– Поздравляю, второй перелом на том же месте, – злобно хохотнул Джоэл, пока бандит корчился на полу рядом с Бифом, дергая ногами, как умирающий кузнечик.

Вкус паршивенькой победы продлился недолго: один из противников с ходу засветил Джоэлу в глаз. Мир потемнел с левой стороны, налился алыми красками, но вроде не померк совсем. Очнулся Джоэл через несколько секунд все там же, на полу, кляня себя сто раз, что ввязался в драку. Но на диалог никто из шайки не шел изначально. Они, похоже, выслеживали охотника по всему району, мечтая взять реванш – конечно же, нечестным путем.

Одновременно в Джоэле пробудился азарт: а чего он сто́ит без меча, без стимуляторов и особых преимуществ. Если уж его действительно превратили в какое-то новое существо во время лечения, то эта сила здорово помогала в драке. Обостренные обоняние и слух буквально подкидывали вверх, заставляя уклоняться от новых ударов. Но проклятая правая нога мешала достаточно быстро вскочить, поэтому пришлось стерпеть еще несколько пинков под ребра, катаясь по полу так, словно на нем загорелась одежда. Джоэл охнул, когда тяжелый сапог врезался в живот; согнулся пополам, но понял, что следующим ударом ему готовятся размозжить череп.

– Стража! Стража! – кричал где-то на периферии сознания трактирщик, но боялся выползти из дальнего угла. Посетители тоже не шевелились. Теперь-то уж ставки их не интересовали.

Обычные работяги любили драки, но боялись настоящих убийств. Джоэл же привык, что почти каждый поединок заканчивается убийством. Он видел в нападающих уже не людей, а сотни щупалец легендарного сомна. Трость еще оставалась в руке, требовалось только наплевать на ограничения немощного тела и совершить новый рывок, как в прежние времена.

Один из нападающих открылся для удара, занеся ногу, чтобы растоптать, смять в труху. Нет уж, никто бы ему не позволил! Не с такими справлялись. В крови вместо стимуляторов кипел адреналин. И теперь треклятый посттравматический синдром делал не беспомощным, а опасным. В мозгу что-то щелкнуло. Или не в мозгу? Треснула и распалась металлическая скоба, и Джоэл ощутил освобождение, как вырвавшийся из клетки зверь.

Он дернулся вперед и вскочил настолько стремительно, что противник, намеревавшийся со вкусом впечатать в пол, не устоял на ногах. Джоэл накинулся на него сверху и принялся наносить удар за ударом: слева-справа, справа-слева. И все по отвратительной грязной морде. Давно же он так не веселился, наверное, уже лет пятнадцать. Со времен выпуска из академии, когда они чудили с драчливым Уманом, ввязываясь едва не во все уличные склоки. Теперь это спрятанное за ширмы приличия начало вырвалось, выкатилось животным оскалом. Джоэл не наслаждался превосходством, не боялся причинить слишком много боли и случайно убить. Он просто защищался, как обычный житель Вермело.

– Получай, тварь! – гаркнул он в окровавленное лицо бандита и только потом обернулся, вспомнив, что его увлеченно избивали двое. Один-то катался возле стойки с торчащей из руки костью. А третий куда-то подевался, хотя должен был атаковать. Джоэл поднял голову и опасливо осмотрелся.

– Биф! Но?.. Но… Ты? – онемел он, увидев, как бесформенный и как будто малосильный старикан стоит над поверженным противником.

– Все для тебя! – радостно отсалютовал Биф. Бандит, безвольно запрокинув голову, перегнулся спиной через барную стойку.

– Два саке, хозяин. Мне и моему другу, – хрипло приказал Джоэл, поднимая свой табурет и невозмутимо садясь на прежнее место, словно ничего не случилось.

– Господин охотник, вам надо… Вы же… – икнул из угла трактирщик, который все это время прижимал к себе, похоже, особо ценную бутыль. Или просто схватил первую попавшуюся, опасаясь, что в ходе потасовки ему разгромят все заведение. На полу и правда валялось немало осколков.

Несколько Джоэл задумчиво вытащил из своих окровавленных ладоней, но даже не придал этому значения. Боль не приходила, или он слишком привык к жизни в тени боли, в дурмане вечного мучения, которое будило только небывалую ярость. Теперь даже правая нога не ныла, зато все тело охватывал жар, не до конца растраченная удаль трактирной битвы.

– Что мне надо, я сам знаю, – осадил Джоэл. – Надеюсь, с этими парнями проблем не возникнет.

– Нет, – заверил трактирщик и свистнул местному громиле, который считался вроде охранником. – Эй, выкинь их на улицу. И что ты стоял? Еще вышибала называется!

– Да я просто смотрел на драку, мы заключили пари с мужиками! – попытался оправдаться тот.

– Гони мою долю, – фыркнул на него Джоэл, и вышибала откатился куда-то в тень, прибирать бесчувственные тела нарушителей. Потом он в прямом смысле вышвырнул их на улицу через заднюю дверь в помои на задворках дурного заведения.

– Здорово ты их, – восхитился Биф, отирая кровь с лица полой изодранной рубахи.

– Ты тоже, – ответил Джоэл и распластался на барной стойке, подложив сложенные руки под подбородок. Запал пропадал слишком быстро, и вместе с ним приходила невероятная усталость. В груди наливался огненный шар, раскалялся свинцовым ядром, поджаривая душу и скручивая сердце, сбивая его ритм. Возможно, наставал последний час. Славная смерть, нечего сказать, особенно после победы над легендарным сомном.

«Ну и к Хаосу», – подумал Джоэл, и ему стало все равно. По крайней мере, напоследок он снова ощутил себя живым и бесшабашно юным. Даже улыбнулся, опрокидывая в пересохшее горло новую порцию саке. Он проникся той легкостью бессмысленной жизни, которую нес на сутулых плечах Биф. Пьянчуга, не замечая новых ссадин и синяков, радостно уплетал дармовую крысятину, подскребая с тарелки подливу и громко рыгая.

Джоэл же погрузился в подобие сна; по крайней мере, поднять голову с барной стойки сил не осталось. Воздуха тоже не хватало, он разевал рот, как рыба на суше, и ждал, какой же из вдохов станет наконец последним. Лучше, чтобы его потом сразу выкинули в Хаос. Ли не следовало знать, насколько напарник успел оскотиниться за короткое время. И от этого тоже сделалось почему-то смешно. Джоэл молча рассматривал, как уплетает нехитрое угощение пьянчуга Биф. А тому, похоже, не терпелось поделиться своими мыслями.

– Знаешь, приятель, – ни с того ни с сего заговорил он. – Врет твой святитель Айгрежи.

– Насчет чего? Он не врет, он придумывает, – слегка заинтересовался Джоэл, все же поднимая голову и с удивлением обнаруживая, что еще не готов отдать концы. Отдышался немного, подремал – и вроде бы ничего. Не считая рассаженной брови, звона в ушах и новых гематом.

– Придумывает потому, что сам не знает. – В заплывших глазах пьянчуги мелькнуло подобие осмысленности и живости. – Не было там Стражей Вселенной. И не жертвовали они собой. Сначала асур Раат Шаатир сражался с Хаосом. Потом они взаимно уничтожились… не до конца. Хаос вон утащил за собой наши миры. А асура Раата закинуло в мирок Бенаам. Там он и нашел приспешников. И покромсал местных.

– Какой-то новый пересказ той сказочки.

– Но это еще не все! Местные в Бенааме от магии не умерли, зато превратились во что-то этакое. Вроде энергии солнца или Барьера. И создали Стражей Вселенной из таких же людей. Украли божественную мощь, хотели сами богов сделать, чтобы против асуров выставить, против Раата, против Змея. Но ничего не получилось: Стражи один за другим начали сходить с ума от непомерной силищи. Вот вроде и остался один, последний, которого служитель ждет. Только что этот один против целого Хаоса может?

– Биф, тебе-то откуда все это знать? Кто тебе такое рассказал? – слабо усмехнулся Джоэл. Его пугало, что слишком много знакомых так или иначе верили в секту некоего Стража. Да еще не давало покоя то видение на грани жизни и смерти. После всех мытарств выздоровления он уже разуверился, что ему приказал выжить некий Страж. Вытащили его с того света, накололи новыми стимуляторами, закачали кровь Умана. Вот и хорошо. А сны оставались снами, реальность похуже самых жутких кошмаров.

– Сам все знаю, – довольно крякнул Биф, хлопая себя по набитому животу.