В иную обстановку переносит читателя новелла «Пожар». В ней писатель рассказывает о быте и нравах торгашеской среды, где всем управляют принципы собственнической морали, где стремление к «сытой жизни» обесценивает подлинно человеческие качества. С присущим ему искусством реалиста-психолога Саэди показывает, как в критической ситуации обнажается в людях то глубинное, что в обычных условиях проявилось бы не в столь резкой форме. Пламя пожара высветило истинную сущность слов, поступков и помыслов персонажей новеллы.
С рассказами признанного мастера прозы Голамхосейна Саэди тематически перекликается ряд других произведений сборника, звучание которых также определяют сочувствие к бедам бесправных и обездоленных и неприятие трезвой, бездушной морали состоятельных слоев общества.
В рассказе «На память нашему счастливому будущему» Надер Эбрахими, пожалуй, более «открытым текстом», чем Саэди в «Дандиле», разрушает «оптимизм» буржуазного мира. Несколько коротких школьных сочинений на тему «Моя биография». В каждом из них рассказывается о споем, сокровенном, но все вместе они выливаются в мрачную повесть о неизбывной нужде, неодолимых трудностях, о полуголодном существовании, на которые обречены семьи бедняков. Это действительно, как говорит учительница, потрясенная открывшейся ей правдой жизни, «убедительное подтверждение никчемности пустых лозунгов и заповедей лживых пророков нашего века».
Но если в грустных сочинениях маленьких авторов нет-нет да и мелькнет слабый лучик надежды на что-то лучшее в их жизни, которая только начинается, то герою новеллы Аббаса Пахлавана «Стук молотка» уже ничто не может помочь. Мотив непрочности социального бытия человека труда в буржуазном обществе пронизывает содержание этого рассказа.
В мире несправедливости и жестокости живут и герои новеллы Феридуна Тонкабони «Происшествие». Они начинают задумываться над тем, какие же злые силы определяют судьбы людей, заставляя одних становиться на путь преступлений или хвататься за любую работу, лишь бы не умереть с голоду, других — погибать только за то, что попытались отстоять свое право жить по-человечески, а третьих — преследовать этих смельчаков и охранять покой и благополучие четвертых. К ответу на этот вопрос и ведут монологи участников драматической истории, составляющей основу сюжета.
Осуждая все, что несут человеку бесправие и унижение, иранские писатели по-прежнему часто обращаются к теме пагубной «власти тьмы», власти религиозных предрассудков и суеверий, косности и феодальных пережитков. Трагична история, рассказанная Аббасом Пахлаваном в новелле «Кончина», с ее страшным исходом, к которому привел фанатизм невежественных людей. Невесело звучит и другой его рассказ — «Макси», герой которого размышляет о живучести старых представлений и обычаев, скрывающихся за фасадом внешних изменений. Когда-то забрасывали камнями женщин, осмелившихся открыть лицо, сейчас — другие времена, на смену чадре пришло европейское платье, но женщина, как и раньше, далеко не чувствует себя свободной. Зато не может не вызвать улыбку ситуация, в которой оказалась молоденькая Сури в новелле Махшид Амиршахи «Поминание». Любимая героиня писательницы, она выступает во многих ее произведениях то еще совсем маленькой девочкой, то школьницей, то уже взрослой женщиной, но всегда пытливо вглядывается в жизнь, стараясь понять мотивы поступков окружающих ее людей и дать им свою оценку. Так и здесь в ее эмоциональном, полном метких наблюдений и забавных характеристик рассказе о том, как ей пришлось участвовать в сложной церемонии поминания ее бабушки, убедительно раскрываются фальшь и лицемерие навязанных религией обрядов. Показное благочестие остроумно высмеивается и в рассказе Хосроу Шахани «Попутчик». Вместе с его простодушными героями приходится только удивляться чудесам притворства святоши-хаджи, его умению легко перевоплощаться из «истинного почитателя аллаха» в отчаянного выпивоху и картежника и снова — в добродетельного наставника паствы.
Прогрессивные писатели подвергают язвительной критике доходящие до абсурда бюрократизм, демагогию, коррупцию и очковтирательство — характерные черты государственного аппарата в монархическом Иране. Лаконичная зарисовка Голамхосейна Саэди «Церемония знакомства», ироничный рассказ Аббаса Пахлавана «Торжественное открытие» и острый фельетон Хосроу Шахани «Злоключения Боруджали» — яркие образцы социальной сатиры, одного из ведущих направлений в иранской новеллистике последних лет.
Новое поколение новеллистов активно выступает и против уродливых форм модернизации общества, и особенно против растлевающего влияния привнесенной извне буржуазной морали и культуры. Эта проблема, серьезно беспокоящая передовую общественность Ирана, затрагивается в новелле Хушанга Гольшири «Сквозь плетеную ширму». В конкретной жизненной сценке писатель не только раскрывает изнанку «американизации» быта иранцев, разрушающей их нравственные и моральные устои, но и заставляет своих юных героев близко соприкоснуться с неприглядной и грубой действительностью, так не похожей на ту «сладкую, красивую жизнь», которую рекламируют иностранные фильмы и журналы.
В круг проблем, волнующих иранских новеллистов, входит и влияние на жизнь бедноты экономического подъема, наблюдавшегося в стране после проведения буржуазных реформ начала 60-х годов, — главного козыря официальной пропаганды в ее утверждениях о том, что правительство неустанно заботится о благосостоянии народа. Об этой «заботе» рассказывается, в частности, в новелле Ахмада Махмуда «Наш городок». Писатель показывает оборотную сторону буржуазного прогресса, промышленного бума, чреватого новыми тяготами для жителей окраинных провинций. Значительную смысловую нагрузку несет на себе психологический аспект произведения: повествование ведет подросток, еще почти ребенок, который пока не все понимает, но о многом догадывается и пытается сам разобраться в представших перед ним жизненных сложностях и противоречиях, как бы заново открывает для себя окружающий мир, остро ощущая его несправедливость.
В последние годы иранские писатели все чаще поднимают проблемы, связанные с изменениями в психологии людей и их взаимоотношениях в условиях ускоренной капитализации страны. Одна из них — актуальная сейчас для литератур многих стран Запада и Востока проблема отчуждения личности, духовной разобщенности людей — проходит и через ряд рассказов сборника. Их герои чувствуют себя одинокими и затерянными в большом и равнодушном мире. Нередко одиночество ведет к нарушению душевного равновесия человека, толкает его на необъяснимые поступки, рождает мысли о самоубийстве. Гнетущее сознание собственной ненужности и бессилия изменить что-либо в своей судьбе выливается у героя новеллы Эбрахима Голестана «Мертвый попугай» в ненависть к тем, кто еще может радоваться жизни, не испытав ее горечи. Попытка несчастного покончить с собой не удалась, но для него, как заметил его сосед, угадавший трагедию этого жалкого человека, «избежать смерти, пожалуй, хуже, чем умереть».
Стена отчужденности, непонимания порой вырастает и между близкими и любящими друг друга людьми. Так, в рассказе Махшид Амиршахи «Сквозь туман ущелья и дорожную пыль…» внутренние монологи-размышления мужа и жены, возвращающихся с юга домой, проникнуты еще не остывшей нежностью друг к другу, желанием нарушить тягостное молчание. Но эти чувства так и остаются глубоко скрытыми, невыраженными, и в протяжном гудке клаксона женщине слышатся «печаль расставания, горечь разлуки и отчаяние одиночества».
А в новелле Ахмада Масуди «Работа как работа», описывающей будни санитарного карантина, даже коллектив, в котором, казалось бы, людей должно объединять общее дело, представляет собой одиночек, ничем не связанных друг с другом.
Однако трактовка иранскими новеллистами темы духовного разъединения людей дается с гуманистических позиций. Одиночество, отчужденность личности в их рассказах предстают не как естественные, абсолютно присущие человеку состояния, что нередко характерно для западной «литературы отчуждения», а как нечто противоречащее его подлинной природе. И герои их всегда стремятся, хотя чаще безуспешно, преодолеть барьер непонимания и разобщенности между людьми. Во всем этом нельзя не видеть признания писателями неблагополучия общества, в котором разрушаются нормальные отношения и люди лишаются радости общения, дружбы, любви.
