– Да, поэтому и носила чудо-булочки постоянным клиентам, – нахмурился и кивнул Ли. – Нам повезло, что она отдала тебе эти пирожки. Теперь у нас есть достаточно улик. Совпадение адресов – это первое. Но шифровка из рук почтальона – прямая улика. Можно начинать облаву, когда прочитаем, о чем здесь написано.

Он говорил серьезно и уверенно, как настоящий следователь. Джоэл тайно гордился напарником, которому пришлось взвалить на себя расследование. Пусть ранение Джоэла и потрясло всех его друзей и, разумеется, перевернуло его собственную жизнь, но пришло и кое-что хорошее. Теперь Ли знал о творящемся в Вермело не меньше, а то и больше Джоэла, а еще они заполучили в верные союзники Мио. Как раз вместо Батлера, которого не стоило больше трогать, когда речь шла о тайнах, о которых до последнего опасались докладывать начальству. Но, очевидно, пришло время.

– Отдала. Но… Ли, что теперь делать? Она не сообщница, а жертва. Она не должна попасть в застенки! – встревожился Джоэл. Он представил, как пойдет к Уману и выложит все улики, а вместо благодарности получит Джолин в цепях. Нарушит обещание, предаст. Тяжело давать невыполнимые обещания. По кодексу охотников и военных даже невольная или раскаявшаяся сообщница бунтовщиков подлежит преследованию и заключению под стражу. Джоэл нервно облизнул пересохшие губы: он обещал что-нибудь придумать. Нет, он клялся! И вот прошло уже не меньше двух часов, а он не выудил из памяти ни одной статьи из правовых кодексов Вермело, которые бы помогли Джолин полностью избежать наказания. Все зависело от воли переменчивого Умана Тенеба.

– Успокойся, Джо. Я всегда с тобой. Мы найдем способ спасти ее от заточения, – дотронулся до его руки Ли. – Но пока для мгновенного ареста всей сети не хватает всех ее адресов. А если арестовать часть, боюсь, они устроят новые беспорядки или еще что похуже… В одной из шифровок идет речь о взрывчатке. Но где она – неизвестно. Нужны все клиенты. Но мы не могли следить постоянно. Последнее время Джолин как будто меняла маршрут. Шла не к тем.

– Потому что она пыталась спасти вас с Мио, – отрезал Джоэл. Значит, Ли не был настолько хорош, насколько хотел бы его видеть Джоэл. Значит, двое ретивых мальчишек не подозревали, что, пока они следят за пекарем, на них ведется охота. Охота на охотников – забавно, ничего не скажешь.

– Что? Не может быть! – поразился Ли.

– Уводила от клиентов, чтобы вас не убили отравленным дротиком, как Рыжеусого, – пояснил Джоэл. Он вполне верил словам Джолин, потому что видел собственными глазами, как банды смутьянов расправляются с провалившими задание сообщниками. Значит, они делали что-то настолько секретное, что выбитое признание на допросе могло расстроить их темные планы.

– Нам бы теперь добыть список ее постоянных клиентов. У нее наверняка есть список адресов. Тогда не придется следить и подвергать нас всех опасности, – задумался Ли.

– Я поговорю с ней. Но если они решат, что она предала их…

Джоэл подумал, что революционеры уже давно подозревают Джолин в сговоре с охотниками. И вряд ли несчастной девушке достаточно хорошо удается играть роль двойного агента.

– Мы успеем ее спасти до того, как они узнают. Я прикрою тебя.

– Не стоит, Ли. Знаешь, в последнее время у меня обостренное чутье без всяких стимуляторов. Всегда. Постоянно.

Джоэл одернул себя: зря признался. Они занимались другим важным делом. А странности, творящиеся с его организмом, пожалуй, только помогали в выздоровлении. По крайней мере, синяки и ссадины, полученные в недавней драке, заживали неестественно быстро. О долговременных последствиях он старался не задумываться. В городе что-то творилось, что-то гнусное. И достаточно давно. Теперь это нечто коснулось и его. Но пока не мешало, а помогало в разоблачении сети опасных бунтовщиков, он даже благодарил Цитадель.

– Ты пугаешь меня, Джо! – оторопел Ли. – Может, ты не в курсе, но Уман отменил обязательный прием стимуляторов после победы над легендарным сомном. Может, тебе только кажется?

– Не время пугаться. С этим потом разберемся, – поторопил Джоэл.

Повезло же рядовым охотникам. А его все лето прокапывали смесью антибиотиков, обезболивающих и стимуляторов. Каких-то новых, как утверждали врачи и Энн.

Энн… Вот с ней следовало поговорить. Она наверняка что-то знала и, вполне вероятно, тоже изменилась. Но после относительного выздоровления и потери руки их добрая общительная Энн как-то резко переменилась.

Она ушла в академию, но неестественно часто появлялась в Цитадели, говорила, будто ей все еще нужны обезболивающие. Только шла почему-то не в госпиталь, а в научный блок, судя по направлению. Джоэл случайно вспомнил, и в душу заползли скорпионы едких сомнений.

Но в этот день следовало сконцентрироваться на освобождении Джолин. Если она отдала улику, значит, больше не могла возвращаться в пекарню. Ведь несколько контактов преступной сети не получили бы предназначенное для них послание. И за предательство Зереф Мар мог запросто убить работницу. Или не он, а те, кто следил с крыш, эти безымянные незримые фантомы, которых только предстояло отлавливать, как затаившихся сомнов. Значит, времени оставалось ничтожно мало!

– Сможешь перехватить Джолин сегодня на ее маршруте? – спросил Ли. Он ощутимо нервничал, но явно по другой причине. Он подскочил с места и принялся собирать бесценные бумаги в кожаную папку.

– Почему такая спешка? Ли? – Джоэл навис над другом.

– Ну, как сказать… Когда я получал код к шифру, пришлось кое-кого избить и оставить связанным, – обворожительно, но виновато улыбаясь, ответил Ли. – Боюсь, через пару дней его найдут товарищи-революционеры. Можно предупредить гарнизон, но тогда расследование уйдет от охотников.

– Да что ж ты сразу не сказал, балбес?! – воскликнул Джоэл и снова хлопнул по столу, с трудом сдерживаясь, чтобы не отвесить оплеуху напарнику.

Они никогда не дрались с Ли за пределами тренировочной площадки, до мордобития не доходило, несмотря на ссоры. Джоэл несколько раз повреждал деревянную обшивку мансарды ударом тяжелого кулака, когда что-то разобщало их с Ли. Но никогда бы он не посмел ударить друга по лицу.

Но вот теперь хотелось – может, не по лицу, может, и не ударить. А схватить за ухо, как нерадивого ученика, и потаскать по столу, тыча в бумаги. Да, добыть-то он шифр добыл, и очень быстро. Но какой опасности подверг Джолин и все их расследование! Охотникам разрешалось действовать грубыми методами, но исключительно от лица Цитадели. Ли, похоже, ощутил вседозволенность и перестарался.

– Когда ты шел к Джолин утром, ключа у меня еще не было, – оправдывался он. – Я как раз за ним пошел. И все получилось как-то случайно! Меня засекли, когда я влез в дом. Нам в любом случае надо все закончить как можно быстрее. Судя по шифровкам, у них проект в финальной стадии. Их надо арестовывать сегодня. Вот получить бы только все наводки!

– Ладно, успею. Если у Джолин есть постоянные клиенты – революционеры, она должна знать все адреса, – проговорил сквозь зубы Джоэл и спешно выбежал на улицу. Правая нога отзывалась огнем, но он научился игнорировать боль.

Он четко выучил маршрут Джолин, до того неоднократно сверяясь с картой города. Ходила она по часам, возле каждого дома не задерживалась дольше пары минут. Общение с клиентами не длилось долго, поэтому она и не знала подробностей.

Со стороны все выглядело в высшей степени невинно: булочница получает монеты за проданные пирожки. Но также в Вермело был развит бартерный обмен, некоторые постоянные клиенты передавали ей отдельные предметы обихода: футляры для очков, маленькие кошелечки и прочую мелочь. В которую легко помещались скрученные листы шифровок. Ни один стражник не заподозрил бы, что так происходит обмен посланиями.

Ли и Мио, которые рассказали Джоэлу об этой особенности обмена информацией, тоже не обратили бы внимания, если бы не признания Джолин. Только это и могло спасти ее. Хуже всего, что она не знала до конца, в чем состоит цель этого заговора. Из-за чего ценность ее как свидетеля для бастиона резко падала. Но не для революционеров.