– Не говори глупостей, мой Ричард не умеет болтать, он говорит фактами. Но отчасти ты права, это лишь проверка, за которой будет сделка.

Анна схватила блокнот, понимая, что на белом листе написано лишь одно имя – Амин. Красивое имя, словно аминь, божественное. Может, обладатель такого имени не будет суров и быстро согласится на сделку?

Дубай, ОАЭ

Зайдя домой, Амин разу направился к лестнице на второй этаж, ведущей в его комнату.

Вилла, где он жил с родителями, была большой. Этот дом Саиду и Вирджинии подарил на свадьбу покойный дедушка, Мухаммед Шараф аль-Дин. На большой территории раскинулся зеленый сад, которым мама очень гордилась. В Дубае зелень особенно ценят, за каждой пальмой умело ухаживал садовник. Гараж, рассчитанный на пару машин, был переделан после того, как Амин вырос и отец подарил ему «Бентли Континенталь GT». Затем к автопарку присоединилась «Митсубиши», а следом любимица Амина – суперкар «Феррари» красного цвета, на котором он любил гонять вместе с друзьями.

Автопарк расширялся по мере того, как взрослели брат и сестры. Отец настаивал на том, чтобы продать «Бентли» или «Феррари», но Амин был непреклонен. Машины были его страстью. Где машины, там скорость, а Амин обожал экстрим и быструю езду за городом.

Кроме Саида и Вирджинии на вилле жили также Даниэль и Оливия. Пять лет назад Вирджиния перевезла сюда своих родителей, так как их преклонный возраст и здоровье уже требовали более тщательного присмотра.

– Амин, – раздался голос матери, и он затормозил, хватаясь за перила, – как прошло собрание?

Вирджиния вышла в большую гостиную, явно встревоженная. Она переживала за всех: за своего сына и за крестного Джека Арчера, который создал Altitude, а теперь передал сыну Ричарду.

– Отец одобрил твой план?

– Даже если бы не одобрил, ему пришлось бы это сделать. Собрание прошло неплохо…

– Подожди! – улыбнулась она. – Пойдем со мной, расскажешь новости всем нам. Мы тебя ждали, бабушка и дедушка очень переживают.

Вирджиния направилась в дальнюю комнату – «чайную», как называла ее Оливия, англичанка по национальности.

Амин выдохнул, взглянул на лестницу и пошел за матерью.

Его мать… Она была словно лань: точеная фигурка, скрытая за абаей небесного цвета. Дома Вирджиния никогда не носила хиджаб – не было нужды, ведь дом – это крепость, куда не смотрят глаза шайтана. Длинные волнистые волосы медово-карамельного цвета развевались при каждом ее шаге, создавая чарующее зрелище. Его мать выглядела намного моложе своего возраста, а душа ее вовсе не старела.

Как только Амин зашел в «чайную», тут же взгляды дедушки и бабушки устремились на него. Увидев Даниэля и Оливию, Амин тепло улыбнулся. Как же он любил их обоих! За умение слушать и давать дельные советы, за юмор бабушки и за ум дедушки, за любовь к нему, их первому внуку.

– Салам, – произнес Амин и поцеловал морщинистую руку Оливии.

Наверняка бабушка сжала бы его в своих объятиях и защекотала, как любила это делать в детстве, но он уже не мальчик, а мужчина, поэтому она послала ему воздушный поцелуй.

Культура христиан другая, но, живя под одной крышей с мусульманами, они соблюдали все местные традиции. Им это было несложно, ведь Даниэль и Оливия жили и работали в Дубае достаточно долго.

– Как все прошло? – Даниэль встал со своего места и направился к внуку.

По внешности Амина можно было догадаться, что смешались три разные национальности. Черные, цвета вороного крыла, волосы молодой человек унаследовал от отца-араба, но чертами он пошел в деда, Даниэля Фернандеса. Форма носа была более изящной, чем у арабов, изгиб бровей и даже морщинки между ними, как у деда. А от бабушки Амину достался цвет глаз – голубой, словно холодное английское небо. И этот контраст делал Амина самым красивым мужчиной Дубая.

Он был единственным ребенком Саида и Вирджинии, в котором угадывалась эта смесь, все остальные дети были точной копией отца.

– Я лечу в Америку, – заявил Амин, – уже завтра. Посмотрю лично, что это за школа, встречусь с начальником аэропорта, предложу сотрудничество ему, а также корпорации «Боинг». Можешь звонить своему другу, но не говори ничего о моих дальнейших планах. Ты же понимаешь, что одной школы для пилотов мне мало, учить за океаном персонал глупо и нерентабельно.

– Я думаю, Арчеры это прекрасно понимают, – Даниэль похлопал по плечу внука. – Они далеко не глупцы. И мне кажется, что они тебе во многом посодействуют. Итак, – улыбнулся дедушка, – ты увидишь моего старого друга Джека Арчера. Передавай ему большой привет. Даже не помню, сколько лет я его уже не видел!

– И прекрасно прожили без этого развратника, – вставила Оливия, отпивая чай из миниатюрной чашки. Этот сервиз она привезла из дома своей матери в Лондоне.

Вирджиния улыбнулась, вспомнив пикантные моменты из жизни своего крестного.

– Он изменился, пап, – произнесла она. – Милена не простила бы ему измен и не жила бы с ним столько лет. Джек остепенился.

– И занялся садоводством, сыплет семя в другие гнезда, – засмеялась Оливия. Даже Амин улыбнулся.

– Действительно, странное занятие, – согласился Даниэль, – но кто мы, чтобы упрекать его в этом? Зато он родил двух прекрасных детей…

– О которых знает, – тут же вставила Оливия, – но я уверена, что у него их больше. В каждой стране по паре точно. А Ричард, маленький Рич, он ведь женился! Сколько ему? Тридцать один?

– Да, мама, – кивнула Вирджиния, – полгода назад Ричард женился. Кажется, на своей ассистентке.

– Как в фильме, – Оливия сделала еще глоток. – Любовь на рабочем месте, значит. Это мне знакомо.

Она перевела взгляд на Даниэля, а тот присел рядом и обнял ее.

– Такая любовь может быть самой крепкой.

– Что правда, то правда. Но что мы все о них? Скоро внук все расскажет об этой семье, – Оливия перевела взгляд на Амина, которому домработница принесла чай в такой же фарфоровой чашке. Он совсем не собирался пить чай, его уже ждал Хасан, который устроил слет за городом. Но все успеется, общение с родней – самое важное, что может быть в жизни.

– Получается, у Арчеров семейный бизнес, – произнес Амин. – Про Джека я наслышан, а каков Ричард? Мне говорили, что мы встречались в детстве, но я не помню.

– Тебе было два года, – подхватила разговор Оливия. – Мы отмечали Рождество в Лондоне, Арчеры приехали к нам. В тот год мы как раз познакомились с Элизабет[2]. Рич всегда был смышленым и воспитанным мальчиком, Милена сначала воспитывала его одна. Она не сразу призналась в том, что Джек нагулял ребенка.

– Оливия, – тут же запротестовал Даниэль, – с кем не бывает. Он же его признал, и теперь у них прекрасная семья.

Оливия махнула рукой, не веря, что Джек способен быть приличным семьянином. Зная его падкость на женщин, можно предположить, что тот наверняка обрюхатил половину Лос-Анджелеса. Но при Амине не стала говорить об этом.

Поговорив на тему будущей сделки и удовлетворив интерес родни, Амин наконец поднялся к себе, чтобы переодеться. Соберет чемодан позже, а сейчас – гонки.

На выходе из дома Амин столкнулся с отцом, который как раз возвращался с работы.

– Куда ты?

– На встречу с Хасаном.

– Мой секретарь доложил, что ты заказал самолет. Ты так уверен в себе, Амин, что даже не хочешь послушать советы своего отца?

– Все советы ты мне уже дал, я принял их во внимание. Моя поездка – лишь начальный этап переговоров, но я докажу тебе, что способен справляться сам.

Саид кивнул, совсем не уверенный в том, что Амин прав. Он у руля компании уже двадцать пять лет и никогда бы не рискнул открыть базу авиакомпании аж через целый океан.

Сан-Клементе, штат Калифорния, США

Школа Арчеров, которая готовила летные экипажи к работе, находилась в шестидесяти милях к югу от Лос-Анджелеса в небольшом городке Сан-Клементе – тихом месте, расположившемся подальше от городского шума. Школа представляла собой трехэтажное здание с большими окнами и небольшим парком малых самолетов «Цессна» со своей взлетно-посадочной полосой. Джеку Арчеру это место стоило огромного состояния, кучи кредитов и нервов. Прошли годы, прежде чем он ощутил прибыль от этого дела.