– Похоже, она решила продолжить свой путь, – предположил генерал. – Теперь точно видно, что направляется она к тому порталу. Движется быстро, скорее всего, на лошади. К рассвету будет там. Думаю, мы ее уже не догоним. Но можно пойти в обход и встретить ее в Ваи. Как ты смотришь на это?

– Делайте так, – согласился Фаррет.

Вилтор кивнул, попрощался и вышел. Фаррет же устало опустился в кресло и зажал голову руками. Кажется, он сходит с ума. И из‑за кого? Девчонки! Той, которая его еще и предала! Нет, так нельзя. Вилтор прав. Он, глава клана Живого Огня и земель Бастора, не может позволить себе подобной слабости. Пора с этим кончать! Пора…

В дверь, оставшуюся приоткрытой после ухода Вилтора, протиснулась черная морда.

– Заходи уже, Грозный… – позвал Фаррет, и пес тут же подбежал к нему. Положил голову на колени и преданно заглянул в глаза. – Хоть ты меня не предавай, ладно?

Грозный поднял уши и завилял хвостом. Фаррет на это усмехнулся и ласково потрепал по холке.

После нападения ужасных теней я долго приходила в себя. Гард был тоже встревожен, но упреков в мой адрес не бросал, даже слова не сказал, только спросил, в порядке ли я. А позже я услышала, как они тихо обсуждали это с Рихом:

– Как они смогли пробить защиту? Зайти так далеко от границы Пустоши? Не понимаю…

– Похоже, им очень нужна была она. – Рих украдкой посмотрел на меня. – Только зачем?

– А я почем знаю? – неожиданно резко огрызнулся Гард и скомандовал уже громче: – Собираемся! Не будем рисковать и оставаться здесь. Поедем через лес, отойдем от границы с Пустошью…

– Но в лесу, ночью… – попытался возразить Рих.

– Не опасней, чем тут, – оборвал его Эйдон, и в этот раз я с ним полностью была согласна. Хотелось бежать от этих тварей куда глаза глядят, пусть и в лес.

Шатры и прочие вещи были собраны в считаные минуты, лошади оседланы, и мы наконец отправились в путь. Меня все еще от ужаса потряхивало, а перед глазами вставали жуткие тени, которые шептали: «Наша, наша…» От этих слов становилось еще страшнее, особенно после странного замечания Риха в мой адрес, но пока я даже знать не хотела, что все это означает. Только бы уйти поскорее из этого места…

Скакали быстро, и я не заметила, как лес кончился, а на востоке забрезжила алая полоса рассвета. А затем сквозь рваный туман показалось кольцо портала.

– Мы уже почти дома, – просияла Райма, и даже у меня на душе посветлело, словно я действительно вернулась домой.

Впервые Гард представился нагам своим настоящим именем, но, кажется, они и без того узнали его: пропустили незамедлительно всю нашу компанию, не потребовав никаких доказательств. Первое, что я ощутила, оказавшись по другую сторону портала, – холод. Ледяной ветер тут же швырнул в лицо горсть колючего мелкого снега, забрался под плащ, выстудил платье. И мне придется тут жить? Кошмар… Терпеть не могу зиму!..

Пальцы уже едва двигались, а зубы стучали друг о друга, когда из‑за пелены снега наконец выступили очертания замка. Перед нами услужливо спустили мост через ров, и мы въехали в ворота. Гард первый спрыгнул с коня, затем помог спешиться мне.

– Замерзла? – спросил он. – Сейчас согреешься… Идем скорее в замок.

– Тут всегда так холодно? – дрожа, спросила я Райму, которая шла за мной.

– Бывает потеплее, – отозвалась та, с кряхтением разминая затекшую спину.

– А снег хоть тает иногда? – уточнила с надеждой.

– Иногда тает, – обнадежила служанка. – Даже цветы растут… Вы ж должны быть привыкшие к холодам, сьера… Неужто за такой короткий срок отвыкли?

– Похоже, отвыкла, – ответила я со вздохом.

В огромном холле из белого мрамора в два ряда выстроились слуги, поклоном приветствуя Гарда. У одной женщины на руках сидела пушистая белая кошка. При появлении Эйдона она спрыгнула на пол и, подбежав к нему, начала приветственно тереться об его ноги.

– Джина, девочка моя. – Гард, изменив тон на более ласковый и заметно расслабившись, тут же подхватил кошку на руки. – Соскучилась? – и в заключение поцеловал ее в нос. Потом переложил ее под мышку и направился к лестнице, бросив слугам на ходу: – Приготовьте мне и сьере Теолле горячую ванну, затем подайте обед…

– Пойдемте, сьера, помогу вам переодеться, – сказала Райма, увлекая меня за собой.

– Может, я сама справлюсь? – предложила я. – Тебе ведь тоже не мешало бы согреться и переодеться…

– Успею еще и согреться, и переодеться, не беспокойтесь обо мне, сьера, – отмахнулась та.

Мы поднялись по широкой лестнице, устланной белым ковром, и направились по коридору, стены которого украшали гобелены и портреты мужчин и женщин в нарядных одеждах. Моя спальня оказалась угловой, зато с двумя огромными окнами, откуда открывался вид на заснеженные горы. Из смежной комнаты выбежала молоденькая служанка, изобразила поклон и тонким голоском сообщила:

– Ванна будет готова через пять минут.

– Спасибо, – улыбнулась ей я.

– Это Нэра, – тихо сказала Райма, когда девушка снова скрылась за дверью. – Запомните, сьера, никто в замке не должен знать, что вы потеряли память. Если что надобно узнать, спрашивайте у меня. Я всегда к вашим услугам, только позвоните, – и она показала на серебристый колокольчик, стоящий на туалетном столике.

– Хорошо, – кивнула я.

– Вот здесь, – Райма нажала на какой‑то рычажок на стене, и та отъехала в сторону, – хранится ваша одежда.

Я заглянула в гардеробную: на вешалке в рядок висели платья, в основном из плотной ткани, с длинным рукавом и довольно скромных фасонов. Рядом стояли коробки, видимо, с обувью или головными уборами. Порадовали несколько меховых манто, висевших в сторонке: значит, есть шанс не замерзнуть за стенами замками.

– Все готово, сьера, – снова появилась Нэра.

– Свободна, – ответила ей за меня Райма, и когда та покинула комнату, подошла ко мне: – Повернитесь, сьера, помогу расстегнуть платье.

Уже в ванной, стягивая с себя остатки одежды, я случайно задела грудь и сразу поморщилась: та болела уже второй день, не дотронуться. И поясницу время от времени тянуло. Похоже, скоро меня ждут не самые приятные для женщины деньки. Надеюсь, со средствами гигиены в этом мире вопрос как‑то решен, иначе придется изобретать еще и прокладки.

Эйдон Гард

– Да, вот так, хорошо… Пониже… Еще ниже… Да вот так… Можно посильнее… Посильнее, я сказал! – Эйдон раздраженно оттолкнул руку служанки, которая массировала его плечи и шею, пока он принимал ванну. – Совсем разленились… Ни на что не годные!

Он резко поднялся из воды, ничуть не смущаясь своей наготы перед молодой служанкой. Та стояла, испуганно вжав голову в плечи и опустив глаза.

– Халат подай, – приказал Гард, а сам сдернул со стула, стоящего рядом, полотенце. Вытерся им тщательно, небрежно бросил на пол и запустил руки в халат, услужливо поднесенный девушкой.

– Простите, сьер, за нерасторопность, – прошептала она, розовея до кончиков ушей.

Гард окинул ее изучающим взглядом: ничего такая, фигуристая. Он, конечно, любит более худых, но и эта сойдет. И краснеет забавно. Может, еще и невинна…

– Ладно, – протянул с ленцой в голосе. – На первый раз прощаю… Можешь принести мне перед сном молока…

Теперь лицо служанки запылало алым, ведь под просьбой «принести молока» было скрыто приглашение ублажить господина ночью. Это знали все девицы в замке, и услышать подобное в свой адрес расценивалось как большая удача. Вот и эта служанка присела в наинижайшем поклоне:

– Сочту за честь, сьер…

– Теперь иди, – отмахнулся от нее Гард и плотнее запахнул на себе халат.

Он подождал, пока останется в спальне один, затем направился к настольному зеркалу. Круг, две пересекающихся под определенным углом линии, наклонная спираль – палец быстрым привычным движением нарисовал на гладкой поверхности знак призыва.

– Только попробуй не откликнуться сразу, – пробормотал Эйдон, наблюдая, как иней сходит с зеркальной глади. – Не вынуждай меня ждать, Морана…