– Лора, иди в свою комнату!
Но я не ухожу, замираю на месте, поскольку в дверях появляется та женщина. Влажный капюшон спадает с головы незнакомки, и я вижу ее бледное лицо в обрамлении темных, почти черных волос. Они молча обмениваются с отцом взглядами, и женщина направляется к лестнице.
– Милена! – хрипло окликает ее отец, но тут же замолкает. Он взволнован и бледен, пальцы нервно теребят золотой медальон на шее.
– Я все знаю, Тод, – шепчет ему женщина и быстро взбегает по лестнице.
Я спешно прячусь за высокой декоративной вазой, чтобы не попасться отцу на глаза. Он, впрочем, и не смотрит на меня. Отмерив несколько шагов взад‑вперед, срывается с места и устремляется следом за незнакомкой. Я же перебираюсь под лестницу, в темный закуток, где меня точно никто не увидит. Сажусь прямо на пол, обхватываю коленки руками, притянув их к груди. Мне отчего‑то страшно и тревожно, будто должно случиться что‑то плохое. Мама… Почему она не вышла вместе с отцом встречать эту женщину? Почему который день сидит, закрывшись в своей комнате?..
Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем на лестнице снова послышались шаги. Незнакомка спускалась вниз. Из своего убежища я вижу лишь подол ее мокрых юбок. Она устремляется к дверям, на ходу набрасывая капюшон на голову. Ее никто не провожает, даже отец. Хлопает дверь, и через минуту со двора раздается ржание лошади и звук колес удаляющегося экипажа.
Некоторое время в доме стоит оглушительная тишина, которую вскоре разрывает крик служанки:
– Миссис Гамильтон! Она мертва! Мертва!
И мой мир переворачивается с ног на голову…
– Мама… Мамочка… – Я проснулась в слезах, и еще несколько минут лежала, уткнувшись лицом в мокрую подушку, пытаясь унять рыдания.
Этот сон уже давно мне не снился, наверное, с прошлого года, и вот, на вторую ночь пребывания в академии, я увидела его опять. И воспоминания самого ужасного дня в моей жизни вновь поглотили меня, накрыли с головой, сжали сердце в тисках, причиняя острую боль. Тогда мне сказали, что моя мама умерла от болезни, но это была ложь. Я знала, что ее убили. Та женщина, которая так спешно ворвалась в наш дом и так же быстро его покинула. Но о ней все в доме молчали, и меня пытались настойчиво убедить, что никто не приезжал, мне все привиделось. Отца я тоже с того дня не видела; до погребения мамы он не выходил из своего кабинета, а после исчез, уехал куда‑то ночью, пока я спала. А утром приехала тетя Присцилла и забрала меня к себе. Уже повзрослев, я много раз прокручивала в памяти тот день, искала зацепки, пыталась восстановить всю картину, но, увы, детские воспоминания слишком избирательны… Однако я помнила лицо той женщины и ее имя – Милена, и уверена, столкни меня судьба с ней еще раз, узнаю без всяких сомнений. И отомщу, непременно отомщу, кто бы она ни была. А отец… Мне было страшно думать, что они действовали сообща, и что он тоже причастен к смерти мамы. Я все же склонялась к тому, что эта женщина его обманула, предала, именно поэтому он и ушел от меня: не смог вынести бремя своей вины. Отца мне тоже очень хотелось отыскать, хотя бы для того, чтобы он, наконец, честно рассказал о том, кто эта женщина и что именно произошло в тот день. Но пока и это было не в моих возможностях…
До рассвета я уже не спала, просто лежала, уставившись в одну точку, и вновь переживала свою застарелую боль. Когда сумерки отошли и комнату заполнил солнечный свет, я поднялась и, стараясь не будить Аннети, прокралась в ванную. А к моменту пробуждения кузины уже была полностью одета.
– Ты чего в такую рань поднялась? – спросила она, зевая.
– Хотела перед завтраком заскочить в библиотеку, взять какую‑нибудь книгу для реферата по стихиям, – соврала я. На самом деле в библиотеку я собиралась идти после занятий, теперь вот придется это делать с утра пораньше.
– Как же все болит, – прохныкала Аннети. – После этой ужасной физподготовки на мне живого места нет.
– Надо было вчера намазаться кремом из желтоголовки, который дал нам Роб.
– Ага, и ходить в желтых пятнах, – проворчала кузина.
– Ты видишь на мне желтые пятна? – хмыкнула я. – К утру от них и следа не осталось, как и боли в мышцах. А ты мучайся… Ладно, я пошла. Встретимся в столовой.
– Уже? Скажи хоть, какие у нас сегодня лекции? – проныла Аннети вслед.
– Первая – целительство, остальное посмотри в расписании, – ответила я, закрывая за собой дверь.
Итак, библиотека. Вчера вечером Роб все же провел нам с Анни экскурсию по академии, показав все важные для студентов места, и библиотеку в том числе, поэтому сейчас осталось вспомнить, как лучше туда дойти. Сориентировалась быстро: вход в библиотеку был отдельным, прямо с улицы, и находился с обратной стороны главного корпуса. Там же, на заднем дворе, начинались теплицы, за ними – зверинец, поговаривают, один из самых крупных в королевстве.
Я была уверена, что в столь ранний час в библиотеке никого не встречу, но мои чаяния не сбылись, притом дела обстояли еще хуже, чем можно было предположить: с противоположной стороны здания к крыльцу библиотеки направлялся Нэйдж Шин. Он шел быстро и был поглощен своими мыслями, поэтому мне удалось шмыгнуть обратно за угол раньше, чем меня заметили. Вот же невезение! Вчера за весь день я больше с ним не встречалась, даже немного расслабилась, и вот сегодня – пожалуйста… Сюрприз с утра пораньше! Похоже, поход в библиотеку придется все же перенести на обед, как и планировала раньше. Не лезть же самой в пасть к этому злющему дракону! Мне, конечно, не доводилось еще встречаться с летающими ящерами лично, но что‑то подсказывало, Шин куда их опасней.
Значит, все же идем в столовую… Надеюсь, Анни поторопится и не заставит себя долго ждать.
Но утренние сюрпризы на этом не закончились.
Я как раз проходила мимо большого фонтана, когда меня внезапно окликнул женский голос:
– Лорейн!
Я с осторожностью обернулась, с недавних пор особенно не люблю неожиданности. Позади меня стояла Джулиана Хоун со скрещенными на груди руками.
– Здравствуй, – поздоровалась она первой, и я кивнула ей в ответ. – Подойди ближе, пожалуйста.
Я сделала нерешительный шаг вперед.
– Смелее, – усмехнулась она, – я не Нэйдж и не Кен, меня можно не бояться. И ты, думаю, сможешь дать мне отпор.
– Я бы не была в этом так уверена, – слабо улыбнулась я и приблизилась к Джулиане.
– Почему ты не согласилась учиться у профессора Лотта? – спросила Джулиана, опираясь одним локтем на мраморный обод чаши фонтана.
– Хотя бы потому, что у меня и в планах не было боевого факультета, – ответила я, все еще настороженно поглядывая на собеседницу.
– А какой факультет у тебя был в планах? – Джулиана прищурилась.
– Бытовой, – смущенно кашлянула я.
– Денег мало? – Хоун понимающе улыбнулась. – Но ты ведь можешь претендовать на стипендиальное обучение. И на боевой факультет в том числе. У тебя подходящие данные, из магов воды выходят прекрасные воины.
– У меня нет подходящих данных, тот раз… Это было скорее случайностью, я профессору Лотту уже говорила, – произнесла я со вздохом. Мне не очень‑то хотелось вновь поднимать тему, которую, как мне казалось, уже закрыли.
– Хочешь сказать, это был неконтролируемый выброс силы? – Джулиана и тут была проницательна.
– Именно, – кивнула я. – Сама не знала, что так могу.
– Хм… – Взгляд Джулианы стал задумчивым. А потом она огорошила меня совершенно невероятным предложением: – Я могу научить тебя.
– Чему именно? – спросила я ошеломленно.
– Контролю над стихией для начала. Иначе тебе придется нелегко в дальнейшей учебе на любом факультете. А там посмотрим.
– Но… – Я растерялась вконец. Сама Джулиана Хоун предлагает мне помощь?
– Значит, так, – произнесла Джулиана. – Каждый выходной с пяти до восьми утра я тренируюсь на площадке у пруда, с правой стороны общежития. Если хочешь, приходи. Только про удобную одежду не забудь… – И, не дослушав мой ответ, она направилась прочь, в сторону столовой.
