Шутка была неплохой, и Лина тихонько хрюкнула в нос. Родители это заметили, но не смогли найти в себе силы закончить беседу.

— Может в Стефф? — произнесла мать, прижимаясь ближе к уху отца.

Отец помотал головой.

— Ездить далеко. Мы не сможем.

— Так у них же панси…

— Только для средних и старших классов. — вновь отрезал папка. — К тому же — он остановился и заглянул в глаза супруги, — ты же понимаешь, что такое полный пансион в таких школах?

Мать кивнула. Потом смутилась и отвела взгляд.

— Понимаю… — произнесла она тихим шёпотом и вся затряслась.

— Тиши, успокойся. Дети смотрят, — проворковал мужчина, приобнимая свою женщину за плечи, — Все, пойдем.

И мы продолжили наше движение по коридорам.

Шли мы, как выяснилось, не в учительскую, и не в какой-то актовый зал. Шли мы к обычному классу, где, тем ни менее действительно велись беседы с будущими ученикам. Перед кабинетом, на поставленных перед его входом лавках, словно в больнице, сидело еще два набора мам и пап, и столько же киндеров. Мальчик, и девочка.

Мать поинтересовалась, насколько им назначена встреча. И выяснилось, что мы зайдем сразу за девчонкой, а вот пацану придется еще подождать.

Вскоре дверь кабинета открылась и оттуда вышла одинокая женщина, ведя впереди себя мальчика. Ничего необычного или интересного в них не было, разве что мальчик проходя мимо нас, украдкой показал язык. Сестрица не осталась в долгу, за что получила по шапке. Правда отвесившая подзатыльник мать сильно пожалела о своей несдержанности — прическу подпортила, как ни глянь! Пришлось доставать расчёску и немножко подправлять укладку.

На собеседовании нас встретил триумвират из учителей, и завуч. Учителя были руководителями будущих классов, и так, сказать, выбирали детишек, что им по нраву. Нам задавали всякие вопросы… мы отвечали, иногда невпопад — просто пориколу. Сестренка подумывала вынести мозги интересантам, пользуясь знаниями, подчерпнутыми из книг, но вовремя остановилась, видя, что те начинают злится.

В общем, ничего необычного в этой «беседе» не было, и кончилась она ничем — мы вам перезвоним. И мы отправились домой.

Пока велась беседа, за приделами класса началась перемена. Коридоры заполнились шумными детьми, сквозь которых нам приходилось продераться. Меня кто-то толкнул, другой стукнул кулачком в печень, третий — дал подсечку. Удары были слабыми, так что я по большей части их все игнорировал. А вот сестренка взяла какого-то обидчика на прогиб.

Глухой удар и… лежащая на полу рослая девочка, что пучит глаза на вдвое меньшею девицу. Причем, плотная толпа, что окружала нас словно стеной до этого момента, куда-то испарилась, остались только мы, и оно, лежащее на полу. Девка — в слезы!

— Она меня ударила! Ударила! Вы видели⁈ Вы все видели!

Сестра скривила моську. Мать, нагнувшись к дочке, начала отповедь:

— Нельзя драться! Нельзя!..

От части явно играя на публику, и добавляя в конце классическое:

— Ты должна извинится перед девочкой!

Сестра, не испытывая трудностей, без особых проблем принесла свои извинения пострадавшей по всей форме — с поклоном — откуда узнала? И как положено:

— Я повела себя глупо, нижайше прошу извинить меня за содеянный проступок! Более такого не повторит!

— Этого недостаточно! — проревела девка почти басом, отползая от согнувшийся Лины в сторонку, елозя попой по полу. — я требую статискации!

— Что? Перчатку тебе кинуть? Дуэль? — вышел я «на передний план» встав в одну линию со согнувшийся пополам сестрой.

Получил подзатыльник от отца.

А вот у сидящей на попе девахи забегали глаза. На толпу, что открыв рот глазеет на шоу, на наши ноги, на пол… наконец, взгляд наткнулся на её собственные ноги и — платье! Что стало малость грязным, из-за контакта с полом. Из-за ползанья по грязному полу!

— Платье! Моё платье безнадежно испорчено! В качестве извинения ты должна будешь купить мне новое!

— Может просто постирать? — усмехнулась на это мать.

— Нет! Новое! И такое же! Это бренд! Фирма! — сделала она морду, по которой точно стало ясно — врет.

— Что тут происходит⁈ — вышел из класса, подле которого все и случилось, учитель

Короткостриженый пожилой блондин, как и все в этой стране. Правда у этого вид такой, словно он аристократ в хецатом поколении — спина прямая, движения рубленые, взгляд острый несмотря на годы — монокля только не хватает!

— Она! — указала девица на все так же стоящею буквой «Га» бедную «виноватую» девчонку, — Она испортила мой платье! — показала слегка пыльную ткань, — Я требую возмещения убытка!

— А она меня толкнула — проговорила сестренка, не разгибая спины. — И я уже извинилась за то, что толкнула в ответ.

— Прошу прощения. — слегка склонился пред моими родителями учитель, сохраняя при этом прямую спину, — вы можете идти.

Сестренка распрямилась, показал язык ошалелой девахе, и мы поспешили уйти подальше от того места, и на этот раз родители вели нас меж собой, а не по бокам — так, на всякий случай.

— Сколько раз я тебе говорил, не дерись с другими девчонками в коридорах! — донесся до нас голос учителя сквозь шум толпы.

— Ну, по крайней мере учителя тут нормальные, — шепнула мать отцу, а тот только вздохнул.

— Он просто не хотел, чтобы какая-то дура подпортила репутацию его школы в родительских глазах.

От автора:

Я похоже решил за неделю выложить все. что копил год! Псих…

На следующий день родители узнали, что их оштрафовали.

За «неосторожное обращение с детьми», как выразился отец. Ну а в сомом штрафе, что он принес собой по приходу с работы, и они с матерью изучал в своей спальне, запершись от детей, никакой формулировки «за что не было» только статья — гадай как хочешь. Суммы штрафа — плати как хочешь. И крайний срок уплаты — а не уплатишь, будет штраф за штраф!

И поскольку время уже было поздним, и любитель мультиков в квартире снизу уже был дома и смотрел мультики, я пошел в зал, включил единственный стоящий там «детский компьютер», и обнаружил, что это ужасно тупая машина, по сравнению с которой комп любителей фигурок с низу, прямо идеал быстроты и совершенство сообразительности.

Этот «детский комп» в розовом исполнении, бревно настолько лютое, что одна только первичная загрузка шла больше пяти минут! А потом, после приветствия, пошла еще и вторая загрузка! А потом пошла загрузка программы защиты «детский Я»… но я плюнул, и отменил её загрузку через задачник — нафиг! Этот розовый урод и так тормозит! А если ему еще и лишнего делать заставят… ууу… так что лучше вообще вырубить всё, что не «систем».

Как ни странно, это помогло, а из того, что я случайно отключил, но не должен был отключать, оказался только звук, что мне сейчас и не нужен. И зайдя в поиск, я вбил причины штрафа и номер закона. Ну и сам закон тоже вбил в поиск в отдельной вкладки.

В общем… батя выразился предельно точно! Ведь данный закон в целом предусматривает ответственность за оставление детей без присмотра. А конкретная подстатья, по которой пришел штраф, предусматривает ответственность за оставления детей в опасных обстоятельствах.

Смех ситуации в том, что под данную статью, могут подогнать совсем не то, что под нею подразумевается! Подразумевается под ней то, что нельзя бросать деток в запертых машинах на солнце, одних в чужом городе, на крыше зданий. Но вот подгоняют под закон обычно оставление детей в доме, где есть электроприборы нагрева, в том числе и отопительные, к которым у детей есть доступ.

И тут мне сразу понятно стало, откуда взялся данный штраф, и кто стуканул на предков — тетя Фрося! Сычья она жена! И Собачья самка карликовая! Больше просто некому! Больше никто не видел и не знал, что мы «имеем доступ»! Даже бабка по отцу! Она сама всегда всё готовила! И только при Фроске… вот же гадина! Так вот чего она так пялилилась… но чего тогда… столь долго штраф до нас шел? Или… все по срокам, да?