Он не знал. Он сам не мог ответить на свой вопрос.

Рука Тринки шевельнулась в его руке. Она негромко спросила:

– Значит, ты избрал для себя одиночество, верно?

– Думаю, да. Я считал, что так будет лучше, – кивнул он. – Не только для меня, ты же понимаешь.

– А теперь предположим, что для нас все кончено. Шторм, прилив – и через несколько часов для тебя и для меня все будет кончено.

– Да...

– Сэм?

Он взглянул на нее, встретив твердый взгляд широко раскрытых глаз.

– Сэм, могу я стать твоей девушкой? Хотя бы на время, – тихонько спросила она. – Только сейчас.

– А если для нас все это не кончится?

– Только сейчас, – снова повторила она. – Пожалуйста.

Он обнял ее, ощутил соленый вкус ее слез, и поцеловал. Губы, привыкшие за долгие годы умерщвления плоти отвергать всякие проявления страсти, сначала были неловкими и стыдливыми. Потом она слабо вскрикнула, он опять поцеловал ее, и она мгновенно растеклась огнем, запылавшим в его объятиях, одновременно и желая, и отдаваясь ему, и лишь ветер выл в приютивших их развалинах, да шум моря нарастал громогласной угрозой и оно беспощадно вздымалось, чтобы их поглотить...

Вот уже половина острова скрылась под водой, поглощенная безжалостным потоком. Начался мелкий дождь. Устремлявшаяся к востоку тьма постепенно скрывала туманной дымкой далекое плоское побережье Фрисландии. Воздух был заполнен шумом волн, разбивавшихся на мелководье, и криками морских птиц, уносимых ветром. Еще слышен был шум прибоя и бурлящих потоков воды, заполнявших мириады узких проходов и заливавших отмели, превращая их в морское дно.

Дарелл оставил Тринку в укрытии за дверью маяка. Забрав с собой ружье и спички Тринки в непромокаемом пакете, он вскарабкался с развалин маяка на гребень, где находился бункер. Тринка попросила поскорее возвращаться назад и закрыла глаза. Она отказалась вернуться в бункер.

Когда он достиг вершины гребня, ветер запорошил песком глаза. На западе молнии исчертили небо, озаряя белое с серым море. Гром откликался эхом на все нараставший рев угрожающе вздымавшегося моря. Лагуна исчезла, скрывшись под столпотворением белых бурунов, простиравшихся к востоку, насколько видел глаз. Тринка была права. Ни один яхтсмен в здравом уме не решится пересечь этот район при поднимающемся приливе.

Он на какое-то время замер у входа в бункер, разглядывая слабо проступавшие очертания железобетонных сооружений, скрытых кучами песка, грязи и морских водорослей. Как давно к этим развалинам никто не прикасался и не пользовался ими? Дареллу казалось, где-то здесь он сможет найти ответ. Затем он спустился по покрытым слизью ступенькам в бункер "Кассандры".

На этот раз герметическая дверь поддалась легко. Он зажег спичку, шагнул внутрь, стараясь сориентироваться в слабом колеблющемся свете, и вновь увидел столы, полки и лабораторное оборудование. Тут спичка погасла.

Темнота была почти абсолютной, если не считать слабого серого света, просачивавшегося со стороны лестницы у него за спиной. Он зажег новую спичку и стал искать дверь, обнаруженную им в самый последний момент, когда он вытаскивал Тринку из бункера. В слабом свете он заметил ее слева и, открыв, попал в помещение, где стояли многоярусные койки. Следующая серия спичек позволила ему попасть в другую лабораторию, в коридор и наконец на склад. Джулиан Уайльд побывал и здесь. Взломанные ящики указывали, где хранил свои сокровища генерал войск СС фон Витталь. Дарелла заинтересовало, много ли Джулиан Уайльд смог забрать с собой – больше половины ящиков остались не тронуты.

Воздух был сухой и затхлый, пахло резиной. Он нашел взломанный ящик с пробирками, содержавшими вирус, и поднял одну запечатанную пробирку. На печати был четко виден контрольный номер, и в пробирке явно содержалась какая-то питательная среда. Дарелл сунул пробирку в карман, как вещественное доказательство, хоть весьма сомневался, что ему удастся кому-нибудь его показать.

В конце этой комнаты оказалась еще одна опечатанная дверь. У него осталось только четыре спички. Одну он зажег, чтобы обследовать механизм замка, затем пришлось истратить еще одну спичку, чтобы открыть мощную дверь. Та не открывалась почти двадцать лет, но тем не менее петли из нержавеющей стали провернулись легко. Спичка обожгла ему пальцы, он ее уронил. Третью спичку Дарелл зажигать не стал и обеими руками повернул дверь.

Поток холодного и влажного воздуха ворвался в сухую атмосферу лаборатории. Где-то поблизости угрожающе плескалась вода. Дарелл зажег третью спичку.

Как он и предполагал, он оказался в сооружении из бетона и стали, где располагалась артиллерийская батарея – четырнадцатидюймовое береговое орудие, стоявшее на мощном основании, вокруг которого на несколько футов плескалась вода, оставшаяся во время отлива. Сквозь проем для орудийного ствола внутрь проникал дневной свет. Стальные трапы вели в другие коридоры и сводчатые туннели справа и слева от орудия. Вся эта неиспользованная и забытая военная мощь выглядела довольно мрачно. Он шагнул в воду и увидел, что там ему по колено. Перед тем, как двинуться дальше, он посмотрел, куда течет вода, и обнаружил отметки на стенах, покрытых морскими водорослями. При максимальном приливе все здесь оказывалось под водой.

Дарелл двинулся по прямому туннелю, руководствуясь случайными проблесками света, попадавшего внутрь через орудийные порты. Он увидел, что отверстия защищены стальными решетками, поросшими морскими водорослями, что великолепно маскировало их искусственное происхождение от любого, изучающего это место с моря. Снаружи шел дождь. Остановившись и выглянув наружу, Дарелл увидел только подгоняемые ветром волны прибоя, разбивавшиеся об остров; воздух, ожегший его лицо, был холодным и колючим.

В конце концов он вернулся в бункер "Кассандры" и использовал свою последнюю спичку, чтобы выбраться на вершину гребня. Тринка слишком долго оставалась одна, и его охватило беспокойство.

Дождь хлестал. Он пригнулся, стараясь укрыться от порывов ветра, повернул к зданию маяка – и в этот момент позади него отчетливо щелкнул ружейный выстрел.

Пуля ударилась возле его головы со звуком, подобным удару грома.

Дарелл ничком рухнул на землю, не выпуская из рук ружья, которое захватил с "Сюзанны". Вторая пуля ударила в песок совсем рядом. Он покатился вниз с дюны, еще не решаясь оглядеться вокруг. Выстрелы были сделаны из оружия, похожего на его ружье. Он столкнул вниз кучу мокрого песка, еще дважды перевернулся, вскочил на ноги и бросился влево, поближе к зданию маяка. Над головой у него пропела третья пуля. Пробежав немного, он опять плашмя упал на землю и скользнул в сторону.

На фоне покрытого дождевыми тучами неба вырисовывалась фигура мужчины.

– Дарелл!

Крик был, как порыв ярости, донесенный морским ветром. Кричал Джулиан Уайльд.

– Дарелл, стой!

У него не было времени размышлять над причиной появления здесь Уайльда. Он считал, что Уайльд уже давно добрался до Амшеллига и сейчас ведет переговоры с инспектором Флаасом, как благополучно уехать в Швейцарию. Но видимо существовала какая-то причина, заставившая того вернуться на остров. Дарелл понимал, что ее он достаточно скоро узнает. Но сейчас он хотел только одного – остаться в живых.

Он поднял ружье и Уайльд мгновенно исчез за выступом дюны.

– Дарелл, сдавайся! Брось ружье.

– А ты сделаешь то же самое?

– Послушай, случилось несчастье...

– Почему ты вернулся сюда?

– Меня надули! – Ветер разрывал его слова на клочки. – Швейцарцы... я им еще покажу... они меня не впускают! Ты слышишь? Никто в мире не желает меня принимать.

Дарелл молчал.

– Все сорвалось! – прокричал Уайльд. – Они не хотят отдавать мне деньги. Ты меня слышишь?

Дарелл ничего не ответил.

– Дарелл?

Ветер еще усилился.

– Я убью тебя, Дарелл!