Николь прикусывает губу, словно обдумывая это.

— Итак, после её ухода мне предстояло много работы, но с помощью Сэмми всё было сделано.

Это привлекает её внимание. «Ты видел Сэмми? Что она сделала?» Она прищуривается.

«Я продал контрольный пакет акций во всех своих отелях. Я сохранил свои акции и инвестиции, но избавился от своей квартиры на материке и продал почти всё, что у меня было. Кроме кое-какого походного снаряжения», — говорю я, кивая в сторону водопада.

— Ты живёшь здесь? Как долго?

— С тех пор, как шериф Сайрус выгнал меня отсюда.

От этого у неё дёргается уголок губ, но она тут же осознаёт это и выпрямляется. «Какая мне разница, если ты всё продал и уже неделю живёшь здесь в палатке? Это ничего не меняет».

— Я продал все свои отели, кроме одного. «Роскошный курорт» по-прежнему здесь и работает в обычном режиме, но теперь его новым владельцем стала ты, — говорю я, и её глаза расширяются от удивления.

— Я? Зачем мне твой отель? Я даже не могу справиться с тем, что у меня уже отобрали.

— Вот тут-то я и пригожусь, — говорю я и провожу рукой по её спине. — Если ты наймёшь меня, я бы хотел управлять твоим отелем «Люкс». А ещё я бы хотел управлять отелем «Русалка». Я выплатил все твои долги и перевёл всё на твое имя. Теперь у тебя есть право собственности на оба отеля, и ты можешь делать с ними всё, что захочешь . Но я надеялся, что мы с тобой сможем управлять ими вместе.

— Почему я должна тебе доверять? Ты разбил мне сердце, Лиам. В её голосе слышится настоящая боль, и я не могу этого вынести.

Я поворачиваю её в своих объятиях так, чтобы она обхватила меня ногами за талию, чтобы не упасть, и она обвивает руками мою шею.

— Потому что я люблю тебя, Николь. Ты — всё для меня. Я никогда, никогда не хотел причинить тебе боль. Я был одержим идеей построить империю и заработать деньги. Я хотел покорить мир, пока не встретил тебя. Тогда единственное, чего я хотел, — это принадлежать тебе.

— И теперь ты вдруг всё это бросил ради меня? А что, если ты передумаешь? Что, если ты начнёшь злиться на меня за то, что я держу тебя здесь?

«Я продал отели и переписал всё на твоё имя. Я создал нерушимый трастовый фонд, чтобы тебе больше никогда не пришлось беспокоиться о деньгах. Я сделал это для тебя. Но я вернулся ради себя. Я такой же эгоистичный придурок, каким ты меня называла. Я не могу дышать без тебя. Я не могу жить без тебя. Я не знаю, как просыпаться или засыпать без тебя в моих объятиях. Так что да, это эгоистично, но я хочу быть здесь, чтобы моё сердце снова забилось. Потому что без тебя я умираю изнутри.

— Лиам, — шепчет она, и на её глазах появляются слёзы. Она протягивает руку и проводит пальцами по моим мокрым волосам. — Мне страшно.

Её слова искренни, но они дают мне первую надежду с тех пор, как я её бросил.

— Я больше никогда не причиню тебе боль и проведу остаток своей жизни, исправляя это. — Я прижимаюсь лбом к её лбу и крепко обнимаю. — Я люблю тебя, Николь. Пожалуйста, не прогоняй меня снова.

— Я тоже тебя люблю, Лиам.

Едва она произносит эти слова, как я прижимаюсь губами к её губам. Кажется, что с тех пор, как я целовал её, прошли годы, а не дни. Но ощущение её тела рядом с моим — это солнечный свет после муссона. Тучи рассеиваются, и я чувствую только её луч света в своём сердце.

— Я так чертовски сильно скучал по тебе, — говорю я, вынося её из воды и целуя. Мои губы перемещаются на её подбородок, а затем на шею, прежде чем я облизываю мочку её уха. Я укладываю её на белый песчаный берег и стягиваю с неё промокшие джинсовые шорты. — Я умираю от желания.

Она стягивает с себя мокрую майку, и я оттягиваю в сторону треугольники её бикини, прежде чем наброситься на неё, как голодный лев. Я сосу её соски, расстегиваю шорты и высвобождаю свой член. Я оттягиваю в сторону её трусики, пока она возится с завязками с обеих сторон, и проникаю в её тёплую, влажную киску, потому что больше не могу ждать ни секунды.

Она перестаёт пытаться развязать узлы, и я вхожу в неё и выхожу. Жаркое солнце палит нас, когда она обвивает меня ногами, и мы прижимаемся друг к другу. Мы занимаемся любовью, но так яростно, словно изголодались друг по другу. Она царапает меня по спине, а я прикусываю её сосок. Её киска сжимается вокруг меня, и я рычу, как зверь, нашедший свою пару. И, может быть, я её нашёл.

— Я люблю тебя, — шепчу я, впиваясь руками в её задницу и толкаясь сильнее. Я повторяю это снова и снова, потому что знал это в тот день, когда встретил её, и должен был сказать ей об этом прямо тогда.

— Не останавливайся, — выдыхает она, когда я проникаю глубже. — Я тоже тебя люблю.

Я не могу нацеловаться вдоволь или обнять её достаточно крепко, и даже когда я чувствую приближение разрядки, я знаю, что этого будет недостаточно. Мне придётся взять её снова сразу после этого, и даже тогда я не буду удовлетворён. В глубине души я знаю, что именно здесь мы должны быть. Вместе навсегда.

Она достигает кульминации, и у меня не остаётся выбора, кроме как последовать за ней. Её киска пульсирует и массирует мой член, словно умоляя меня наполнить её. Я не сомневаюсь, что если она ещё не беременна, то в этот момент зачат наш ребёнок. Моё тело давит на неё сверху, но я стараюсь держаться, пока кончаю в неё, и стараюсь не потерять сознание. Это так мощно и чертовски приятно, что я вижу звёзды, когда смотрю на неё. Это ошеломляет, и мне приходится переводить дыхание, чтобы не потерять сознание.

Я опираюсь на локти и нежно целую её, но не выхожу из неё. Я ещё не закончил. Мне нравится чувствовать её внутри себя, не торопясь, кожа к коже. Я мечтал о ней каждую ночь и обо всём, что бы я с ней сделал, если бы у меня был ещё один шанс. Я срываю с неё трусики, чтобы между нами ничего не было.

Николь хихикает, и я смотрю на её улыбающееся лицо. «Ты меня раздавишь», — говорит она.

Я обнимаю её за спину и поднимаю на руки, затем встаю и веду нас обратно в воду. «Так лучше?» — спрашиваю я, пока она двигается вверх-вниз на моём члене в лагуне.

— Я не говорила, что мне это не нравится. Но это тоже хорошо. Она игриво целует меня, а потом у неё так громко урчит в животе, что мы оба перестаём целоваться и смеёмся.

— Я попросил Сэмми принести еду, — говорю я, указывая на корзинку для пикника.

— Ты был так уверен, что я тебя прощу?

— Нет. Но я люблю быть всегда наготове, — бормочу я, целуя её в шею.

— Нам так много нужно обсудить, — говорит она, но я качаю головой.

— Для этого будет время позже. А сейчас мы наверстаем упущенное.

— Надеюсь, она принесла много еды, — говорит она с улыбкой.

— Я тоже, — говорю я, наклоняясь и снова целуя её.

10

Николь

Когда мы выходим из лагуны, уже поздно. Невероятно приятно снова оказаться в его объятиях и знать, что всё будет хорошо. Нам ещё многое нужно обсудить, но я была несчастна без него всю прошлую неделю, и сейчас я просто хочу жить в любви.

Солнце садится, и Лиам обнимает меня за плечи, пока мы идём обратно в «Русалку». Мне не терпится сказать Питеру, что ему не нужно переезжать и что он может оставаться здесь столько, сколько захочет. Мне также не терпится поговорить с Сэмми и отчитать её за то, что она за моей спиной сговаривалась с Лиамом. Но, должна признать, это было бы просто поддразниванием. Она так переживала за меня, и я знаю, что видеть, как я переживаю это расставание, было для неё очень тяжело. Не могу сказать, что я не сделала бы то же самое для неё, если бы мы поменялись ролями.

— О чём ты думаешь? — спрашивает Лиам, притягивая меня ближе.

— Как же я рада, что Сэмми тебе помогла.

«Я обязан этой женщине всем. Я бы никогда не стал с ней ссориться», — признаётся он, и я качаю головой.

Сэмми вспыльчивая, но это потому, что она чертовски сильно любит.

Мы почти дошли до «Русалки», когда я вижу, как машина, свернув за поворот, въезжает на парковку. Человек за рулём резко тормозит, и водительская дверь распахивается. Свет фар направлен на нас, поэтому трудно сказать, чья это машина, но мне кажется, я знаю, кто это.