Хочу обратить внимание еще на одно существенное обстоятельство. Дело в том, что практически единственным оружием журналиста внутри газеты является слово, устная речь. Мы очень много говорим. Говорим, ставя задачу перед автором, когда заказываем ему материал, и говорим, убеждая его в необходимости переделок. Мы говорим, разбирая статью коллеги и размышляя (вслух) над готовящейся газетной акцией. Мы говорим, анализируя только что вышедший номер и подвергая критическому обсуждению серию номеров на летучке. Мы выступаем публично, поднявшись в полный рост перед всем коллективом, и положив локти на стол, за которым в Голубом зале редакции традиционно заседает редколлегия, и тет-а-тет, сидя напротив товарища по перу, в запертом кабинете. Совершенно исключены рисунок, весы, чертеж, жестикуляция, сантиметр, мимика — только слово выражает нашу позицию, довод, мысль, оценку, предложение, протест или поддержку.
Разговорный жанр не из легких. Дело не только в модуляции голоса, от которого, возможно, зависит убедительность того, что мы произносим, хотя недурно бы каждому из нас в совершенстве владеть и ораторским искусством, важна логика наших высказываний, важен тон разговора с коллегами, важна манера. Какую степень искренности и откровенности мы можем себе позволить? В какой мере должны щадить самолюбие товарищей по перу? Существуют ли рамки для критики и рамки для дифирамбов? Можно ли «якать», встав в позу ментора, даже если есть к тому основания, можно ли «мыкать», высказывая не общее, а свое мнение? Какова должна быть доказательность и обоснованность того, что мы говорим в узком журналистском кругу? Или, надеясь на понимание с полуслова, можно ограничиться легкими контурами, намеками и плаванием по поверхности? Надо ли бесконечно оглядываться, говоря сакраментальное: «Если я не прав, пусть меня поправят», и хорошо ли мы делаем, заканчивая речь в кабинете заместителя главного редактора банальным «спасибо за внимание»? И так ли уж безобидно наше слово, звучащее в «родной» журналистской среде, что можно не думать о том, какое подобрать и как его произнести?
Газета — сложное и, я бы сказал, очень странное образование. С одной стороны, обыкновенное учреждение, с твердым распорядком дня, со штатным расписанием, с начальниками и подчиненными, с субординацией в отношениях, с дисциплиной труда и графиком выпуска продукции, кстати, весьма прибыльной, иначе говоря, с законами, по которым работает нормальная «контора». С другой стороны, газета ничего общего не имеет с учреждением ни по своему духу, ни по сути человеческих отношений в коллективе, ни по стилю работы, ни по сумме обязанностей каждого.
Подчиненность по административной линии не обязательно влечет за собой в газете ущемления по линии творческой. В цене не должность, а талант и организаторские способности. На газетной полосе могут соседствовать и материалы, написанные рядовым литсотрудником и членом редколлегии, однако оцениваются они по одному критерию. Нормирован ли рабочий день у журналиста, или не нормирован? Никто толком не знает, даже помощник главного редактора по кадрам, и, откровенно говоря, знать не хочет, потому что общеизвестно: журналиста кормят ноги; во всех редакциях чуть ли не самая актуальная проблема — как привязать сотрудника к столу, обеспечив ему при этом максимальную беспривязность. Всеобщая забота о создании и сохранении творческой атмосферы в коллективе объединяет людей, в какой-то степени уравнивает их, нивелирует должности. Ответственность за публикуемое слово так велика, а взаимная страховка столь необходима, что между журналистами совершенно исключены казенные отношения. Как правило, господствует дух взаимного доверия, стало быть — уважения, стало быть — симпатии, доброго товарищества.
Этот дух, угодно нам или не угодно, должен сочетаться и уживаться с претензиями каждого журналиста на звание «личность». Творческим людям свойственны честолюбие, мнительность, самомнение, повышенная возбудимость, болезненное самолюбие — качества, которые в одних условиях могут обернуться на пользу общему делу, а в других — и во вред. Учитывая это обстоятельство, надо особенно бережно относиться друг к другу, проявлять взаимное терпение, подбирать слова и оценки, исходя из индивидуальных черт характера, щадить самолюбие, сглаживать, а не раздувать конфликты, но при этом и спуску не давать, ни в коем случае не потакать слабостям, не позволять зарываться, осаживать друг друга, учить и учиться, короче — не терять принципиальности, объективности и человечности.
Впрочем, сидя за письменным столом и размышляя обо всем этом, очень легко провозглашать нормы и правила, куда труднее их придерживаться.
В заключение позволю себе дать молодым журналистам несколько советов, касающихся практики газетного дела, некоторых тонкостей нашего бытия, внутригазетных отношений. Они нарисуют идеальную картину, далеко не всегда исполнимую, и, к слову сказать, далеко не всеми. Стало быть, в моих советах-наблюдениях будет выражено всего лишь стремление приблизиться к идеалу на максимально близкое расстояние, а это, будем считать, уже половина успеха.
И еще. Я поделюсь правилами, которые выработал сам для себя за долгие годы газетной работы, вдруг они, отнюдь не безусловные, все же помогут молодым журналистам отладить собственные творческие принципы. Излагая советы, я не буду придерживаться какой-то логической последовательности. Каждый совет вполне самостоятелен, его можно принять независимо от предыдущих и последующих, а можно и отвергнуть; повторяю: я был бы совершеннейшим идеалистом, если бы претендовал на непогрешимость.
Итак, двадцать пять практических советов.
1. Когда вы, коллега, получили написанный вами материал «с машинки», внимательнейшим образом вычитайте его, исправьте грамматические ошибки, расставьте пропущенные знаки препинания, а грязные места перепечатайте. Ибо восприятие материала и отношение к нему редактора будут на десять, двадцать, а иногда и на пятьдесят процентов зависеть от внешнего вида и грамотности статьи. Не сделаете этого, и крохотное сомнение вырастет у редактора в большое, досада перерастет в неприязнь, прохождение материала окажется затрудненным.
С другой стороны, если вам суждено быть редактором и читать чужие материалы, определяя их судьбу, как бы плохо ни был выправлен текст, как бы грязно ни выглядели страницы, как бы противно вам ни было, я призываю вас к сдержанности, чтобы досада по мелочам не вылилась в неприязнь к целому. Постарайтесь судить по сути, а не по форме! Но автору непременно укажите на его небрежность.
2. Редактируя материал коллеги, не допускайте вкусовой правки. Только смысловую! И никогда не правьте самодовольно, хоть бы вы были главным редактором газеты. Пригласите автора, растолкуйте ему свое мнение, постарайтесь его убедить. Над вкусовой правкой, когда «увидел» меняется на «заметил», в коллективе смеются. А самодовольщиков просто не любят.
3. Не унижайте коллег, за них переписывая материал. Все ваши замечания они должны внести сами. И не пишите на полях рукописи различные «ох!», «ну и ну!» «еще чего!» и т. д. Это унижает автора, он невольно становится вашим врагом.
4. Когда вы написали материал и сомневаетесь в его качестве, выслушайте мнение своего первого читателя независимо от того, кто им будет — муж, жена, машинистка или ваш первый официальный редактор, и помните: как скажет этот читатель, так, словно по цепной реакции, скажут, не сговариваясь, и все остальные, за очень редким исключением. Чудес почти не бывает, а потому не испытывайте судьбу, не лезьте на рожон, а сразу переделывайте материал, чтобы дать его после переделки другому «первому читателю». Коллективное мнение, даже несправедливое, в редакции непреодолимо!
5. Читая коллег, не забывайте слова А. С. Пушкина о том, что судить произведение следует по его собственным законам. То есть хвалите или ругайте не за то, чего в материале нет, а вам кажется, должно быть, а за то, что в нем есть.
6. Будьте щедрыми на похвалу, но и откровенными в критике. Любая критика в адрес товарища должна быть доброжелательной, искренней и ни в коем случае не личностной. Если вы чувствуете, что не сможете так критиковать, лучше вообще не открывайте рта. Недоброжелательная критика бесполезна и, стало быть, вредна.
