– Вы кто? – в свою очередь, спросил Адмирал.
– Анатолий Львович прислал! – сообщил визитер.
«Вон оно как! Не успел я связаться, а Рыжий уже все знает!» – Ушаков лишь досадливо дернул нижней челюстью. Тем временем визитеры подошли к Степе, и тот, что завел беседу, саданул пацана по перевязанному плечу:
– Шевелись, ублюдок!
– А ну стоп! – скомандовал Ушаков посланцам Анатолия Львовича.
Еще пять минут назад Адмирал сам беседовал со Степой примерно таким же образом, но сейчас Ушакова тон визитеров задел за живое.
– Я вас, ребятишки, не знаю! – продолжил Сергей. – Отойдите-ка от парня!
В руках Ушакова тут же появился пистолет Стечкина, точно шарик или цветок в ладони иллюзиониста.
– Слушай, мусорила… – начал один из посланцев, но договорить не успел.
Ушаков ударил его стволом Стечкина в солнечное сплетение, и тот, кудахтнув, не удержал равновесия и растянулся рядом со Степиной койкой. Почти одновременно свободной рукой Адмирал подхватил за спинку стул и ударил его ножкой второго визитера по коленному суставу. Тот плюхнулся задом на койку, чуть не придавив вовремя отодвинувшегося в сторону Степу. А в палате оказались трое вооруженных бойцов спецназа.
– Андрей, звони в управление, вызывай следователя, оперов, конвой. Парня и девчонку повезем в ИВС[4] управления, – скомандовал подчиненным Ушаков.
– А как же… – недоуменно пробормотал Андрей, и Адмиралу окончательно стало понятно, кто поспешил связаться с уважаемым Анатолием Львовичем, опередив при этом собственного командира.
– Ты их знаешь? – кивнул на поверженных визитеров Ушаков.
Андрей молча помотал головой.
– И я нет! Оба на пол и руки на затылок.
Когда Адмирал отдавал такую команду своеобразным, присущим лишь одному ему голосом, лишних телодвижений никто не делал.
Спустя двадцать минут в больницу приехали сотрудники прокуратуры и управления МВД по борьбе с оргпреступностью и терроризмом, которые без лишних расспросов увезли Настю и Степу в свою штаб-квартиру.
– В следующий раз, Андрюша, не лезь вперед батьки в пекло, – сообщил Ушаков старшему лейтенанту.
– Так ведь уговор был. Вы же сами…
– Вот именно, что я, а не ты.
Спорить со старшими по званию, тем более с Адмиралом, себе дороже, поэтому Андрей извинился и с виноватым видом отошел в сторону.
Сергей Ушаков вернулся на базу управления. Настроение было препоганым. Он, конечно, мог отправиться домой. После таких вот боевых стрельб сотрудникам всегда давали несколько суток отдыха, но домой Адмирала не тянуло. Он взял у дежурного офицера ключ и отправился в спортзал, где в течение часа сперва колотил по боксерской груше, потом по сделанному в полный рост одетому в камуфляж манекену с бородой, изображающему исламского террориста-ваххабита. Немного устав, вытянулся на мате, закрыл глаза и стал делать расслабляющее упражнение.
– Серега! – вывел Ушакова из транса голос капитана Кузнецова.
Кузьма вытянулся перед Адмиралом и выполнил полагающийся в восточных единоборствах поклон ритцу-рэй.[5] В ответ Ушаков, не поднимаясь в полный рост, выполнил поклон дза-рей.
– Новости? – наигранно небрежным тоном поинтересовался Адмирал.
– Да гнусней некуда, командир, – отозвался Кузьма. – Знаешь, кто такой Степа?
– И кто же?
– Сын Лени Шаинского. Помнишь спеца из разведки ВДВ?
Адмирал помнил. СОБР и спецназ ВДВ одно время работали в Чечне бок о бок. И командиром десантников был майор Леня с совсем не десантной фамилией Шаинский и соответствующим фамилии позывным Композитор. Как-то собровцы, среди которых были Кузьма и Адмирал, угодили в засаду боевиков из отряда самого Басаева. И если бы не Леня и его бойцы, прилетевшие на «вертушке», Ушаков сейчас не сидел бы на матах спортивного зала, не отдавал бы сидячие поклоны дза-рей и не беседовал бы с Кузьмой.
– У Леонида ведь сыновей не было, – вспомнив, заметил Адмирал.
– Да этот Степа ему не родной. Леня женился на женщине с ребенком. Семь лет назад… А десять минут назад Леню поехало брать наше боевое отделение. А тебя сейчас вызовет к себе генерал и настоятельно порекомендует до окончания следствия лишнего не болтать, вести себя тихо и спокойно.
– Ясно, – только и ответил Ушаков.
А сам думал о том, какой несуразной бывает жизнь у офицеров спецназа. Готовишься воевать против террористов, вооруженных бандитов, а приходится иной раз сражаться с тонкошеими девчатами. Такой «противник» был уже однажды у Сергея Ушакова. Только тогда с Леней они были плечом к плечу…
Молодежное кафе «Улыбка». Пригород Грозного. Пулеметные точки на крыше. И несколько снайперских точек в соседнем здании. Спецназ ВДВ штурмовал этот пригород, превращенный в укрепрайон, совместно с СОБРом.
– На усиление прислали, – отрекомендовался старший группы СОБРа, он же Сергей Ушаков.
Шаинский ранее знал его. И прозвище, и радиопозывной. И то, что этот молодой офицер милиции имел солидный боевой опыт.
– Вот послушай, Адмирал. – Леня Шаинский протянул Сергею рацию.
– Эй, ну кто там? – послышался из рации женский голос. – Чего замолчали? Скучно без вас…
Адмирал вопросительно посмотрел на Леню.
– Хорошая девушка, – кивнул Леонид. – Точнее, целых две хорошие девушки – Таня и Люся. Да скажи ты им пару слов, Серега.
– Здорово, девчата, – проговорил в рацию Ушаков. – Чем порадуете?
– Смотри ты, еще один, новенький появился! Тебя как звать?
– Сергей.
– У меня братишка тоже Сергей. Я тебя поэтому убивать не буду, только руки-ноги отстрелю…
– Что?! – Сергей уже вторично вопрошающим взглядом уставился на Леонида.
– Хорошая девушка Таня, – пояснил десантник. – Мы на волну боевиков попали. И болтаем с девчонками уже целые сутки. Они вон там! – Леонид кивнул в сторону укрепрайона. – Тань, а с Люсей можно поговорить?
– Ну чего тебе? – послышался другой голос, более глухой и раздражительный. – Зае…л ты меня уже.
– Не надо грубить, Люся, – произнес Шаинский. – Лучше расскажи, какая ты из себя?
– Хороша, сил нет, – вновь послышался голос Тани.
В этот момент гулко ударило орудие, и по другой рации Леонид получил боевую команду.
– За мной, Адмирал, – скомандовал Шаинский.
– Среди этой болтовни кое-что я выяснил, – сообщил Леонид Сергею, когда они заняли надлежащую боевую позицию. – Это две снайперши. Не прибалтийки. Или соотечественницы, или с Вильной Вкраины, воюют автономно, без прикрытия. Точнее, одна работает, другая ее на этот момент прикрывает с тылу.
– С чего так решил? – уточнил Сергей.
– Будь с ними рядом кто-нибудь из мужиков, тем более из местных, не дали бы им столько болтать. Бывает, конечно, что выйдешь на их волну, перебросишься парой слов с этими повстанцами, но не более того… И засели они вон в том крыле! – Леонид указал в сторону дальнего строения.
Ни вспышек, ни бликов оптики разглядеть было невозможно.
– У меня уже троих подстрелили, – пояснил Шаинский. – В голову, насмерть. И у меня, знаешь ли, над самой башкой дважды свист был. Бить могли оттуда… Или третий, или четвертый этаж. Выше не пойдут, в случае чего сматываться дольше, да и обзор не тот. Прицеливаться придется с поправкой на высоту и низкорасположенную цель.
– Ликбез по контрснайпингу можно не проводить, – отозвался Ушаков. – Хочешь, чтобы я с ребятами их оттуда выкурил?
– Это не приказ, хоть ты сейчас и под моим командованием, – пожал плечами Леонид. – Сам-то что думаешь?
– Попробовать можно, – проговорил Сергей. – Для начала подойдем поближе, ну а потом… Как-нибудь они себя да и проявят…
– Как? Хорошо, если оптика сбликует, а если нет, фильтры у них германские по полторы штуки баксов каждый. Насчет рук-ног Таня пошутила, они обычно в другое место стараются бить. Или в голову, чтобы наверняка. Выбить их оттуда необходимо. Через два часа подойдут мотострелки с техникой. Чтобы взять основной укрепрайон. – Шаинский кивнул в сторону «Улыбки», приземистого здания, забаррикадированного со всех сторон, – мы должны будем развернуть основные силы именно в зоне обстрела, где эти две твари засели. – Леонид перестал называть снайперш «хорошими девочками». – Вряд ли дадут развернуться, нескольких офицеров как пить дать выкосят.
