Хотя в тексте это и не говорится напрямую, но женщина действует как шаман, возвращающий душу из загробного мира. Первобытное верование скрыто, и в тексте появляется мотив, известный фольклористам под названием «ребенок возвращается из мертвых» (AT 769), в котором матери является умерший ребенок, согбенный под тяжестью большого кувшина, и объясняет ей, что кувшин наполнен слезами, которые она проливает по нему и которые причиняют ему страдания. В старинной скандинавской балладе «Суженый в могиле [Оге и Эльсе] (Fæstemanden i Graven (Aage og Else))» умерший жених возвращается, чтобы попросить невесту перестать его оплакивать:

Из этого краткого рассказа о следах шаманизма в народных сказках мы узнали, что в сказках загробный мир был заменен на потусторонний, что мир этот граничит с нашим, что герою нужны помощь и совет и что животные играют важную роль — как средства передвижения (волшебный конь, орел) или как советчики. Герой понимает язык животных, что само по себе свидетельствует о его избранности.

С точки зрения современной науки видения считаются продуктом диссоциативных состояний или внетелесных переживаний, ВТП (OBE)[446], возникающих, когда сознание отключается во время сна, обморока, комы или в кататоническом состоянии, либо вследствие околосмертных переживаний, ОСП (NDE)[447]. В 1943 году Джордж Тайрелл[448], автор концепции внетелесных переживаний, увидел в подобных переживаниях доказательство существования жизни после смерти. В Средние века, если исключить истории авторства мистиков[449], ВТП обычно объяснялись болезнью человека. Психиатр Филипп Валлон отмечал:

С точки зрения психоанализа видение — это проекция психического содержания за пределы нашей системы пространственной ориентации. Однако, по данным нейронаук, мозг способен проявлять электрическую активность на ранней стадии клинической смерти[451], что может объяснять аутоскопические галлюцинации[452] и опыт дискорпорации (разъединения с физическим телом).

^{Болезнь и смерть. Картина Д. Аланена.}

^{Photo National Gallery Collection / Ateneum Art Museum / Jenni Nurminen}

Отметим, между прочим, занятную лингвистическую деталь: в ситуациях, когда люди становятся жертвами аварий или других несчастных случаев, на помощь приходит команда реаниматологов. Интересно, что существовавший в XVI веке французский глагол ranimer впоследствии заменили на reanimer, что означает «восстановить жизненные функции и вернуть в сознание». Этот глагол был образован путем добавления к корню anima (душа) приставки re (назад, повторно и т. д.), что придает этому слову особую глубину и позволяет интерпретировать его как «вернуть душу в тело», то есть вернуть к жизни, воскресить.

В настоящее время наука считает, что видения путешествий в другие миры являются продуктом диссоциативного состояния сознания, однако случай Годескалька не укладывается в данный контекст, если только не допустить вполне возможный (психосоматический) эффект воздействия разума на физическое тело. Это подтверждается многочисленными примерами людей, отмеченных стигматами: с XIII века до нашего времени «зафиксированы имена более 350 человек, имевших стигматы, большинство из которых женщины»[453].

Есть множество историй, отражающих рассказ человека, который испытал ощущение выхода из тела. Например, подобное испытал и описал Эрнест Хемингуэй, раненный снарядом во время Первой мировой войны. Он рассказал о пережитом опыте в полуавтобиографическом романе «Прощай, оружие!»: «Я попытался вздохнуть, но дыхания не было, и я почувствовал, что весь вырвался из самого себя и лечу, и лечу, и лечу, подхваченный вихрем. Я вылетел быстро, весь как есть, и я знал, что я мертв и что напрасно думают, будто умираешь, и все. Потом я поплыл по воздуху, но вместо того, чтобы подвигаться вперед, скользил назад. Я вздохнул и понял, что вернулся в себя»[454].

Из множества описаний этого явления я выбрал и хотел бы привести здесь рассказ Кристель Канен-Кайо, которая говорит о том, что после автомобильной аварии ей казалось, что она видит себя сверху, находясь над своим телом. После второй комы, в которой она пробыла четыре недели, у нее сохранилось воспоминание еще об одном выходе из тела. В тот момент она ощущала наполненность и отсутствие страданий. Она находилась у входа в светящийся, манящий ее к себе туннель, но была связана с телом некой нитью, и перед ней стоял выбор: держаться за нее и вернуться в тело или отпустить ее и уйти[455].

После выхода чрезвычайно успешной книги Рэймонда Моуди «Жизнь после жизни» многие исследователи стали изучать явления, связанные с болезнями и несчастными случаями, которые приводят человека в состояние кататонии или комы, когда пострадавшие видят, что они покинули свое тело или даже отправляются в загробный мир. На основании трехсот собранных им свидетельств Моуди выделил ключевые элементы этих рассказов: пострадавший слышит неприятный звук, после чего быстро проходит через туннель, который одни люди видят темным, а другие — светящимся. Появляется существо из света, которое люди идентифицируют как ангела. Перед глазами пострадавших вспышкой проносится вся их жизнь, после чего появляется линия, отделяющая их земную жизнь от последующей. Но их принуждают вернуться в тело, — как правило, они делают это весьма неохотно. Эти рассказы, по сути, не новы: множество средневековых текстов содержат удивительные параллели этим описаниям.

Немногие специалисты по ОСП знают об этом или учитывают это в своих исследованиях, поскольку изучение диахронической перспективы не входит в сферу их интересов. Их книги направлены на то, чтобы показать, что смерть — это не конец, и дать читателям утешение и надежду. Однако еще в XII веке в Исландии считалось, что умершие могут возвращаться к своим семьям и пировать вместе с ними. И в основе этих представлений лежат те же самые идеи.

Рэймонд Моуди выделяет следующую структуру околосмертных переживаний: