Я бы еще добавил, что в тот момент — в середине марта — рейтинг Ельцина составлял уже не пять, а, как мы видели, 15–17 процентов (думаю, неточность здесь допустил скорее автор книги, а не Чубайс). Но это все равно было примерно на 10 процентов ниже зюгановского рейтинга.

Сам Ельцин, понятное дело, не упоминает о приступе ярости, охватившей его в первые минуты после того, как ему сообщили «пренеприятное известие» (кто не помнит, это из Гоголя, из «Ревизора») о катастрофической ситуации с его избирательной кампанией. Сообщает только, что после неожиданного для него «жесткого разговора» его посетители «предложили использовать в предвыборной кампании весь их ресурс — информационный, региональный, финансовый, но самое главное — человеческий». «Они, — пишет Ельцин, — рекомендовали в штаб своих лучших людей. Тогда и появилась так называемая аналитическая группа, куда вошли Игорь Малашенко, Сергей Зверев, Василий Шахновский, независимый социолог Александр Ослон и другие молодые, сильные аналитики…»

По словам Ельцина, в этот же момент, согласно общему пожеланию его посетителей, свершилось и назначение Анатолия Чубайса руководителем этой аналитической группы. Одним из лидеров президентского избирательного штаба — главным его идеологом и стратегом — стал человек, который, как считает нужным напомнить Ельцин, «буквально за два месяца до этого был в очередной раз с треском уволен из правительства» («в очередной раз группа Коржакова — Сосковца сумела меня с ним поссорить»).

Надо сказать, удар по Сосковцу был тогда нанесен с двух сторон. Параллельно с демаршем, который предприняли Чубайс и олигархи (впрочем, тогда их еще так не называли), весьма резкое письмо с сугубо негативной оценкой деятельности руководителя ельцинского избирательного штаба подготовили эксперты и аналитики при Службе помощников президента.

«Уважаемый Борис Николаевич! — говорилось в нем. — Наше обращение к Вам вызвано глубокой обеспокоенностью ходом подготовки и проведения Вашей избирательной кампании. Наблюдения аналитиков и наши собственные убеждают нас в том, что проблемы кампании упираются в личность и деятельность О.Н. Сосковца.

Ясно, что он не специалист в публичной политике и избирательных технологиях, и это сразу проявилось. Но это не компенсировалось его возможными достоинствами, на которые Вы, видимо, рассчитывали.

О.Н. Сосковец не проявил организационных способностей — нормальная работа штаба до сих пор не началась. Он не может контактировать с людьми, отличными от него по складу ума, но необходимыми в кампании. Его влияние на руководство регионов обернулось вульгарным и бесплодным администрированием, которое не только компрометирует Президента, но и отталкивает от него возможных сторонников. Те же методы с тем же результатом применяются им и в работе с правительственными ведомствами, представителями СМИ, коммерческих и банковских кругов. Самое странное, что О.Н.Сосковец не смог решить самую важную задачу: мобилизовать за короткое время необходимые финансовые ресурсы для проведения кампании.

В результате безвозвратно потеряно больше месяца; не организована и не скоординирована работа всех предвыборных структур; в большинстве регионов подготовка кампании еще не начиналась, а в остальных создались конкурирующие, мешающие друг другу структуры. Внешние проявления бездеятельности или непрофессиональной деятельности штаба создают у одних ощущение обреченности, а у других — нежелание поддерживать Президента.

В обществе начали курсировать два слуха, рожденных, видимо, попытками объяснить странную деятельность О.Н. Сосковца: первый — президента «сдали» коммунистам и потому предатели саботируют развертывание кампании; второй — плохой организацией (а точнее — провалом) избирательной кампании Президента затаскивают в ситуацию, в которой он вынужден будет отменить либо выборы, либо их результаты.

Борис Николаевич, мы, уверенные, что спасение России — только в Вашей победе на выборах, обязаны сказать: положение катастрофическое. Времени для терапевтических мер уже нет. Сейчас Вашу избирательную кампанию можно спасти только немедленной ампутацией — О.Н. Сосковец должен быть отстранен от руководства штабом…

Борис Николаевич, это обращение к Вам — наша последняя возможность сегодня помочь Вам в победе на выборах. Если О.Н. Сосковец продолжит руководить кампанией, то любые наши усилия, направленные на организацию избирательной кампании, агитацию и т. п., будут напрасными. В этом случае нам останется искать другие сферы, в которых мы могли бы быть Вам полезны.

Мы надеемся на Вашу мудрость и решительность».

Вместо штаба Сосковца авторы предлагали создать «небольшой штаб из энергичных людей, знающих, что такое выборы, и отвечающих за определенные направления в кампании». В качестве одного из возможных кандидатов на роль руководителя штаба они предлагали Юрия Ярова (в то время вице-премьера правительства).

На деле все повернулось несколько иначе. 19 марта после встречи с Чубайсом и олигархами Ельцин подписал документ, согласно которому вместо штаба Сосковца создавался Совет избирательной кампании под председательством самого Бориса Ельцина. Известно об этом стало 20-го числа.

Кое у кого, правда, возникли сомнения, имеет ли Ельцин право брать на себя руководство собственной избирательной кампанией: вроде бы подобные прецеденты не известны в мировой практике. Однако помощник президента по юридическим вопросам Михаил Краснов подобные сомнения пресек: что не запрещено, то разрешено; дескать, то, что Ельцин выделяется тут среди глав других государств, — «этим мы, может быть, даже должны гордиться»: «это решение президента показывает, что он не боится брать на себя ответственность в критические для страны дни».

Государственные информагентства со ссылкой на «источники в Кремле и правительстве» в те дни усиленно распространяли версию о том, что, мол, намерение Ельцина возглавить свою избирательную кампанию знаменует собой «начало нового этапа» подготовки главы государства к выборам и «должно сплотить пока еще разрозненные реформаторские силы».

23 марта Ельцин собрал вновь созданный Совет на первое заседание. Собрал в Кремле, подчеркивая тем самым особое значение этого мероприятия.

В тот же день впервые был обнародован состав Совета. В него вошли Виктор Илюшин (в роли зампреда), Виктор Черномырдин, а также «ущемленный в правах» первый вице-премьер Олег Сосковец, директор ФСБ Михаил Барсуков, дочь Ельцина Татьяна Дьяченко, руководитель Администрации президента Николай Егоров, начальник президентской Службы безопасности Александр Коржаков (как видим, вся коржаковская троица сохранилась в избирательном штабе — Совете, хотя и была отодвинута несколько в сторону), мэр Москвы Юрий Лужков, президент НТВ Игорь Малашенко, вице-премьер Юрий Яров и руководитель Общероссийского движения общественной поддержки президента (ОДОПП) Сергей Филатов.

Как нетрудно заметить, в Совет избирательной кампании президента без особых затей, без какого-либо камуфляжа был включен ряд высокопоставленных государственных мужей, пребывающих «при должности».

Впрочем, кое-какую маскировку все же навели. Было объявлено, например, что Виктор Илюшин (второе лицо в Совете после Ельцина) уходит в отпуск «без сохранения содержания». Про других говорилось, что они работают в Совете «на общественных началах». Но все это, конечно, было именно легкой маскировкой. На самом деле административный ресурс предполагалось использовать на полную катушку и не особенно скрываясь. В ходе кампании и сам Ельцин, и члены его избирательного Совета прямо давали различные распоряжения и членам правительства, и руководителям федеральных органов исполнительной власти, и прочим, более мелким чиновникам…

В заседании 23 марта участвовал также Анатолий Чубайс, хотя его имя в составе Совета опять-таки не упоминалось. На самом деле он, разумеется, тоже входил в этот состав.