А ещё я, наконец-то, сделал себе грубую подделку под ножны для ножа. Зато теперь он всегда был под рукой и выхватить его я мог легко и просто. Красота!

Шли хоть и бодро, но расстояние съедалось медленно — вновь приходилось петлять. Во всём виноваты ивняки с аномальными зонами. Иногда, чтоб их обойти, приходилось приближаться к стене подземелья, в другие моменты — чуть ли не по воде обходить. «Змеиный» путь какой-то.

И одно из приближений к стене стало новой поворотной точкой путешествия, если не сказать — всего Испытания.

Завернув за очередную рощицу, оказались на неожиданной развилке. Налево уходил привычный уже рукав безопасного пути между зонами, а вот справа возвышался фасад. Да-да, именно он!

Фасад был вырублен прямо в серо-коричневой скале, создавая впечатление, что это врата в какой-то иной, потусторонний мир. Громадный, величественный, он вызывал в теле и душе необъяснимые трепет и волнение. Казалось, здесь размывается сама граница реальности, что она переплетается с фантазией, кошмаром — от количества и разнообразия диковинных Зверей на колоннах голова шла кругом! И свет от центрального кристалла вносил свою лепту — настолько затейливо укладывался на изображения Зверей, что вот-вот, и они придут в движение, спрыгнут с колонн…

По центру же фасада, в его глубине прятался тёмный провал входа куда-то…

По бокам от входа стояли две статуи-близнеца. Настолько детальные и исполинские, что уже прошедший трепет возвращался новой дрожью, новыми мурашками. И статуи очень необычные.

Необычность их была в том, что они не стояли.

Они висели.

Висели на тонкой каменной нити, что спускалась со всей высоты фасада.

Пауки? Или же паукообразные Звери? Где правда?

Головы статуй находились на уровне наших. Глядя на них, казалось, кто-то взял чашу, проделал отверстия под глаза, а затем перевернул, приделывая в качестве части тела. И восемь глаз-отверстий каждой из них смотрели на нас, проникая в самые глубины души, вызывая новые волны того трепета. И в этих глазах начиналось единственное отличие между статуями. Начиналось, но не заканчивалось. У левой глаза были янтарно-жёлтыми, у правой — изумрудно-зелёными. Около рта торчали чудовищные хелицеры, с которых в чаши под статуями падали капли тех же цветов, что и глаза.

Брюшко тварей походило на массивный каменный шар, переливающийся всеми оттенками ночи, с множеством сверкающих, как драгоценные камни, щетинок. Тот самый чёрный минерал, что ранее преграждал наш путь, что поглощал сам свет. У каждой на тергите находилось по два круглых разноразмерных пятна-отметины в цвет глаз, с диагональным расположением. Вот где все различия наконец-то кончались.

Длинные и массивные сегментированные лапы, покрытые такими же тёмными кристаллами, казались смертельно опасными из-за игольчатой остроты. Тело, подвешенное на каменную нить-паутину, составляло с ней же неразделимое целое. Словно это не Зверь, а ягодная гроздь, порождённая чьим-то чудовищным воображением, кошмаром…

Вернул же нас к существованию во времени наш давний попутчик.

Что пропадал, то вновь появлялся.

Рёв-вой раздался из самых глубин входа.

Входа, к которому, приходя из левого безопасного рукава-пути, вели следы.

Одна цепочка уже знакомых нам отпечатков.

На них, как и прежде, было множество снежинок…

* Флегматичная Корова: https://author.today/work/edit/chapter/4159105

* Неизвестный Зверь. Статуя-страж: https://author.today/reader/433488/4162338

«Если прыгнул — не оглядывайся. Или увидишь, как твои сомнения догоняют.»

Астерон Неуязвимый

Предвосхищая мои предложения, Микт произнёс, глядя на вход:

— Власт, я не хочу туда идти!

— Но мы должны! — настаивал я.

— Не-не-не! Кому я должен — я всем прощаю! — отнекивался всеми силами Светлый.

— Не хочу тебя расстраивать, но это так не работает. Крепись, друг! — похлопал его по плечу и двинулся в сторону тёмного прохода.

Позади раздался громкий вздох обречения и невнятные проклятия в чей-то адрес. Точно не в мой! Я-то хороший! Молодец и вообще ого-го! А после проклятий зашаркали и понурые шаги следом.

Подойдя к проходу, остановился, запрокинув голову вверх.

Там, над входом новым цветом горел крупный неизвестный знак.

Новая руна.

Она была одновременно похожа и непохожа на ранее встреченную двуликую «𐌐».

Отличие вновь скрывалось в её «хвостике». Он был ещё более зигзагообразный, а самый кончик загибался кверху.

«𐌌».

Цвет знака был рубиново-красный, словно предупреждение о чём-то. Может и статуи — это не только лишь украшение, но и стражи чего-то внутри? А вот материал руны нам уже был знаком. Очень походил на очередную версию кристалла-минерала, только с новым цветом. И, скорее всего, тоже со своими интересными свойствами… Но проход был настолько широк и высок, что дотянуться до знака не представлялось возможным. А, с другой стороны, мы бы и не стали его трогать — от случайного опыта с чёрным поглотителем света уже хватило впечатлений.

Пока я рассматривал руну, Миктлан старательно зарисовывал её в свой блокнот-альбом. Его-таки удалось высушить и не спалить, пока занимались отдыхом и подготовкой к дальнейшему путешествию. И Светлый радовался его восстановлению, словно давнего друга встретил. А может, так и есть?.. Для меня вот книги заменили во многом людей-друзей, так чем Микт хуже? После знака он сделал и лёгкий набросок Зверя-паука, а сонм чудовищ с колонн уже не стал трогать — там работы не на один час, которые сейчас тратить на это — точно не лучшее из возможных решений. Ведь оно у нас уже было.

И это решение — пройти внутрь! Только вот что там — неизвестно. Проход темнел не просто так. Не из-за тени фасада, его колонн или статуй. Вход перекрывала уже известная нам преграда. Тёмная пелена, скрывающая секреты и смертельные опасности. Такие, как ступеньки!

Но мы — отважные будущие Воины. Кто, если не мы? И мы сделали свой шаг вперёд!

Ладно, не мы.

Я!

И нет, я сейчас не про отвагу, а про шаги вперёд. Микт же подневольно следовал за моей целеустремлённостью… Не скажу же я — за безумием. Целеустремлённость сто процентов лучше звучит!

Как говаривала Эрни Суетливая: «Настоящие герои идут самым сложным путём!». Ими мы как раз и желаем стать. И спустя поколения другие мальчишки также будут хотеть стать героями, похожими уже на Власта Великого и Микта Светлого! Но это дела далёкого-далёкого будущего… Сейчас же придётся пока снять воображаемую корону величия и спрятать до лучших времён.

Пройдя эту пару шагов вперёд, подспудно ожидая нового падения, упрямо вошёл в пелену. Возникло уже знакомое чувство смазанного восприятия мира. А потом я оказался внутри.

И остановился.

Да! Остановился! Не упал! Здесь не было нашего злейшего врага! Не было ступенек! Что это, если не победа?! Не удержался, воздел в победном жесте руку, сжатую в кулак.

Иначе как проявлением стресса такую свою реакцию назвать не могу. Но это была секундная поблажка в нашей тяжелейшей прокачке своей стрессоустойчивости. Больше не повторится. Честное интернатское!

Следом за мной появился и Микт. Поди ж ты! Не струхнул! Но, взирая на ранее скрывающееся за пеленой помещение, в голове другая мысль-сожаление билась. Лучше бы он струхнул.

И было отчего так думать.

Мы попали в самое начало какого-то очередного огромного подземного комплекса. Так и клаустрофобию заработать несложно. Или есть какое-то более специальное название боязни потолков?

Но о «комплексе» несколько позже. Когда мы до него доберёмся. Если доберёмся.

Пока же пытался понять, как обозвать место, в котором конкретно сейчас стояли. Вроде и комната, а вроде и нет. Почему нет? Потому что у нас лишь её половина. Или даже меньше… Обычно у комнаты четыре стены. У нашей же одна стена целая, из прохода в которой мы вышли. И две половинки по бокам. Или не половинки. Два огрызка? Ай, да без разницы! Факт в том, что четвёртая стена отсутствовала. Совсем. Её место занимал обрыв. Будто кто-то взял полую коробку, откусил от неё кусок, а оставшуюся часть впечатал могучим ударом в скалу на приличной такой высоте. И поставил нас внутри игрушечными человечками.