– Что, Верди, твою голову опять посетили какие-то грешные мысли?

– Да уж, устоишь перед такой красоткой, как же. – Проворчал Веридор – Если бы не моя прическа-архо и твой ухажер Зак, Вирати, я давно бы взял в руки сирафу и пел под твоим окном серенады.

Вирати громко расхохоталась и встав из кресла направилась к выходу. Обернувшись уже у самого шлюза, она веселым голосом бросила ему через плечо:

– А может быть мне стоит изготовить еще одну копию этого андротела, Верди? Ведь не станет же Рунита ревновать тебя к а-женщине? Подумай об этом на досуге, малыш.

Устало рассмеявшись, Веридор махнул рукой и сказал ей:

– Вирати, милая, перестань городить ерунду. Такое будет возможно только при том условии, если я наймусь на службу и буду отсутствовать больше шести месяцев. Ты ведь не хуже меня знаешь варкенский семейный кодекс-архо.

– Да уж, кто-кто, а вы, варкенцы, действительно умеете усложнять себе жизнь. – Насмешливым тоном ответила ему Вирати и вышла из навигационной рубки.

Веридор Мерк, которого нисколько не задело это замечание, взял в руки книгу и, чуть шевельнувшись телом, приказал своему роскошному трону превратиться в более удобное для чтения кресло. Убрав телепортом подальше свою шпагу и устроившись в кресле поудобнее и положив ноги на широкий пуфик, он раскрыл книгу. Снуппи, не дожидаясь его просьбы, немедленно превратился в клановую тунику, достал гибким щупальцем, выросшим на поясе из бара и подал ему банку чендорского темного и тарелочку с крохотными сэндвичами. Веридор даже позволил ему взять книгу изящным пюпитром. Открыв ее на первой странице, оба неразлучных друга начали читать ее вдвоем.

Время от времени Веридор, как бы ронял на складку своей живой туники сэндвич и Снуппи поглощал его с завидным аппетитом. Не оставался он равнодушен и тогда, когда его партнер-симбионт давал ему отхлебнуть пива полупрозрачной трубочкой, ведь им обоим с некоторых пор очень полюбился этот крепкий и вкусный напиток. Снуппи предложил было Веридору почитать ему вслух, но тот велел ему заткнуться и не мешать, а заодно и напомнил ему, что однажды произошло с болтуном и балаболкой по имени Микки.

Снуппи прекрасно знал, что уж ему-то такая участь точно не грозит, но разговоры, тем не менее, немедленно прекратил и, быстро прочитав текст на первой странице, принялся дожидаться, когда ему позволят перевернуть ее. На титульном листе книги, который так долго рассматривал Веридор Мерк, было написано буквально следующее:

История тяжелых испытаний, выпавших на долю членов экипажа сверхтяжелого космического крейсера освоения "Уригленна" и моей первой любви.

Галактика "Млечный Путь", планета Земля, государство Соединенные Штаты Америки, город Нью-Йорк, улица 7-я авеню, апартаменты Джейн Коллинз, расположенные на 47-м этаже кондоминиума "Пасифик плаза".

В ночной тишине тихие, мелодичные трели телефона показались Джейн Коллинз неприятными и резкими. Она проснулась после третьего или четвертого звонка и теперь с мрачным нетерпением ждала, когда включится автоответчик. Джейн не хотелось не только разговаривать с кем-либо в начале четвертого утра, но даже и слышать чей-то голос, но профессиональная обязанность журналиста требовала постоянно быть наготове. При первых же словах, сказанных по-английски с сильным русским акцентом бодрым женским голосом, с нее тотчас слетели последние остатки сна, тем более, что женщина, звонившая ей глубокой ночью, требовательно сказала:

– Джейн, я точно знаю что ты сейчас дома, дорогая, немедленно возьми трубку.

Быстро соскочив с кровати, Джейн взяла трубку телефона и недовольным голосом, ворчливо ответила:

– Слушаю тебя, Наташа, в чем дело? Разве ты не знаешь, что в Нью-Йорке сейчас глубокая ночь?

Наташу Кутасову было трудно смутить таким вопросом и она, даже не поздоровавшись и не извинившись перед ней, тотчас стала давать Джейн инструкции:

– Джейн, дорогая, тебе придется немедленно встать с постели и ехать в аэропорт. На твое имя уже заказан билет до Афин. Суперлайнер отправляется из Нью-Йорка в шесть пятьдесят пять. В Афинах тебя встретит молодой человек по имени Христо Сумелиди, ты его сразу узнаешь, у него длинные волосы, глаза, как у Бемби, и губы, как у Мерилин Монро. Христо доставит тебя на остров Кинос.

– Наташа, милая, я, конечно, очень люблю Грецию, но ведь не на столько же. Скажи мне, что я там потеряла? За каким чертом мне нужно вставать с постели в три часа ночи и нестись в аэропорт, словно я гончая собака? – Раздраженно поинтересовалась Джейн.

Наташу Кутасову было не так просто пронять этой отповедью. Она громко расхохоталась и поинтересовалась у Джейн:

– Но дорогая моя, разве ты забыла, что репортера, как и волка, кормят ноги? Когда мы встречались в последний раз, ты спрашивала, правда ли, что я близко знакома с Эдвардом Бартоном и Ольгой Браво. Так вот, дорогая, я докладываю тебе, – в этот уик-энд они отмечают пятнадцатилетие своей свадьбы. Это, конечно, не юбилей и потому никаких торжеств по этому поводу не предусмотрено. Они просто собирают в своем поместье на Киносе кое-кого из своих друзей, чтобы вместе с ними провести там праздничный уик-энд. Я тоже буду там вместе с Пьером и, поверь мне, дорогая, нам также предстоит неблизкий путь, ведь мы летим на Кинос из Сиднея. Или тебе уже не интересно взять интервью у генерального директора Института Человека? Извини, Джейн, Пьер уже поторапливает меня. Встретимся на Киносе.

Джейн не успела сказать Наташе и слова, как в трубке зазвучали короткие гудки. Она положила телефонную трубку и бегом бросилась в ванную, прикидывая на бегу, успеет она хотя бы сделать макияж. О завтраке или чашке кофе уже не могло идти и речи, хорошо еще, что её дорожная сумка с репортерскими принадлежностями, была, как всегда, в полной боевой готовности. Наспех одевшись, Джейн пулей вылетела из своей новой квартиры, уют которой ей так до сих пор и не удалось оценить по-настоящему. Прямо на ходу она вызвала по сотовому телефону такси, которое подъехало, пока она спускалась в лифте и, сев в салон, попросила водителя ехать побыстрее.

Всю дорогу до аэропорта на лице Джейн блуждала мечтательная улыбка. Она была знакома с Наташей Кутасовой чуть больше года, но уже успела с ней подружиться и та сделала для нее так много полезного, что она, порой, даже удивлялась этому. С этой женщиной её познакомил на приеме в австрийском посольстве в Вашингтоне старый приятель, фоторепортер из "Пари Матч" Жан-Анри. Наташа Кутасова была супругой французского военного атташе и не смотря на то, что её сыну уже было четырнадцать лет, выглядела, в крайнем случае, лет на двадцать. Она была худенькой и изящной женщиной с удивительно наивными глазами, но при этом отличалась просто-таки взрывной энергией. Рядом с ней Джейн, которая была на восемь лет её моложе, казалась самой себе глубокой старухой.