-Прости, проспала, – виновато сказала я, подбегая к Надьке.
-Нет, нормально! Пока всё по плану. Иди проконтролируй флористов, чтобы они гирлянды из цветов повесили куда надо.
-Хорошо.
-Кстати, хозяин уже на месте. Его зовут Пётр Алексеевич.
-Во блин, Романов? – рассмеялась я.
-Откуда знаешь?
-Что?
-Что он Романов?
-Что реально, как Пётр I? – удивилась я. – Ничего себе! Полный тёзка!
-По характеру, кстати, тоже похож. Больно крут! Я представляю, как он на заседании суда выступает. Он мимо прошел, мне уже страшно стало.
-И как он выглядит?
-На Рената чем-то похож.
-Блин, тебе обязательно было про него вспоминать? Настроение на весь день испортила!
-Прости. Ладно, беги, Юлька! Бог даст, пройдёт этот день, и мы забудем о них, как о страшном сне.
-Как? И о Коленьке?
-Тут пока повременим, – Надька хитро подмигнула. – Кстати, держим связь по рации. Лови!
-Ты и этим разжилась? Ну, даешь, главнокомандующий! Будет что-то типа: морда, морда, я - кулак, двигаюсь в твоем направлении.
-Хорош ржать! Всё просто, я «Первый»!
-Да кто б, сомневался! Зови тогда меня «Ветер», Поветруля долго выговаривать. Будет, как у Пушкина: «Ветер, ветер! Ты могуч…»
-Договорились! Всё, по местам!
Всё закрутилось с необыкновенной скоростью. К девяти начали съезжаться первые гости, во дворе послышался детский смех. Из кухни доносились такие запахи, от которых сворачивало живот! И почему я не выучилась на повара?
К четырем вечера подъехали уже почти все гости, ждали именинницу. Леночку привезли с завязанными глазами, сначала завели в комнату, где ее встречали слуги, одетые в восточные костюмы, там она надела праздничный наряд, расшитый сверкающими камнями. Потом в гостиную, которую мы оформили как тронный зал, там и началось представление. Подходили гости с подарками и поздравлениями, а оттуда все разошлись по саду, где уже играла музыка, выступали циркачи и фокусники, ходили ростовые куклы-зазывалы. Аниматоры работали на площадках: кто-то показывал шоу мыльных пузырей, кто-то обучал стрельбе из лука, кто-то катал детей на пони.
Я бегала от площадки к площадке, где была нужна моя помощь, Надюха, управляла всеми с помощью рации, бороздя людские просторы, как ледокол «Ленин», с помощью своего бюста пятого размера. Праздник пересек экватор, в девять часов мы включили иллюминацию. И я услышала ожидаемое «Ах!» Море огней, в которых утопал сад, заставил даже взрослых вернуться в детство. Все направились к реке, где была надута огромная фигура джина. Там вывезли огромный торт, дети загадали желания и выпустили джина и множество фонариков в небо. Получилось очень трогательно!
-Осталось несколько часов, Юлька. Детей сейчас начнут отвозить по домам, останутся только взрослые, – уже хриплым голосом сказала Надюха, подойдя ко мне на кухню.
-По-моему, всё удалось, - начала я.
-Блин! Юль, разве можно так говорить? Эта фраза должна быть сказана, когда уже и посуду помоют! Теперь жди нежданчика!
-Успокойся, выпей чайку, охрипла уже.
-Хозяина видела? Как тебе?
-Я за ним не следила, тут много мужиков всяких ходит. Моё дело – флористы, электрики, оформители. Вот я за ними и следила.
И тут в рации донеслось «Первый! У нас танца живота не будет!»
-Юлька, зараза! Кто тебя за язык тянул?
-А я тут при чем? Ну, не посмотрят они танец живота.
-Побежали!
Мы подбежали к танцовщицам.
-Что тут у вас происходит? – спросила Надька.
-Мы свои композиции уже показали, остался заключительный танец с крыльями, только Ирка что-то съела.
-Что, понос?
-Хуже, аллергия, вся опухла! Врачи сделали ей уже укол.
-Ну, так станцуйте кто-нибудь вместо неё!
-Нет!
-В смысле? Мы вам деньги заплатили! – выкрикнула Надька, и мне показалась, что еще секунда, и она их порвет.
-Её костюм нам не подойдет.
-Мал?
-Наоборот, велик. У нас бюст – единичка, а у нее – третий. Да и в бёдрах…
Надька внезапно обернулась ко мне, откровенно уставившись на мою грудь.
-Надя, нет! – отходя на шаг, сказала я, поняв её замысел. – Даже и не думай!
-Ты же когда-то уже танцевала.
-С ума сошла? Это было один единственный раз на студенческой вечеринке, и я никогда бы это не сделала, если бы мне тогда не подмешали шампанское в лимонад. Я даже не помню, что потом происходило.
-Юлька, не ссы! Я всё проконтролирую!
-Вот это и страшно!
-Несите шампанское, костюм и полотенца!
-Надька! Я тебе этого никогда не прощу! Хватит уже! А если здесь знакомые окажутся?
-Мы тебе маску сообразим! Никто не догадается! Всё будет норм!
Через минуту меня уже нарядили в сложный костюм со светодиодами, переливающийся белыми и синими огоньками. Надька практически насильно влила мне в рот полбокала шампанского.
-Так, - скомандовала она другим танцорам, - как-нибудь красиво выведете ее с площадки минут через пять, потом свяжете полотенцами!
Крыша поехала, по телу разлилось тепло…
-Юлька, тебе пора на сцену! Давай, моя хорошая, - подталкивая меня к выходу, сказала Надюха и перекрестила. – Господи, прости!
-Да я всех порву, Надька! У-ух! – и с первыми звуками заводной восточной музыки я выпорхнула на сцену. Свет приглушили, а я включила огни моего костюма. И уже какая-то неведомая сила заставила меня воспроизводить движения, которые я, возможно, и видела когда-то по телевизору.
В это время Надька следила за часами. И через три минуты, увидев, что я начинаю пошатываться, вытолкала на сцену двух танцоров, которые сделали поддержку, унося меня на руках за кулисы.
-Всё, вяжите её! Хорошо бы и рот заткнуть, а то она и петь начнёт.
-Где вы её откопали? - спросили танцовщицы, стоявшие неподалеку, пока меня пеленали, а я билась в истерике от хохота.
-Лучше не спрашивайте. Отнесите её в дом куда-нибудь через чёрный ход. Фу… Тут тоже всё закончилось! Остались только музыканты, кухня и фейерверк!
***
Пока Надька разруливала последние часы праздника, я, связанная по рукам и ногам, спала в одной из комнат особняка. Меня разбудили звуки салюта. Попыталась двинуться, но не могла пошевелить ни руками, ни ногами.
-Наааааадька, с..ка! Развяжи! – простонала я, хлюпнув носом.
Еле настроив четкость, поняла, что нахожусь в каком-то кабинете на первом этаже, меня уложили на диван напротив письменного стола. Стены были заставлены полками с книгами и папками. Дверь осталась приоткрытой, и оттуда проникала тонкая полоска света. Но внезапно, она стала расширяться, и я, щурясь, увидела высокую мужскую фигуру.
-Николай Николаевич! – позвала я, думая, что это он. – Позовите Надьку… Надька!!! Гадина, придушу…
-Вот так раз! – включая свет, сказал неизвестный мужчина, приближаясь ко мне.
-Ой! Это откуда в нашей стае такой альфа-самец? – улыбнулась я во все свои тридцать два зуба, играя ямочками на щеках. – Холостой?
-Боевой! – ответил мужчина, усаживаясь рядом со мной. – Ну-ка, дыхни!
-Тебе воздуха что ли без меня не хватает? – и я дыхнула на него, что есть мочи.
-Странно, ничем не прёт, а такое ощущение, бутылку махом высосала, - сказал, как будто про себя, мужчина. - М-да! У пьяной девушки два варианта: кандидат психологических наук или сексуальная кошечка. Тут, видимо, второе. Ну, что? Развязать тебя?
-Конечно! И пойдем к Надюхе!
-Это она тебя так накачала?
-Да, будем мстить… Как тебя?
-Пётр.
-О! Петруха! А я – Гюльчатай! Видал, какое у меня платье?
-Скорее, его отсутствие, - размотав полотенца, ответил Пётр, обнаружив на мне танцевальный костюм, только без крыльев. – И крылья тебе обломали, да?
-Какие крылья?
-О, да тут амнезия… Так, Гюльчатай, иди-ка ты в душ! – он попытался поднять меня, но на ногах я устоять не смогла. Тогда, взяв подруку, повел в душевую.
-Водичка… Купаться будем?
-Ты будешь.
-Я одна не хочу, пошли со мной, Петруха, Гюльчатай тебе личико покажет… -Сказала я, снимая то, что на мне оставалось.
