Мне хотелось провалиться сквозь землю.

Не перед кавказцем. Перед сыном. Его папашка действительно приходил ночью. Опять просил денег в долг. Но я так надеялась, что Тим спит!

Оказалось, нет.

Все слышал.

– Муж?

Я поняла, что вопрос Арслана адресован мне и кивнула обреченно.

– Бывший.

– Донимает? – в его голосе прозвучала угроза.

– Да, нет. На бутылку ищет, как обычно.

– Больше не будет, – гортанный голос кавказца вибрировал от напряжения.

– Ты что! – испугалась я. – Не смей!

Он же его убьет!

Везде всегда говорили, даже по новостям, что кавказцы могут сотворить с человеком что угодно. Пашка тварь, конечно, бросил нас с Тимкой, но смерти я ему не желала.

Просто хотелось, чтоб он исчез с нашего горизонта и все.

– Я сам решу, что мне делать, женщина, – обрубил он.

– Слушай, – я уперла кулаки в бока. – Не знаю, откуда ты взялся и с какого черта принялся тут командовать, но тебе пора.

– Нихера себе заявочки, – ухмыльнулся он, демонстративно стаскивая кроссовки с ног.

– Ты охренел? – я обалдела от его демонстративного отказа уходить.

– Не ругайся, женщина. Не люблю. Ну что, Тим, покажешь мне свои игрушки?

– Ага! Пойдем!

Я просто обтекла.

Нет, а что происходит?

Мой сын вцепился в ручищу этого хама и потянул его в нашу единственную комнату. Да у меня там неубрано!

Мы утром собирались как ошпаренные!

Там постель моя!

– А ну, стоять! Тимофей! – у меня голос зазвенел почище, чем у этого кавказца.

– Так. Мама разбушевалась. Ты иди, доставай игрушки, я сейчас.

Арслан отпустил ладошку Тимохи и повернулся ко мне.

Я отступила назад сразу же.

Как у него это выходит?

У него вот это мужское влияние включается как будто по щелчку.

– Запомни, мой сахар, – огромная лапища снова легла мне на шею. – Я не терплю, когда мне перечат. Я уже один раз сказал, что ты моя? Сказал?

– Сказал, – я замерла мышкой в огромных когтистых лапах.

– Во-от, – он легонько погладил кожу на шее большим пальцем. – Ты услышала. Значит, с этого дня ты будешь послушной маленькой и сладкой девочкой.

– Я давно уже не девочка, – я подняла на него упрямый взгляд. – У меня сын. Я давно живу одна. Не надо меня тут поражать.

– Даже не думал, сахарок, – он коснулся губами моего виска.

Подарил едва уловимую ласку, от которой мурашки разбежались колкими иголочками по телу.

– Я никогда не играю на публику. Если я сказал, значит, так и будет.

– Откуда ты взялся, – пробормотала я, слабея.

– Судьба, – он усмехнулся. Притянул меня к себе за талию, заставил запрокинуть голову назад. – Ты просто космос, моя дикая кошка. Можешь хоть обвизжаться, я тебя не отпущу. Ты мне зашла, я давно искал такую.

– Мы с тобой разные.

– Мне срать на все.

– А если мне нет? – я с усилием сглотнула.

– Тогда придется смириться. Ну, или я заставлю, – он коснулся уголка моих губ легким поцелуем. – У тебя нет вариантов, сахарок. Ты уже моя.

– Дядь Ар-рслан, ну, ты идешь? – высунулся из комнаты Тимофей.

– Пусти, – я слабо уцепилась за сильные руки.

– Ты запомнила? – его пальцы на моей шее сжались.

– Посмотрим, кто упрямей, Арслан, – я сузила глаза.

Просто так я этому кавказцу не сдамся.

У меня есть принципы. И я ими дорожу.

– Посмотрим, – усмехнулся он. – Кстати, а зовут тебя как, мой сахарок?

Я легонько коснулась Тимошкиного виска губами.

Спи, мой сыночек. Прогоняй сном противную болячку. Маленький носик, залитый каплями, наконец-то спокойно дышал.

А мама пока будет заниматься своими делами.

Точнее, одним делом. Я полдня терпела этого наглеца. Не хотела при ребенке закатывать истерику. Хватит ему, на папашу насмотрелся в свое время и наслушался.

Но теперь меня ничто не остановит.

Я тихонько вышла из комнаты. Плотно закрыла дверь, чтобы случайно не разбудить сына. Где этот гад волосатый? Сейчас я ему пинцетом все повыщипаю, если мирно не свалит.

Тоже мне, покоритель женских сердец с акцентом.

На кухне Арслана не было. Хм. Я зависла чуть-чуть. Вроде тут же был, когда я Тимку на дневной сон повела. Я заглянула в ванную – пусто. Ой-ей, усрался болезный, что ли?

Дверь в туалет была приоткрыта.

И я аккуратно подтолкнула ее.

Если он там без штанов сидит, то дверь бы закрыл, наверное, да?

Дверь мягко ударилась обо что-то и замерла. Да, блин! Что он там делает? Больше-то ему негде быть, балкона у меня нет, а кроссовки его в прихожей стоят.

– Сахарок, давно сантехника вызывала? – дверь чуть-чуть закрылась, а потом раскрылась уже нормально.

Ого…

В моем маленьком туалете он казался просто огромным. Занимал все пространство. И смотрел сверху вниз внимательно. Нормально, без всякой подначки.

– Не помню, – я пожала плечами. Растерялась, ответила на вопрос.

– Бачок же не работает. Как ты живешь с таким бачком?

– Как живу, – еще больше растерялась я. – Ведерко в ванной есть.

– Пиздец, – он цыкнул. – Ладно, сейчас разберемся. Инструменты есть какие?

Какие инструменты? Маникюрные точно есть.

Я в шоке смотрела на него.

Он что, реально тут у меня поселиться задумал? Зачем? Да у него машина стоит как две моих квартиры! Я же видела, когда убегала. Но лучше уточнить.

Мало ли.

– Ты что, гастарбайтер?

– Кто? – ошалел он откровенно.

– Ну, этот, – я попыталась даже руками изобразить. – Приезжий рабочий. Стройки там, дворники.

– Кто дворник? Я?

Арслан заржал.

Даже не захохотал. Просто от души заржал во весь голос.

– Тише ты! – взвизгнула я. – Тимоха спит!

– Ууу, – провыл он, соглашаясь.

Но смеяться не перестал. Просто понизил громкость. Но заразительность все равно никуда не исчезла.

Красивый смех.

Гортанный. Даже он как будто с акцентом. Глубокий и приятный. Как бархат.

– Ой, бля, – он вытер слезы в углах глаз. – Мужикам расскажу, обоссутся точно. Арс – гастарбайтер!

– Прекрати! – зашипела я. – Что я такого сказала? Что я должна вообще подумать?

– Сахар мой, поверь, я не дворник. И даже не строитель. Вечером поедем в Питер, я тебе покажу, кто я. А сейчас скажи где лежат инструменты, если они есть.

– Я с тобой никуда не поеду! – возмутилась я.

Он что, совсем?

Чтобы я вот так к незнакомому мужику села в машину? С сыном? Или он просто привык, что к нему телки запрыгивают по первому щелчку?

Ну, так я не такая.

Я нормальная женщина.

И вообще!

– Тебе пора, – я отступила, распахивая дверь туалета пошире. – Уходи, пожалуйста, пока Тимофей спит. И больше не появляйся. Не знаю, кто ты и знать не хочу. Хватит этого цирка.

Арслан прищурился.

Склонил голову набок, пряча черничный взгляд в пушистых ресницах. Изучал мое лицо, не говоря ни слова.

– Что стоишь? Уходи, я сказала! Мне такие приключения не нужны.

Он медленно шагнул в коридор.

Мягко. Плавно. Как большой лесной кот. Вроде бы няшка и пушок, но с когтями. И здоровенными острыми клыками.

Я сделала шаг назад.

Опять он свою харизму включил, что ли?

Арслан медленно вытянул рубашку из-под ремня джинсов. Пуговички стали расстегиваться под его пальцами послушно и быстро.

– Ты, – у меня даже в горле пересохло. – Ты чего?

Он не ответил.

Продолжал меня гипнотизировать и раздеваться. Скидывая черный шелк рубашки, по мощным плечам прошла волна. Я отступила еще на шаг.

Просто потому что рядом с ним стоять стало слишком жарко.

Я таких никогда не видела.

Широкая грудь была покрыта черными курчавыми волосками. Жесткими даже на первый взгляд. А под кожей – мышцы. Мощные пласты перекатывались плавно, завораживали своим движением. Играли с моим воображением, заставляя невольно краснеть.

Вдоль плоского живота вниз убегала полоска из таких же волос.