В то же время климатические условия делали кавказцев допустимо вариабельными, что закреплялось изолированностью селений вплоть до середины XX века. Так появились типы кавказских овчарок, исчезнувшие с развитием транспорта и коммуникаций. Нам же природа продемонстрировала прекрасный пример того, как тесный инбридинг в сочетании с жесточайшим естественным отбором и работой может дать гениальный результат, воспроизвести который в современных условиях не представляется возможным.

Возникновению различий внутри породы способствовали различия климатические, мы уже упоминали об этом. Как же это происходило на практике? Согласно законам — не более того. В условиях высокогорья воздух более разрежен, чем на равнинах. Следовательно, чтобы обогатить кислородом организм, необходимо было максимально увеличить объем легких и, стало быть, объем грудной клетки. В то же время основное требование горных троп к живому организму — устойчивость. Отсюда более короткие рычаги передних и задних конечностей. В свою очередь, холодный горный воздух провоцировал собаку хорошо «одеваться». Наверное, так и сформировался тип горных кавказцев: очень мощные, приземистые, коренастые, длинношерстные собаки, смотрящиеся чуть растянутыми.

В предгорьях необходимости в такой адаптации не было, но высоконогость строго регламентировалась возможностью вести поединок с волком. Появлялись собаки более компактные и стройные, с несколько укороченным шерстным покровом.

Хочется сразу оговориться: не следует современных нетипичных собак оправдывать так называемым «степным» типом — плохое разведение не может иметь оправдания! Узкогрудых, вздернутых на ногах, «голых», прилобистых с вздернутыми носами («дельфинов») необходимо исключать из разведения, продолжая любить как членов «стаи-семьи».

Среда, в которой происходило формирование породы, создала в лице кавказца пре любопытнейший этологический феномен. Условия тяжелейших суточных переходов за овцами выработали у этих собак своеобразный режим «экономии энергии». Суровая жизнь и не слишком обильное питание вынудили кавказца любую остановку использовать для отдыха.

Современные КО свято соблюдают этот закон: до определенного момента при любом содержании они неторопливы, не любят суеты и беготни (вспомните характерные для кавказского волкодава аллюры!), предпочитают полежать в максимально выгодном положении. Кстати говоря, это делает их очень удобными при квартирном содержании (заметим — не лучшем для КО), поскольку эти огромные собаки практически не заметны на самой ограниченной жилплощади.

И здесь природа преподносит человеку еще один, весьма болезненный для его самолюбия урок — ей удается создать большую собаку, которая мало ест и пьет, в характере которой удивительным образом сочетаются черты поведения сенбернара и добермана! Я имею в виду легендарный взрывной характер волкодавов, умеющих из лежачего положения (максимальная расслабленность) провести молниеносную атаку, смертоносную для врага, даже не успевшего ее проследить, с мгновенным переходом в состояние полного спокойствия! Что же это, как не предельная уравновешенность протекания нервных процессов?

Вплоть до 30-х годов XX столетия кавказские волкодавы культивировались методами народной селекции и не подвергались до 70-80-х годов целенаправленным изменениям со стороны селекционеров-кинологов, что и спасло породу от так называемой социализации, то есть не сделало из нее «прислугу». Так мы получили счастливую возможность узнать этих собак, не имеющих аналогов в мире.

Мне хотелось бы отметить два важнейших обстоятельства, наложивших свой отпечаток на современных кавказцев. Очень часто, говоря об исчезновении «типов» кавказцев, мы подразумеваем только экстерьер. И хотя реально различия сохраняются, даже видоизменившись (достаточно сравнить экстерьер российского и украинского поголовья кавказцев), нельзя упускать из виду то обстоятельство, что кавказцы разнятся еще и по этологическим особенностям.

Во всяком случае, невозможно не признать существования совершенно обособленных линий кавказцев. Одну из них (в Киеве, например, это линия Старого Кяфра) при общей злобности отличает дружелюбное отношение к собакам! И это легко объяснимо: их «генная память» не включает инстинкт агрессии на подобных себе. Вот и уходят они раз за разом из тестовых поединков, высоко задрав хвост, ввергая «специалистов» в недоумение.

Другая проблема — «кавказистые» азиаты и «азиатистые» кавказцы. Мы еще коснемся так называемой иранской переходной породной группы — собак, живущих на границе ареалов обитания КО и САО. Это собаки, о которых невозможно сказать — кавказец это или азиат.

Но есть еще одна грань сосуществования этих пород. Представьте себе далеко не выдуманную ситуацию: привозят с Кавказа настоящую аборигенную собаку. По документам она КО, по характеру — тоже, а по экстерьеру — чистейший азиат. Кстати говоря, обратная ситуация (по документам — азиат, на самом деле — кавказец) встречается значительно реже, и, как правило, здесь мы имеем дело с банальным мошенничеством. Но, возвращаясь к первому случаю, мне хотелось бы отметить одно политическое обстоятельство, вмешавшееся в историю кавказской овчарки. Упоминание о нем есть в книге «Кавказская овчарка» О. Красновской, Н. Пшеничниковой и др. (М., 1998). Я имею в виду репрессии 1930-1940-х гг. против ряда кавказских народов и их переселение в азиатский район. Естественно, что брать с собой собак они не могли, зато наверняка везли назад после войны собак-азиатов. Понятно, что на Кавказе они метизировались с местным поголовьем КО, и результаты этого мы можем наблюдать еще и сегодня.

Не могут пройти бесследно и селекционные потуги некоторых «бойчатников», бессовестно заливающих в кавказца кровь догов, тоса-ину и даже питов! Таких собак часто приходится видеть на тестовых турнирах. Хочется напомнить, что в результате получается не новая «бойцовая» порода, а «выродки», дающие дегенератов уже во втором-третьем колене потомков.

Если после прочтения предыдущей главы у вас, уважаемые читатели, возникло чувство, что в вопросе возникновения кавказских овчарок все ясно, я постараюсь вас разочаровать.

С кавказской овчаркой связано очень много парадоксов, и я предлагаю взглянуть на историю возникновения и формирования породы под необычным углом зрения.

В последнее время сразу несколько авторов вполне заслуженно «прошлись» и по надоевшему всем «тибетскому догу», и по несоответствию названия «овчарка» в варианте принадлежности ко II группе FCI, и по многим другим вопросам, связанным с происхождением кавказской овчарки. Как тут не вспомнить высказывание уважаемых Мычко и Беленького: «… получается, что походы Александра Македонского имели главной целью экспорт-импорт собак по маршруту Европа — Азия». Как это верно подмечено!

По большому счету, тема «тибетского дога» уже полностью «выработана», тем более что любители разных пород видят в его облике что кому нужно: кто кавказца, кто ротвейлера, кто сенбернара.

Давайте попробуем все же определить основные позиции, не вызывающие никаких сомнений, от которых мы будем отталкиваться в дальнейшем:

1. Не только происхождение кавказской овчарки, но даже наша собственная история изобилует такими огромными «белыми пятнами», что порой трудно сказать, чего больше — пробелов или строчек.

Если в вопросе отечественной истории опираться на «Повесть временных лет», картина будет одной, а если на «Сказание о Словене и Русе» — то совершенно другой. Но в любом случае мы уверены, что русские, белорусы и украинцы являются по происхождению братскими народами… Для нас сейчас это важно на том основании, что мы будем рассматривать такой период истории, когда она была для них общей.

2. Кавказская овчарка возникла как порода в четко очерченном регионе между Черным и Каспийским морями. Не вызывает сомнения азиатское происхождение кавказца, на которое указывал Мазовер, но порода сформировалась именно в этом регионе.