И здесь душой я не кривил. Насколько я понимал, в деньгах Янина не была стеснена — несколько роликов о её путешествиях и образе жизни я посмотрел. Зачастую люди с деньгами становились чёрствыми и циничными, но она пока такого впечатления о себе не оставила. Наоборот, казалась чересчур открытой и искренней.

- Не знаю, - она пожала плечами, - Это же на самом деле удивительно — лось во дворе. Живой, не видео, не картинка! Я же никогда раньше не видела. С дельфинами плавала, слонов гладила, а лосей не видела.

Она оглянулась и улыбнулась. Только ненадолго, потому что снова отвлеклась созерцанием величественного животного. Эта женщина меня удивляла почти так же, как её впечатлил лось. И это мне совсем не нравилось. Я не любил испытывать симпатии к людям, особенно если эти люди противоположного моему пола. Потому что потом была велика вероятность испытать разочарование.

- А я думала, лоси в горах не живут, - заметила она. - Я первым делом подумала о медведе. Я же не слышала, как они вживую ревут. Тааак испугалась!

Я видел, глаза у неё были размером с фарфоровые блюдца.

- Вообще, лоси живут ниже, но иногда заходят и сюда. На Медвежью, конечно, не взбираются. Они не настолько альпинисты.

Янина хохотнула, а потом разочарованно вздохнула, увидев, что лось собрался уходить.

- Ну вот… А я его так и не погладила.

Остаток дня прошёл спокойно, но под вечер меня стало разбирать раздражающее беспокойство. Я сам с собой спорил насчёт того, правильно ли пытаюсь Янину проучить? Мне показалось, что накануне за ужином она хотела передо мной покаяться, но потом струсила. А могла бы облегчить душу, и я был бы снисходителен. Но раз нет, то я оставил за собой право продолжать боевые действия. Правда, партизанить я не умел никогда, мне не нравилось действовать исподтишка. Я выложил видео с её бегом и заметкой «У олимпийской сборной появилась новая надежда. Моя Снежинка убегала медведя».

Этой записи будто только и ждали. Сразу же посыпались восторги, эмодзи, снова упрёки, ругань тех, кто был восхищён нашим союзом и теми, кто считал меня жестоким чурбаном. Я погасил экран и задумался. Тянуть я больше не мог, играть в подполье тоже. Потому надел штаны, футболку, потом снял футболку, и пошёл наверх.

Судя по шуму воды, Янина плескалась в душе. Я улёгся на всё ещё заправленную постель, заложил руки за голову и принялся ждать. Вскоре дверь в комнату открылась и на пороге появилась моя постоялица и фиктивная возлюбленная. Только того, что она может быть не очень одета, я не учёл. А зря.

Янина вскрикнула, увидев меня, и вцепилась в своё полотенце, будто оно могло её как-то защитить, имей я насчёт неё плохие намерения.

- Ты… ты что тут делаешь?!

- Жду тебя, сладкая моя.

Нужно было держать лицо, чтоб отучить эту бедную овечку портить мою репутацию непрошибаемой стены. Глаза Янины стали примерно такими, как от испуга, когда она решила, что к дому пришёл медведь. Она снова поправила обёрнутое вокруг тела полотенце.

- В смыс… Егор… - она зажмурилась и фыркнула, засмеявшись.

Стало даже как-то обидно из-за её реакции.

- У нас же другого рода взаимодействие. Я просто снимаю комнату. Мне никаких других услуг не надо.

И вот тут меня накрыло. Я встал с кровати и медленно двинулся на Янину. Мне хотелось её придушить. Впервые в жизни я испытывал такое желание навредить женщине, которое с трудом поддавалось контролю.

- Услуг, значит, не надо?! Нет уж, милая. Речь не об услугах, а о том, что у нас же с тобой как бы роман. Так что всё будет по любви!

Янина

Он всё узнал. Мне теперь конец! Об этом говорил яростный взгляд Филина, который зажёгся, когда я ляпнула о дополнительных услугах. А что ещё я могла подумать, когда увидела его лежащим на моей кровати? Весь такой без футболки, в татуировках, поглядывающий на мои голые колени.

Он наступал на меня, как ледокол на белый панцирь северных морей. А отступать мне было некуда, позади оказалась стена. Я постаралась с ней слиться, но, кажется, не получилось. Да ещё и чёртово полотенце постоянно намеревалось сползти и явить Филину все мои прелести. Хотя, кстати, это был вариант сохранить жизнь, отвлекающий, так сказать, манёвр! Правда, в случае с мрачной скалой, нависшей надо мной, насчёт результата я была не уверена. Вдруг наоборот придушит за вероломство.

- Я виновата.

Всё, что могла сказать. Оправдываться было нечем. Я ведь на самом деле могла его подставить перед друзьями, перед родственниками. Да, в конце концов, личную жизнь его могла разрушить. Вдруг Филин не на всех женщин так испепеляюще смотрит?

- Конечно, виновата! Обновостила! - хмыкнул Егор, а воздух, который он выдохнул, коснулся моих ключиц и заставил кожу покрыться мурашками, - Оденься и спускайся. Я чай заварю.

Я послушно кивнула и, когда мужчина вышел за дверь, поспешно натянула спортивный костюм, носки и пошла на кухню. В прозрачном заварничке уже настаивался чай, а Филин сидел за столом, прикрыв свои тату футболкой. Его взгляд будто бы смягчился, по крайней мере, мне уже не казалось, что мои дни сочтены, а была надежда на помилование.

- Рассказывай.

Да и голос уже был без угрожающих рычащих ноток. Поэтому я вздохнула, пожала плечами и стала давать признательные показания:

- Да что рассказывать? Хотела показать тем двоим, что у меня тоже всё прекрасно. Что мне плевать на них, на то, что они меня предали. Что я не одна… - на этой фразе голос предательски дрогнул.

Я вдруг осознала, что до этой беседы отказывалась самой себе признаться, что я страшно одинокий человек. Несмотря на огромное количество подписчиков, на высокие заработки, на активную жизнь, я была одинока. Родители жили в другом районе, хоть и в том же городе, но речь шла не о них. Они были друг у друга, у них были друзья, они собирались шумными компаниями на праздники. Меня, конечно, тоже звали, я ведь их дочь. Но это была их жизнь, их друзья. А у меня был блог, и всё.

- Так, не кисни, - излишне строго сказал Филин, потом кашлянул, - Всякое в жизни бывает. Вы ведь только расстались? Найдёшь ещё замену бывшему своему, в сто раз лучше. Только трусами в этом своём блоге не маши, даже из-за предателей. А из-за заработков тем более.

Я кивнула и опустила голову, как вдруг меня легонько по носу щёлкнул Егор. Удивлённо посмотрела на его улыбающуюся физиономию. Казалось, что передо мной сидел какой-то другой человек, ещё неизвестный мне. Он был другом, тем самым, который нужен каждому в нелёгкие времена, который вот так щёлкнет по носу и подмигнёт, наливая полную чашку чая.

- Я, вообще-то, тебя понимаю. Сам в такой ситуации был. Хотелось кому-то что-то доказать, может быть, даже самому себе больше всего. Но потом я подумал… Кстати, ты правильно сюда приехала. В горах очень хорошо думается. В городе я бы с ума сошёл, наверное. Так вот, я решил жить правильно…

Я слушала завороженно откровения Филина. При первой встрече я думала, что он никогда не проникнется ко мне добрыми чувствами. А теперь мы с ним сидели и болтали на такие личные темы.

- Как это «правильно»?

- Отпустить. Если человек твой, его держать не надо. Уговаривать не надо.

- А если он запутался?

Филин хмыкнул.

- Как твой этот?

Я покивала. Смысл в этих словах был.

- Но может ведь быть какое-то недопонимание, глупая ерундовая ссора, из-за которой расходятся. У меня родители однажды чуть не развелись, потому что мама заподозрила папу в измене, а на самом деле он ходил на курсы рисования, чтоб к маминому юбилею портрет ей нарисовать на холсте. Представляешь? Она молча копила в себе обиду, вещи собирала, он злился, они ссориться начали!..

Я замолчала, напоровшись на взгляд Филина — немного смеющийся, спокойный, внимательный. Почему-то смутилась и почувствовала, как к щекам прилил жар.

- Вкусный чай такой! - поспешила спрятаться за большой деревянной чашкой.

- Кипрей, - спокойно ответил Егор. - А что до недоразумений, так есть язык, чтоб их обсуждать. Если всё сказано и определено, то о чём говорить?