— Сколько? — спросил я коротко. — Общая сумма задолженности перед Стрельцами?

— Около двадцати с половиной тысяч рублей, Ваша Светлость, — ответил полковник. — Тысяча человек, по десять рублей на брата за два месяца плюс офицерский состав.

Я прошёлся к окну, глядя на серые крыши Владимира. Двдацать тысяч — не такая уж огромная сумма в масштабах княжеского бюджета. Собственно, её я мог бы закрыть из своего кармана одним чеком, но если задолженность есть перед Стрельцами, значит, она есть и перед другими. Городская стража. Полевые части. Чиновники. Подрядчики.

Системная проблема. Не просто недосмотр или временные трудности. Системная, чёртова проблема.

— Давайте пока прервёмся и продолжим завтра утром. Вопрос с задержкой жалованья я обещаю решить немедленно. Даю слово князя.

Собеседник козырнул и покинул кабинет. Я же распахнул дверь в приёмную и рявкнул:

— Где Германн Белозёров⁈

Мажордом Савва Михайлович едва не подпрыгнул за своим столом.

— Его Сиятельство ожидает аудиенции уже два часа, Ваша Светлость. Просил передать, что вопрос срочный, но не хотел прерывать ваши встречи.

— Немедленно приглашайте.

Германн вошёл через минуту. На нём не очень ладно сидел строгий тёмный костюм. Воротник рубашки выглядел помятым, словно отец Полины провёл бессонную ночь над документами.

— Ваша Светлость, — он поклонился.

— Германн, у Стрельцов задолженность по жалованью, — сказал я без предисловий. — Два месяца. Больше двадцати тысяч рублей. Почему долг до сих пор не погашен?

Белозёров побледнел и опустил взгляд.

— Ваша Светлость, я пытался попасть на совещание к вам ещё два дня назад, но вы были на суде в Переславле. Я… — он развёл руками, и в этом жесте читалось отчаяние. — Казна пуста.

Тишина повисла тяжёлая, как свинец. Я вскинул брови.

— Что значит «пуста»? — голос прозвучал тише, чем я рассчитывал, но в нём звенела сталь.

Белозёров сглотнул и достал из портфеля папку с документами. Его пальцы дрожали, когда он раскрывал её.

— Мне не утверждали финансирование практически ни на что, Ваша Светлость. Я вертелся из последних сил — перераспределял остатки, замораживал второстепенные расходы, договаривался с кредиторами об отсрочках. Но после проигранной войны… всё рухнуло окончательно.

Он положил первый лист на стол.

— Нет денег на жалованье войскам. Стрельцы, городская стража, оставшиеся полевые части — все ждут выплат. Общая сумма задолженности военным составляет восемьдесят семь тысяч рублей.

Второй лист.

— Через неделю подходит срок выплаты жалованья чиновникам. В казне есть средства только на треть от положенного. Если не выплатим, администрация княжества будет парализована — люди просто перестанут работать.

Третий лист.

— Заморожены все программы капитального строительства и ремонта. Мосты, дороги, городские укрепления — всё остановлено. Но это ещё полбеды.

Четвёртый лист, и рука Германна дрогнула сильнее.

— Владимир должен подрядчикам за уже выполненные работы. Строители починили западную стену после недавнего Гона — не получили ни копейки. Поставщики провианта, производители пороха, ремесленники… Тоже ждут оплаты…

Пятый лист лёг на стол с глухим стуком.

— И самое страшное — долги поставщикам из других княжеств. Московский Бастион поставил оружие и тяжёлую технику для армии, а Новосибирск — новый коммуникационный менгир для стабильной работы Эфирнета. Продовольствие из Рязани и Астрахани, строительные материалы из Ярославля, металлы из Нижнего Новгорода. Они не местные, их не уговоришь подождать. Они требуют немедленной оплаты или прекращают поставки.

Германн поднял взгляд, и в его глазах читалась безнадёжность.

— Общая сумма долга княжества составляет около одного миллиона восьмисот тысяч рублей, Ваша Светлость.

Я догадывался, что в княжестве тяжёлая финансовая ситуацию, но чтоб настолько!.. Сцепив зубы, я опустился в кресло. Почти два миллиона рублей долга. Это не просто финансовые трудности. Это катастрофа. Полный, абсолютный коллапс казны.

Передо мной стояла задача страшнее любого боя — спасти княжество от финансового краха, иначе моё правление станет ещё короче, чем у Сабурова.