Но Колин Фаррел сказал только, даже не шевельнув бровью:

- Я охочусь за этим рецептом с таких пор, как тебя еще на свете не было, Галлахер.

- Так это вы устроили пожар тогда в их доме?! - воскликнул я.

Но Фаррел пожал плечами. О, я уже ненавидел его всем сердцем.

- Джен наверняка выбралась! - попытался я хоть как-то защититься.

Фаррел посмотрел на меня сверху и хмыкнул.

Немного позже открылась подвальная дверь, и мне швырнули заколку МакДауэллов. Которая была на ее берете с самого Дултара. На том берете, в котором сегодня она пришла за мною.

- Не упрямься, Терри, - услышал я голос Верды.

Я заколотил в дверь кулаками.

- Дайте нам поговорить!

- Только после того, как сусло будет готово, - услышал я ответ деда.

И удаляющиеся шаги.

Я сжимал в руках брошь с листком клена... Джен в беде. А Френ? Я вдруг почувствовал холодок внутри. "Знаешь, я жалею, что не знала отца..." Что сталось с Франсуазой?.. Судя по тому, как поступила со мной Верда... ничего хорошего.

Края креста на броши больно впились в пальцы.

Это все из-за меня.

Слезы текли по щекам, хотя мужчины и не плачут. Что я за мужчина...

Они ведь стали мне как семья. А что же с Тэмом? Рони? Почему Джен пришла одна?... Должен ли я волноваться за них?.. Конечно, должен. И сдаваться нельзя.

Я перерыл весь подвал, но сделан он был на совесть. И выход только один. Тот, который заперт. Тот, который ведет в пивной зал.

Я шмыгнул носом и подошел к натянутым полотнам для сушки. Еще несколько дней. Несколько дней сушки, и потом можно варить затор. И ничего не придумать.

Теперь я понимал отца. Гораздо легче быть одному, чтобы сохранить вековую тайну предков. Иначе...ты становишься глиной в руках завистников. Я не имел права открывать тайну. Но еще меньше права у меня было отплатить Джен за доброту мучениями.

Ничего не оставалось, кроме как плакать. Или разбить голову о стену и обо всем забыть.

Вдруг я подумал: это ведь способ! Тогда им придется лечить меня. Вынести из подвала. И, может быть, я что-то придумаю..?

*** Джен

Я разлепила глаза с трудом, во рту привкус железа пополам со слежавшейся сухостью не давал сглотнуть как следует, и воздуха полной грудью глотнуть никак не получалось. Тело ломило, а что произошло - помню только хватку на горле, и как темнеет в глазах...

И все же - я жива. Я провела языком по губам. Как же хочется пить.

Обнаружила, что сижу на старой полупрогнившей койке, привязанная к какой-то ржавой трубе грубой бечевой. Дёрнула запястьями, но та лишь больно впилась в кожу. А труба тонко задребезжала.

Любопытно, где же я?.. Я повертела головой, и от того сделалось дурно. Да и горло саднило так, что глотать еле-еле... Локоть у Верды крепкий.

Хорошего мало: темная узкая комната в ширину лежанки, стены наполовину осыпались, квадратное оконце, в которое и голова не пролезет, оттуда дует и воняет отбросами.

Какое прекрасное приключение, Джен Вудли.

Терри. Я вспомнила! Терри Галлахер здесь, в подвале пивовара Фаррела.

Если я все еще там же, конечно.

Я снова дернулась, и вновь труба заходила ходуном. А это идея... И я продолжила дергать яростно - пусть веревки режут руки, это неважно, но, может...может, эта труба оторвется или сломается, и я буду свободна?

Но скоро я поняла...тщетно. И аж слезы навернулись на глаза. Только растерла кожу до крови, а труба, пусть и стара да скрипуча, но крепка. В кровь же испачкалась желтая лента Мэри. Желтая лента. Яркая, как солнце в зимней воде.

Лента. Я воззрилась на нее, как впервые. Это способ подать знак. Если привязать на окошко...

Только высвободить руки. Хоть одну.

Я пробежалась глазами по длине трубы. Она подходила к самому окну - экое счастье!

Я взгромоздилась на койку, упорно сползая с бечевой повыше. И вот... ладони уже на уровне окошка. Я прижалась к нему носом. Вид на задворки Табачной улицы. Ха, значит, я так и осталась в доме Фаррела. Может, Тэм придет. Нет, Тэм ТОЧНО придет! Плечом я пнула стекло, и окошко распахнулось наружу. Ох. Замёрзну вусмерть теперь, если не смогу закрыть.

Впрочем, закрыть его я обязана - иначе мой сигнал будет заметен изнутри. Я стянула узлы вдоль правой руки как можно выше, и дотянулась пальцами до рамы окна. Ленту развязала зубами и с десятой попытки мне удалось продеть ее в петлю от задвижки, продела, завязала... Ленточка Мэри затрепетала на ветру. Оставалось закрыть форточку. Едва мне удалось, надавив на петли, приблизить ее и за ржавую задвижку зубами притянуть оконную створку поближе, за дверью раздались шаги и голоса. Мужские, кстати, вперемешку с женским - Верды.

Я побыстрее скользнула вниз обратно на лежанку, едва не оторвав трубу вместе с запястьями. И решила притвориться спящей или в обмороке. На всякий случай.

***

Глава 44

*** Тэм

Заказанную кружку эля передо мной бухнула Верда собственной персоной. В качестве расплаты я бросил золотую монетку из загашника Джен в моем тюке. Этого хватит на пол-дня, чтоб никто не задавал мне вопросов.

Шапку я так и не снял.

Впрочем, Верду я - случайный клиент - и не интересовал. Она прислушивалась к шумной компании Фергюссона. Как и я.

Первый кувшин они уже распили.

Джастин здесь тоже был, а еще двое солдат, которых я не знал. И Одли, разумеется. В прошлую встречу я не обратил внимания, что у гринхолоуского лорда аккуратно подстрижены волосы и даже ногти, до оскомины аккуратные манеры и гордая выправка. Не солдатская, а...аристократская. Покрывшаяся коркой ссадина на виске ему, видимо, тоже о нашей встрече напоминала. Если бы не его поведение по отношению к Джен, я бы тоже повелся на эту...аристократию. Лорд, чтоб ши его сожрали.

Я сжал кулак, но приложился к элю прилежно. Вслушивался в смех и все остальное. Кстати, Одли явно чувствовал себя не в своей тарелке.

- Эй, хозяйка, - хлопнул в ладоши Фергюссон, - принеси-ка нам еще. Да для этого красавчика - особую порцию! - и Бобу Одли фамильярно досталось по спине с размаху.

Верда только того и ждала - с угодливой улыбкой она поспешила к стойке и уставила поднос парой кувшинов. Там стоял мрачный худой человек с седой косой, которому явно что-то в сегодняшнем дне не нравилось. С Вердой он перекинулся парой слов.

"Колин Фаррел", - решил я.

- Не прибывало ли у вас новеньких в город? - спросил Фергюссон весело у Верды.

Верда отвечала уклончиво.

- В Карлейле много путников, - сообщила она, лукаво поглядывая то на Одли, то на капитана. - Вы кого-то конкретного ищете?

Одли покопался по карманам и вдруг понял, что потерял портрет.

- Его нет! - пробормотал он, скорее, сам себе.

Фергюссон причмокнул губами, а Джастин отвечал:

- Одного менестреля.

Верда подняла брови в наигранном удивлении.

- Но на самом деле это не мужчина, - поднял палец Фергюссон, прихлебывая свой эль - А беглая служанка-воровка вот этого господина, - и он ткнул в мрачного Одли.

Я прикрыл глаза. Конечно, я мог встать и набить морду кому-то из них, возможно, даже бы получилось, но не всем пятерым сразу. И так мне ничего не узнать ни о Джен, ни о Терри, ни о Галлахере. Сделал еще глоток горького пойла. В драках от меня - никакого проку.

Верда тем временем обняла кувшин, с интересом переключившись на лорда:

- А что же она украла, что сам господин гонится за нею?

- Его сердце, - захохотал Фергюссон, хлопнув по плечу лорда, мгновенно покрасневшего от ярости и спрятавшего досаду в нескольких глотках браги.

- Или, может, мозги, - хохотнул один из их спутников.

И как лорд их терпит, и зачем. Даже я почувствовал, что зверею. Но и Роберт Одли в долгу не остался, поднимая указательный палец: