– Добрый вечер, леди Эллингтон, – сказал он, коротко поклонившись. – Весьма рад, что вы смогли посетить нас сегодня. Моя матушка занята, поэтому послала меня приветствовать вас.

Эмили улыбнулась шире, но Грант все еще не избавился от какого-то странного и сильного ощущения. Ему показалось, что при его приближении она насторожилась. Подобралась не так, как это делает кокетка, а как-то иначе. Как-то глубже.

Почему – он не понимал. Никаких отношений между ними не было, и он никак не мог предположить, что она хочет что-то утаить от него.

– Благодарю вас, лорд Уэстфилд, вы очень любезны. Я хотела поздороваться с вашей матушкой и поблагодарить ее за приглашение.

Слова ее прозвучали искренне, а вот в манере держаться чувствовалась какая-то фальшь. Грант наклонил голову набок. Жаль, раньше он, вместо того чтобы уделять Эмили должное внимание, делал вид, что ее не существует. Иначе он знал бы, всегда ли она держится так отчужденно, или это только при встрече с ним.

– Вы впервые появляетесь в свете после болезни? – спросил Грант.

Глаза Эмили расширились, на лице ее снова промелькнуло какое-то непонятное выражение и тут же исчезло.

– Да, – тихо ответила она, и голос ее прозвучал слегка надломленно. – То есть…

Она не договорила, словно бы что-то, появившееся позади Гранта, обратило на себя ее внимание. Глаза ее сузились. Он обернулся и увидел направлявшихся к ним Эндрю Хорна и одного из его закадычных дружков.

– Будь они неладны, – тихо проговорила Эмили. – Пусть мой поступок покажется вам бесцеремонным и диким, – но мне все равно. Прошу вас, пойдемте танцевать. Прямо сейчас.

Грант отпрянул, недоуменно глядя на нее. Женщины редко ведут себя так решительно.

– Я… прошу прощения?

Она твердо посмотрела на него:

– Пожалуйста, потанцуйте со мной.

Грант пожал плечами. Он думал, что приблизиться к Эмили будет нелегко. Но вот она сама чуть ли не бросается к нему в объятия.

Эта мысль показалась Гранту приятной, и не только потому, что Эмили облегчала ему выполнение задания.

Грант взял ее за руку, и Эмили не удержалась и посмотрела на их соединившиеся руки. Кожа у него была немного темнее, чем у нее, а горячая ладонь казалась очень крупной. И снова разум восстал против мысли о том, что этот человек – именно этот – нуждается в ее защите.

За спиной заиграл оркестр, и Грант закружил ее в вальсе. Для такого крупного человека его движения были на удивление изящны и быстры. Ему даже удалось увернуться, когда на пути у них оказался некий подвыпивший граф.

– И давно Хорн надоедает вам? – спросил Грант, слегка сжимая ее талию.

При этом знакомом прикосновении Эмили захотелось втянуть в себя воздух. Что за чувство вызывал в ней этот человек? Такого чувства она не испытывала уже очень давно, но вот оно внезапно вернулось, едва он к ней прикоснулся.

Да ведь это желание.

Она затаила дыхание. Откуда оно взялось? Она не понимала, но чувствовала, что оно проснулось, что руки и ноги отяжелели. Стоп, подобным ощущениям не место в расследовании.

Она прищурилась, пытаясь сосредоточиться. Ах да, смешной Эндрю Хорн, из-за которого они теперь танцуют.

– Хорн? – пропищала она, изображая дурочку.

– Я не мог не заметить, что его приближение заставило вас просить меня протанцевать с вами.

Грант усмехнулся, от этого вокруг его темно-карих глаз образовались морщинки, и Эмили вдруг невольно улыбнулась. И покраснела, чего с ней никогда не бывало.

– Вы наблюдательны, – согласилась она. – Мистер Хорн заинтересовался мной после того, как я была приглашена на чай к его сестре, я тогда только оправилась после болезни. Бог весть почему заинтересовался. Но вы знакомы с ним и ему подобными. Это повеса. Если на него достаточно долго не обращать внимания, он найдет себе другую цель.

Грант выгнул темную бровь:

– Вы хотели бы, чтобы я помог ему побыстрее понять это?

Эмили чуть не сбилась с ритма. Неужели Грант Эшбери предлагает ради нее вмешаться в это дело? Значит, они поменяются ролями. Разве не предполагалось, что она будет в роли защитницы, вне зависимости от того, знает он об этом или нет?

– Благодарю вас, милорд, но вмешательство постороннего может только раззадорить его. – Она улыбнулась. – Однако если вам будет угодно включиться в разговор, который мне придется вести с этим человеком, я даю вам на это полное право.

Он улыбнулся, но улыбка получилась натянутой и невеселой. Он действительно с полной серьезностью отнесся к интересу, который Эмили вызывала у Хорна, а она в точности знала, что от этого денди не может исходить никакой угрозы. И вправду – когда Эмили оглядела зал, то увидела, что Хорн уже занялся другой дамой, той, что встретила его ухаживания более благосклонно.

– Как пожелаете, сударыня, – тихо проговорил Грант.

Эмили снова устремила взгляд на него и увидела, что он смотрит в ее лицо, не упуская ни одной перемены. Он смотрел на нее, даже когда танец подошел к концу.

Странно было чувствовать на себе этот пристальный взгляд. За многие годы Эмили приучила себя внимательно относиться к тем, кто ее окружает. Наблюдать за ними ежеминутно, подмечать каждую мелочь, которая могла бы выдать их самые мрачные тайны. Изучая человеческое поведение, она узнавала вещи, не имеющие отношения к ее заданиям. Например, она с удивлением осознала то, что люди редко по-настоящему смотрят друг на друга. Еще реже они встречаются глазами со своими собеседниками.

Грант Эшбери делал и то и другое. Он не сводил с нее своих темных потрясающих глаз. Глаз, которые проникали в самую глубину, искали того, что она обычно никому не позволяла находить.

Чувствуя, как жаркая волна заливает ее лицо, Эмили отвела глаза. Именно в этот момент стихла музыка, и Эмили сразу высвободилась из рук Гранта и присела в неглубоком реверансе.

– Благодарю вас, милорд, за танец и за помощь, – сказала она, кляня себя за то, что голос слегка задрожал. И за то, что ее внезапно охватила робость, и она не смогла взглянуть в лицо этому человеку.

Он взял ее под руку, и Эмили позволила ему проводить себя, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, что по руке, лежавшей на его локте, побежали мурашки.

– Я с радостью оказал вам помощь, миледи, – усмехаясь, ответил он. – Если вам опять понадобится спастись от кого-то, обратитесь ко мне без колебаний.

Услышав эти слова, она вздернула подбородок и посмотрела Гранту в глаза. Он все еще улыбался, но во взгляде его было что-то серьезное.

– Благодарю вас, – пробормотала она, делая над собой усилие. – Я… я запомню ваше великодушное предложение. А теперь вы меня извините – я вижу кое-кого из своих друзей в дальнем конце зала.

Грант удивился, но кивнул в знак согласия:

– Всего хорошего, миледи.

Она повернулась и упорхнула. При каждом шаге сердце у нее колотилось, дыхание перехватывало. Эмили пробиралась сквозь толпу, ничего не видя. Что с ней такое? Красивый мужчина посмотрел ей в глаза – и она забыла обо всем, чему ее учили, и о своем назначении? Возможно, Чарли прав. Возможно, она и в самом деле изменилась. Слишком изменилась, чтобы работать дальше.

– Эмили!

Повернувшись, она оказалась лицом к лицу с Мередит и ее мужем, маркизом Кармайклом, Тристаном Арчером. Мередит схватила ее за руки:

– Ты так бледна, тебе нехорошо?

Пальцы Мередит согрели ее внезапно похолодевшие руки, и Эмили несколько раз втянула в себя воздух:

– Нет-нет, все в порядке.

– Вам больно? – спросил Тристан тихо, чтобы никто не мог услышать.

Она покачала головой, поняв, что они приписали странное выражение ее лица ранению.

– Нет, никакой боли я не чувствую.

Судя по выражению лица, Мередит успокоилась.

– Не могли бы вы, Тристан…

Он кивнул прежде, чем она договорила свою просьбу, как будто умел читать ее мысли.

– Конечно, я принесу вина.

И, легко коснувшись плеча жены, исчез в толпе.

Эмили отвернулась, чтобы избежать внимательного взгляда Мередит, и призвала на помощь все свои силы, успокаивая расходившиеся нервы.