495 Фешенебельный ресторан на Большой Морской улице.
496 Ср. выше и ниже, стр. 297.
497 С. С. Гулак Аргсмовскии был частым посетителем дома всемирно прославленного математика Михаила Васильевича Остроградского (1801–1891), полтавца родом. Вместе с знаменитым ученым он «вечера просиживал за столоверчением, чему сам искренно верил и в чем если и не убеждал Остроградского, то все же таки заставлял призадумываться и говорить: «да, да, — многое еще от человека сокрыто!» З. Недоборовский», «Мои воспоминания» («Киевская старина», 1893, № 2, стр. 190).
498 Известная в свое время поэтесса Юлия Валериановна Жадовская (1824–1883), выступавшая также (хотя с меньшим успехом) и с прозаическими произведениями, родилась калекою: без левой руки и с тремя пальцами на правой, — чем и объясняется сожалительная фраза Шевченка.
499 Владельцем крепостного Шевченка был киевский помещик Павел Васильевич Энгельгардт (1799–1849), «гвардии полковник в отставке», питомец Пажеского корпуса, ранее служивший в Казанском драгунском полку, а затем перешедший в Лейб-гвардии уланский полк; внебрачный сын своего холостого отца, усыновленный через два года после рождения, он приходился внучатым племянником Потемкину (О. фон-Фрейман, «Пажи за 185 лет», стр. 212, 852; П. О. Бобровский, «История лейб-гвардии уланского… полка», т. II. прилож. Спб., 1903, стр. 74–75; Н. А. Энгельгардт, «Давние эпизоды» — «Исторический вестник», 1911, № 5, стр. 542, 545, 556–559, кн. А. Б. Лобанов-Ростовский, «Русская родословная книга», изд. 2-е, т. II, стр. 426, № 229; «Петербургский некрополь», т. IV, стр. 648). Типичный крепостник, он отличался всеми качествами, присущими помещичьей «породе» этого сорта, и от своего бывшего крепостного «казачка» заслужил краткую, но энергичную характеристику в повести «Художник», вложенную автором в уста Брюллова: «самая крупная свинья в торжковских туфлях» («Поэмы, повести и рассказы Т. Г. Шевченка, писанные на русском языке», стр. 275). Портрет его, работы крепостного Шевченка, воспроизведен в изд. «Шевченко та його доба», зб. I [Киів], 1927, при стр. 20; другой портрет (неизвестно чьей работы) см. в «Историческом вестнике», 1911, № 5, стр. 537. — Совсем другими чертами рисуется его сын Василий Павлович (1828–1910), встречу с которым отметил в дневнике Шевченко. Он памятен в истории русской музыки своими связями с рядом видных композиторов и музыкантов, особенно дружбой с М. И. Глинкой; благодаря его заботам Публичная библиотека в Ленинграде обладает ценнейшим собранием автографов Глинки. Уже в те годы, к которым относится дневник Шевченка, В. П. Энгельгардт являлся крупной фигурой в музыкальном мире Петербурга, отличаясь большой приветливостью и любезностью, подкупившей и Шевченка. Он обладал также солидными сведениями в области астрономии и имел собственную обсерваторию, построенную им в 1872–1879 гг. недалеко от Дрездена, где он постоянно проживал. В 1896–1897 гг. он построил новую обсерваторию около Казани и принес ее в дар казанскому университету со всем имуществом. Тогда же он был избран почетным членом университета, а еще раньше (1889) — членом-корреспондентом Академии наук по разряду математических наук (Б. Л. Модзалевский, «Список членов имп. Академии наук 1725–1907», Спб. 1908, стр. 272; ср. «Исторический вестник», 1911, № 5, стр. 557–559, с портретом на стр. 543).
500 Карташевские — Варвара Яковлевна (1832–1902), сестра упоминающегося ниже (стр. 418) Н. Я. Макарова и, очевидно, ее дочь Надежда Владимировна (1852–1916). B. Я. Карташевская была замужем за Владимиром Григорьевичем Карташевским, служившим по департаменту уделов министерства имп. двора и уделов («Адрес-календарь», 1858–1859, ч. I, стр. 22; ср. «Адрес-календарь», 1857, ч. II, стр. 1871, и состоявшим в «свойстве» с семейством С. Т. Аксакова (А. А. Сивере, «Генеалогические разведки», вып. I, Спб., 1913, стр. 93). У них по вечерам собирались как петербургские украинцы, так и многие литераторы — Писемский, П. В. Анненков, Тургенев (см. его письма к В. Я. Карташевской в сообщении C. А. Переселенкова — «Голос минувшего», 1919, No№ 1–4, стр. 207–220), в доме Карташевских разыгрался последний роман Шевченка, его неудачное сватовство к Лукерье Полусмаковой, крепостной горничной Карташевской. См. «Из воспоминаний В. Я. Карташевской о Т. Г. Шевченке». — «Киевская старина», 1900. № 2, отд. II, стр. 6l— 63.
501 Кн. Василий Андреевич Долгоруков (1804–1868) состоял шефом жандармов и главным начальником знаменитого III отделения с 1856 года; пост «начальника всех доносчиков в России» (выражение Герцена) он занимал в течение десяти лет.
502 Трофим Семенович Тупица (ум. 1870), питомец Нежинского лицея, в эти годы служил в инспекторском департаменте гражданского ведомства «делопроизводителем 3 экспедиции» («Адрес-календарь», 1858–1889, ч. I).
503 Степан Степанович Громека (1823–1877) — либеральный публицист конца пяти десятых годов, пользовавшийся тогда особенно широкой известностью за свои выступления в либеральном еще «Русском вестнике» с обличительными статьями о злоупотреблениях полиции и чиновничества, — «бурно-пламенный Громека», как его называли в литературных кружках (а иногда и в печати) за темпераментность и страстность его публицистических выступлений. Он раньше служил… в жандармах, а в 1867–1875 гг. занимал пост седлецкого губернатора и был ревностным деятелем по «воссоединению» униатов с православной церковью, получив, благодаря этому, прозвище «Степа-Креститель». «Чаще остроумный, но еще чаще злой и насмешливый поэт — Н. Ф. Щербина», — пишет Лесков в одной из своих газетных статей, «говорил, что Громека, подобно Мурильо писал в трех манерах». Известно, что есть картины Мурильо в серебристом, в голубом и в коричневом тонах. Первые писания Громеки, против административного своеволия («Русский вестник», М. Н. Каткова) шутливый поэт приравнивал к первой манере, т. е. серебристой; вторая «голубоватая» началась в «Отечественных записках», когда Громека рассердился на непочтительность либералов и по приведенной гр. Л. Н. Толстым хорошей поговорке «рассердись на блох, и кожух в печь бросил». В третьей же манере которая должна соответствовать мурильевской коричневой, написаны сочинения, до сих пор недоступные критике. Это литература самого позднейшего периода, который относится к «крестительству» (Н. Лесков, «Откуда пошла глаголемая «ерунда» или «хирунда». — «Новости и Биржевая газета», 1854, изд. 1-e, № 243, 3 сентября).
504 Среди декабристов и вообще прикосновенных к декабрьскому восстанию нет лица с подобной фамилией (ср. сборн. Академии наук СССР «Памяти декабристов», I, стр. 65 и 96); очевидно, в данном случае — довольно обычное у Шевченка искажение фамилии, известной ему лишь по устному произношению. Один из комментаторов академического издания дневника Шевченка высказал вполне вероятное предположение, что в записи поэта имеется в виду декабрист Николай Николаевич Оржицкий (1796–1861). Внебрачный сын гр. Петра Кирилловича Разумовского, отставной штабс-ротмистр Ахтырского гусарского полка, он не принадлежал к основному ядру деятелей северного тайного общества, хотя знал о «существовании и цели общества — введении конституции». Осужденный по девятому разряду, он был определен рядовым на Кавказ, отличился в одном из сражений и, благодаря хлопотам влиятельной родни, уже в 1832 году был уволен от службы с обязательством жить в деревне и с запрещением въезда в столицы; через десять лет, в 1843 году, он, однако, получил «высочайшее соизволение» на периодические наезды в Петербург с разрешения шефа жандармов, амнистия же 1856 года освободила его от всех ограничений («Алфавит декабристов» под ред. Б. Л. Модзалевского и А. А. Сиверса, стр. 142, 368–369).
505 См. ниже.
506 Молодой генерал Крылов, пришедшийся столь не по душе Шевченку, в записи М. М. Лазаревского на полях подлинной рукописи дневника охарактеризован кратко, но выразительно: «известный каналья». Повидимому, это Александр Дмитриевич Крылов (1821–1887), который в те годы в «штатском» генеральском чине действительного статского советника (полученном им 17 апреля, 1857), числился «состоящим по военному министерству» («Адрес-календарь», 1858–1859 г., ч. I стр. 43). Кандидат прав харьковского университета, он начал службу в 1839 году в канцелярии Харьковского учебного округа, а в 1848 году был близок к памятному в летописях русской печати секретному цензурному комитету «2-го апреля» («Русская старина», 1899, № 10, стр. 13–14). Быстро затем продвигаясь по лестнице служебных успехов, он 2 февраля 1855 года получил назначение директором канцелярии главнокомандующего военными сухопутными и морскими силами, в Крыму находящимися (H. М. Затворницкий, «Указатель биографических сведений, архивных и литературных материалов, касающихся членов общего состава канцелярии военного министерства с 1802 по 1902 год включительно», стр. 553). Впоследствии состоял членом военного суда («Список гражданским чинам первых четырех классов», ч. I, Спб., 1883, стр. 183) и умер в чине действительного тайного советника («Петербургский некрополь», т. II, стр. 540). В печати известны отрывки из его воспоминаний, относящиеся к его служебной деятельности («Русская старина», 1873, № 6, стр. 843–844 и 1880, № 3, стр. 573–586).
