– Соскучилась я по тебе, уточка… Выходи сюда; а не хочешь, так я сама к тебе приду. Я не спесива…
И Лиса принялась ползти осторожно по льду к самой полынье. У Серой Шейки замерло сердце. Но Лиса не могла подобраться к самой воде, потому что там лёд был ещё очень тонок. Она положила голову на передние лапки, облизнулась и проговорила:
– Какая ты глупая, уточка… Вылезай на лёд! А впрочем, до свидания! Я тороплюсь по своим делам…
Лиса начала приходить каждый день – проведать, не застыла ли полынья. Наступившие морозы делали своё дело. От большой полыньи оставалось всего одно окно в сажень величиной. Лёд был крепкий, и Лиса садилась на самом краю. Бедная Серая Шейка со страху ныряла в воду, а Лиса сидела и зло подсмеивалась над ней:
– Ничего, ныряй, а я тебя всё равно съем… Выходи лучше сама.
Заяц видел с берега, что проделывала Лиса, и возмущался всем своим заячьим сердцем:
– Ах, какая бессовестная эта Лиса… Какая несчастная эта Серая Шейка! Съест её Лиса…
IV
По всей вероятности, Лиса и съела бы Серую Шейку, когда полынья замёрзла бы совсем, но случилось иначе. Заяц всё видел своими собственными косыми глазами.
Дело было утром. Заяц выскочил из своего логовища покормиться и поиграть с другими зайцами. Мороз был здоровый, и зайцы грелись, поколачивая лапку о лапку. Хотя и холодно, а всё-таки весело.
– Братцы, берегитесь! – крикнул кто-то.
Действительно, опасность была на носу. На опушке леса стоял сгорбленный старичок охотник, который подкрался на лыжах совершенно неслышно и высматривал, которого бы зайца застрелить.
«Эх, тёплая старухе шуба будет», – соображал он, выбирая самого крупного зайца.
Он даже прицелился из ружья, но зайцы его заметили и кинулись в лес, как сумасшедшие.
– Ах, лукавцы! – рассердился старичок. – Вот ужо я вас… Того не понимают, глупые, что нельзя старухе без шубы. Не мёрзнуть же ей… А вы Акинтича не обманете, сколько ни бегайте. Акинтич-то похитрее будет… А старуха Акинтичу вон как наказывала: «Ты смотри, старик, без шубы не приходи!» А вы сигать…
Старичок пустился разыскивать зайцев по следам, но зайцы рассыпались по лесу, как горох. Старичок порядком измучился, обругал лукавых зайцев и присел на берегу реки отдохнуть.
– Эх, старуха, старуха, убежала наша шуба! – думал он вслух. – Ну, вот отдохну и пойду искать другую…
Сидит старичок, горюет, а тут, глядь, Лиса по реке ползёт – так и ползёт, точно кошка.
– Ге, ге, вот так штука! – обрадовался старичок. – К старухиной-то шубе воротник сам ползёт… Видно, пить захотела, а то, может, и рыбки вздумала половить.
Лиса действительно подползла к самой полынье, в которой плавала Серая Шейка, и улеглась на льду. Стариковские глаза видели плохо и из-за Лисы не замечали утки.
«Надо так её застрелить, чтобы воротника не испортить, – соображал старик, прицеливаясь в Лису. – А то вот как старуха будет браниться, если воротник-то в дырьях окажется… Тоже своя сноровка везде надобна, а без снасти и клопа не убьёшь».
Старичок долго прицеливался, выбирая место в будущем воротнике.
Наконец грянул выстрел. Сквозь дым от выстрела охотник видел, как что-то метнулось на льду, – и со всех ног кинулся к полынье; по дороге он два раза упал, а когда добежал до полыньи, то только развёл руками – воротника как не бывало, а в полынье плавала одна перепуганная Серая Шейка.
– Вот так штука! – ахнул старичок, разводя руками. – В первый раз вижу, как Лиса в утку обратилась. Ну и хитёр зверь.
– Дедушка, Лиса убежала, – объяснила Серая Шейка.
– Убежала? Вот тебе, старуха, и воротник к шубе… Что же я теперь буду делать, а? Ну и грех вышел… А ты, глупая, зачем тут плаваешь?
– А я, дедушка, не могла улететь вместе с другими. У меня одно крылышко попорчено…
– Ах, глупая, глупая… Да ведь ты замёрзнешь тут или Лиса тебя съест! Да…
Старичок подумал-подумал, покачал головой и решил:
– А мы вот что с тобой сделаем: я тебя внучкам унесу. Вот-то обрадуются… А весной ты старухе яичек нанесёшь да утяток выведешь. Так я говорю? Вот тот-то, глупая…
Старичок добыл Серую Шейку из полыньи и положил за пазуху. «А старухе я ничего не скажу, – соображал он, направляясь домой. – Пусть её шуба с воротником вместе ещё погуляет в лесу. Главное: внучки вот как обрадуются…»
Зайцы всё это видели и весело смеялись. Ничего, старуха и без шубы на печке не замёрзнет.
Максим Горький
Про Иванушку-дурачка
Жил был Иванушка-дурачок, собою красавец, а что ни сделает, всё смешно выходит, – не так как у людей.
Нанял его в работники один мужик, а сам с женой собрался в город; жена и говорит Иванушке:
– Останешься ты с детьми, гляди за ними, накорми их!
– А чем? – спрашивает Иванушка.
– Возьми воды, муки, картошки, покроши да свари – будет похлёбка!
Мужик приказывает:
– Дверь стереги, чтобы дети в лес не убежали!
Уехал мужик с женой; Иванушка влез на полати, разбудил детей, стащил их на пол, сам сел сзади них и говорит:
– Ну вот, я гляжу за вами!
Посидели дети некоторое время на полу – запросили есть; Иванушка втащил в избу кадку воды, насыпал в неё полмешка муки, меру картошки, разболтал всё коромыслом и думает вслух:
– А кого крошить надо?
Услыхали дети – испугались:
– Он, пожалуй, нас искрошит!
И тихонько убежали вон из избы.
Иванушка посмотрел вслед им, почесал затылок – соображает: «Как же я теперь глядеть за ними буду? Да ещё дверь надо стеречь, чтобы она не убежала!»
Заглянул в кадушку и говорит:
– Варись, похлёбка, а я пойду за детьми глядеть!
Снял дверь с петель, взвалил её на плечи себе и пошёл в лес; вдруг навстречу ему Медведь шагает – удивился, рычит:
– Эй, ты, зачем дерево в лес несёшь?
Рассказал ему Иванушка, что с ним случилось, – Медведь сел на задние лапы и хохочет:
– Экой ты дурачок! Вот я тебя съем за это!
А Иванушка говорит:
– Ты лучше детей съешь, чтоб они в другой раз отца-матери слушались, в лес не бегали!
Медведь ещё сильней смеётся, так и катается по земле со смеху!
– Никогда такого глупого не видал! Пойдём, я тебя жене своей покажу!
Повёл его к себе в берлогу. Иванушка идёт, дверью за сосны задевает.
– Да брось ты её! – говорит Медведь.
– Нет, я своему слову верен: обещал стеречь, так уж устерегу!
Пришли в берлогу. Медведь говорит жене:
– Гляди, Маша, какого я тебе дурачка привёл! Смехота!
А Иванушка спрашивает Медведицу:
– Тётя, не видала ребятишек?
– Мои – дома, спят.
– Ну-ка, покажи, не мои ли это?
Показала ему Медведица трёх медвежат; он говорит:
– Не эти, у меня двое было.
Тут и Медведица видит, что он глупенький, тоже смеётся:
– Да ведь у тебя человечьи дети были!
– Ну да, – сказал Иванушка, – разберёшь их, маленьких-то, какие чьи!
– Вот забавный! – удивилась Медведица и говорит мужу: – Михайло Потапыч, не станем его есть, пусть он у нас в работниках живёт!
– Ладно, – согласился Медведь, – он хоть и человек, да уж больно безобидный!
Дала Медведица Иванушке лукошко, приказывает:
– Поди-ка набери малины лесной, – детишки проснутся, я их вкусненьким угощу!
– Ладно, это я могу! – сказал Иванушка. – А вы дверь постерегите!
Пошёл Иванушка в лесной малинник, набрал малины полное лукошко, сам досыта наелся, идёт назад к медведям и поёт во всё горло:
Эх, как неловки
Божии коровки!
То ли дело – муравьи
Или ящерицы!
