватить эту дерзкую дрянь.

Не успела я опомниться, как мне скрутили руки и силой заставили опуститься на колени. Огромная рука одного из охранников схватила меня за волосы и дернула назад, задирая мою голову.

— Черный!

Среди девушек пролетели ошарашенные вздохи.

— Несите сюда ошейник с черным камнем, — прямо мне в лицо выплюнула женщина и злобно оскалилась.

Черный?!?

Мне не послышалось?

Но мириться с такой участью я не собиралась. Злобно прорычав, я собрала всю силу и начала вырываться из цепких рук стражников.

Им понадобилось позвать подмогу, чтобы окончательно лишить меня возможности двигаться.

Практически распятая на земле, я часто дышала и следила яростным взглядом за женщиной. Она медленно приближалась ко мне, держа в руке ошейник с черным камнем.

О, Богиня! Неужели это конец?

Еще чуть-чуть и на моей шее защелкнется моя смерть.

Сердце бешено бухало в горле, когда женщина склонилась надо мной. Сколько же презрения и ненависти было в ее бездонных серых глазах. А мне хотелось вцепиться в ее лицо, и стереть наглую ухмылку.

Тяжело сглотнув, я предприняла еще одну попытку дернуться, но меня словно придавило каменными глыбами.

Оставалось только истошно заорать, раздирая свое горло:

— А-а-а-а-а-а-а-а!

— Что тут происходит? — послышался тонкий женский голосок, и женщина вмиг обернулась.

— Моя госпожа Тэттрин, — она на пару секунд склонила голову и следом рыкнула на рабынь, — всем смотреть в пол. Вы не имеете право рассматривать дочь Великого Императора.

— Я задала тебе вопрос, драгис Люмин.

Один из стражников отошел от меня, и моему взору предстала красивая светловолосая девушка, сидящая на троне с золотыми шпилями.

— Моя госпожа, эта рабыня посмела ослушаться моего приказа. Она дерзкая, наглая и вовсе неуправляемая.

Пока женщина тараторила, я не сводила глаз с прекрасной девушки. Ее трон с тканевым бардовым козырьком был возведен на носилки, которые держали четверо крупных мужчин, опустив длинные палки на свои гигантские плечи.

На ее голове красовалась тонкая золотая диадема, и ее камни игриво переливались на солнце.

Госпожа Тэттрин, которой на вид было лет двадцать, пристально изучала меня в ответ.

— И за это ты решила сослать ее в Промерзшие земли? — ее тонкая светлая бровь изогнулась в недоумении.

— Да, моя госпожа, — покорно кивнула женщина.

Повисла пауза. Лицо дочери Великого Императора стало задумчивым, а любопытный взгляд все равно не отпускал меня из своих оков.