В то же время кто знает, как могут обернуться события, если в Кремле произойдет смена караула. Глядишь, что-нибудь да переменится. Новый правитель всегда испытывает желание отстраниться от наиболее грязных дел своего предшественника. Чечня, разумеется, стоит первой в этом списке.

И наконец, Дудаев просто жаждет отомстить Ельцину. Вспоминаю свой разговор с чеченским президентом летом 1992 года. Я спросил его тогда, почему он допускает свободное хождение оружия в республике. Он ответил: это, мол, соответствует кавказским традициям — тот мужчина не мужчина, кто не носит оружия. Но это же приведет к всплеску преступности, убийств, сказал я. Никакого всплеска не будет, отвечал генерал, у чеченцев, как вы знаете, есть принцип кровной мести, так что на убийство соплеменников здесь мало кто решается…

Полагаю, Дудаев давно уже считает Ельцина своим «кровником». Стремится отомстить ему за тех самых погубленных своих соотечественников, имя которым — легион. За разбомбленные города и села… Уничтожить российского президента физически ему, конечно, трудновато: генерал Коржаков не дремлет. Однако и политически уничтожить — тоже немало. К этому, я думаю, сейчас устремлены все помыслы Дудаева. Этого сегодня он жаждет, пожалуй, даже больше, чем собственно чеченской независимости.

Вот почему Дудаев отдает сегодня предпочтение вождю российских пролетариев. Парадоксальным образом закрывая глаза даже на то, что этот вождь — прямой наследник «лучшего друга чеченцев», погрузившего в 1944-м их в вагоны для скота и отправившего прямиком в Казахстан и Сибирь.

Многократно уже признано: введение войск в Чечню было ошибкой. Сам же Ельцин не раз это признавал: ночами, дескать, думаю об этом…

По ночам лучше бы спать, а ошибки — исправлять, а не замазывать. Нарушение этой простой логики мстит за себя. Замазывание ошибки ведет к ее удесятерению, продлевает страдания людей, населяющих Чечню, приводит к новым разрушениям, новым смертям, новым похоронкам…

Никакие половинчатые решения делу не помогут. Не надо себя обманывать, существует только один вариант: прекращение огня — переговоры — вывод войск — прекращение войны…

Говорят: даже если Россия уйдет из Чечни, Дудаев в покое Россию не оставит. А вот это уже извините. Это уже будет совсем другое дело. За свою землю народ поднимется как один. Как раз про такие моменты написано: «Идет война народная, священная война». Да и не так глуп Дудаев, чтобы в самом деле переносить войну на российскую территорию, сколько бы он ни угрожал на словах таким переносом.

Итак, ничего путного в отношении Чечни в Москве, по-видимому, не придумали, несмотря на все авансы и громогласные заявления, что вот, мол, еще немного — и будет рождено нечто историческое и эпохальное. Нечто судьбоносное. Какое-то объяснение такому слабому, мутному, невразумительному решению можно найти, если предположить, что оно все-таки носит промежуточный характер. Что вслед за этим через какое-то время, когда неэффективность намеченной программы станет для всех очевидна, Ельцин, как не раз уже бывало, собрав волю в кулак, пойдет-таки на тот единственно возможный радикальный шаг, которого от него давно все ждут. На фоне вялой, замудренной программы СБ он будет выглядеть особенно эффектно. Хорошо бы только не слишком волынить с этим: до 16 июня времени — всего ничего.

Впрочем, не исключено, что, принимая нынешний план по Чечне, план, явно ухудшающий его предвыборные шансы, Ельцин имеет в виду, что выборы все-таки будут отложены или вовсе отменены. В таком случае с решением чеченской проблемы ему в самом деле незачем торопиться. Однако это уже тема для совсем другого разговора.

Это писалось по горячим следам — после решения Совета безопасности, касающегося Чечни. Тогда не очень верилось, что Ельцин всерьез начнет движение к миру в этой северокавказской республике. Соответствующие громогласные заявления он делал уже неоднократно, и всегда они кончались ничем. Однако на этот раз острая предвыборная ситуация побудила Ельцина более серьезно отнестись к делу. Ясно было, что пустыми «миролюбивыми» декларациями избирателей не привлечешь. Требовалось реальное движение к миру, реальные шаги к прекращению бессмысленной бойни.

31 марта Ельцин выступил по телевидению с обращением к гражданам России. Он сказал, что выполняет свое обещание познакомить всех с программой урегулирования кризиса в Чеченской Республике. По его словам, чеченский кризис — «это самая тяжелая проблема России; простого пути разрешения этого конфликта нет и быть не может». Тем не менее программа урегулирования кризиса в ЧР после двукратного обсуждения на Совете безопасности и доработки принята и вступает в действие.

— В соответствии с программой, — сказал Ельцин, — с 24 часов 31 марта этого года войсковые операции на территории Чечни прекращаются… Начинается поэтапный вывод федеральных сил из спокойных районов Чечни на ее административные границы… Параллельно чеченское руководство будет вести работу по расширению зон согласия, безопасности и мира в Чеченской Республике. Сегодня они составляют почти две трети ее территории.

Ельцин предупредил, что федеральные власти не станут мириться с террористическими акциями — ответы на них будут адекватными, но эти ответы «не могут и не будут подменять собой политических решений, которые предусмотрены программой урегулирования кризиса».

— Вторая задача, — продолжал президент, — проведение на всей территории свободных демократических выборов в парламент республики, в котором должны быть представлены интересы всего населения Чечни… Избрание парламента будет важным шагом в воссоздании в Чеченской Республике государственных органов власти… По мере укрепления системы власти в Чечне ответственность и полномочия по окончательному урегулированию ситуации переходят от правительства Российской Федерации к главе, правительству и парламенту Чеченской Республики. Этот процесс должен быть закреплен договором о разграничении предметов ведения и полномочий между органами власти Российской Федерации и Чеченской Республики.

Главный камень преткновения, конечно, — это вопрос о государственном статусе Чечни. Он выносится за рамки принятой программы. По словам Ельцина, к его решению предстоит приступить в ближайшие месяцы. Президент напомнил: «Конституция России допускает, что статус может быть изменен по взаимному согласованию между Россией и самими субъектами Федерации». Как уверен Ельцин, главное условие, при котором может начаться согласование вопроса о статусе Чечни, — это «нормализация обстановки в республике, установление здесь мира, спокойствия и стабильности».

— Ради этого, — сказал Ельцин, — мы готовы пойти на переговоры с дудаевской стороной через посредников.

Очень важный момент. Тут впервые с начала чеченской войны открывается — официально открывается! — возможность, хоть и через посредников, но вести переговоры с людьми, контакты с которыми до той поры допускались только через мушку прицела.

Еще шаг навстречу сепаратистам. Госдуме предлагается объявить амнистию участникам вооруженных действий в Чечне, кроме тех, кто совершил тяжкие уголовные преступления.

— Предстоит большая работа по реализации этой программы, — сказал в заключение Ельцин, — но я верю, что она увенчается успехом. И прежде всего потому, что мир, спокойствие и безопасность нужны чеченскому народу, всем народам России.

Знаменательна самая последняя фраза ельцинского выступления:

— Мы с военными твердо настроены на мирное решение этого вопроса.

Конечно, согласие Ельцина начать переговоры с Дудаевым прозвучало как сенсация. Однако вскоре выяснилось, что переговоры предлагались Дудаеву уже не однажды.

— Мы три раза делали попытку склонить его на мирные переговоры, — сказал Ельцин на пресс-конференции сразу после своего телевыступления, — и три раза ничего не получилось. Три раза он отказывался от этих переговоров. Это сейчас он согласен, как нам говорят посредники…