Вообще говоря, здесь нет однозначного ответа. Можно дать две разные интерпретации. Видимо, дворец в лесу указывает на то, что герои находятся в центре коллективного бессознательного, а следовательно, если они остаются там в конце сказки, значит, они исчезают в коллективном бессознательном. Но поскольку юноша возвращается домой еще и по другим причинам, похоже, что это не так. Очевидно, ему очень важно вернуться домой. В большинстве сказок герой должен возвратиться, и очень часто на обратном пути он попадает в серьезные передряги. В данном случае он сталкивается с одной проблемой, но могут быть и другие — например, старшие братья главного героя испытывают ревность и нападают на него; они отбирают у него сокровища и заявляют о том, что добыли их сами. Такие мотивы очень часто встречаются в сказках. Или герой целует свою мать и сразу же забывает о невесте. Эти и другие неприятности постоянно случаются с главным героем сказки.
После погружения в глубину психики человек должен соединиться с прежней реальностью — реальностью сознания, иначе он будет по-прежнему пребывать в бесконечном бессознательном сне. Он должен привнести свое новое осознание в повседневную жизнь. Например, если читать биографию Юнга, следует знать, что после своего ухода от Фрейда Юнг погрузился в глубины бессознательного и очень долго продолжал работать с активным воображением. Впоследствии он описал это в книге, которую называл Красной Книгой.[49]
Он знал, что не может опубликовать результаты своей работы, и Красная Книга до сих пор еще не опубликована.[50] Тогда он решил так: «Я должен донести до человечества то, что узнал. Мне нужно найти форму, в которой я смогу это сделать».
Таким образом, Юнг столкнулся с серьезной трудностью, так как знал, что нигде не может опубликовать результаты своей работы с активным воображением. Он постоянно искал форму, которая позволила бы ему передать свои переживания. Он занимался поисками сосуда, в котором их можно было бы донести до читателя, и нашел его, только когда открыл для себя алхимию. «Алхимия. Именно в этом сосуде я смогу донести их до читателя. Я смогу перевести мои индивидуальные внутренние переживания на язык алхимии, ибо в ней обсуждаются те же самые проблемы. Это объективная, историческая и коллективная форма, в которой содержатся тысячи текстов. Я смогу сделать это так, чтобы другие люди получили возможность разделить мой опыт». Вот что Юнг должен был «принести домой», и потому несколько лет он провел в метаниях: доведя свою работу с активным воображением до логического конца, он не знал, как донести ее до людей и воплотить в жизнь. Естественно, Юнг мог это сделать в процессе своей практики. Он просто рассказывал пациентам о своих переживаниях, но не мог опубликовать их. Юнг понимал, что если просто расскажет о них так, как сделал это в Красной Книге, его назовут запутавшимся мистиком, сумасшедшим и т. п. Он достаточно хорошо осознавал, что этого делать не стоит. Он не мог показать сокровища, которые нашел в глубинах психики, человечеству, не готовому их видеть. Он должен был облечь их в форму, которую сообщество могло бы воспринять.
Когда нужно что-то вернуть обратно, всегда появляются сложности. Как только человек находит сокровища в глубинах психики, испытывает переживание Самости, у него возникает потребность как-то довести эти сокровища до осознания других людей. Я не знаю, почему так происходит, но то же самое можно найти в преданиях о шамане; только совершив свое великое странствие к Полярной Звезде или в Мир Мертвых и вернувшись обратно, шаман может заниматься своим делом. Это значит, что он должен что-то принести оттуда своему племени. Существует одно предание, согласно которому шаман был охотником на оленей и не занимался шаманством, так как охота на оленей была его любимым занятием. Но каждый раз после охоты он заболевал. В конечном счете он сдался и сказал: «Нет, я должен служить своему народу. Обладая таким внутренним опытом, я должен ему служить. Я больше не могу жить частной жизнью простого охотника на оленей».
Такая необходимость возникает и в нашей сказке, ибо принц призван изменить существующий порядок, а потому должен прийти обратно и передать людям свой внутренний опыт. Чрезвычайно интересно, что именно кошка настаивает на том, чтобы он вернулся домой и передал своему отцу льняное полотно, — королевич сможет остаться с ней на законных основаниях лишь после своего воссоединения с миром коллективного сознания, из которого он пришел.
Затем происходит забавный диалог, когда юноша спрашивает: «Это правда, что провести с тобой три дня все равно, что прожить целый год за стенами этого замка?» И кошка отвечает: «Да, даже больше. С тех пор, как ты уехал, прошло уже девять лет». Это пример относительности пространства и времени, присущей коллективному бессознательному. Это всегда нужно иметь в виду.
Например, Юнг в своем эссе о синхронизме[51] предположил, что в глубоких слоях бессознательного понятия пространства и времени становятся относительными. Этот сказочный эпизод может послужить прекрасным примером тому. Кроме того, существуют тысячи сказок, в которых при погружении в глубину волшебной реальности всегда происходит искажение времени. Оно становится короче или длиннее — чаще длиннее.
Существует известная сказка о Рипе ван Винкле, который однажды вечером пошел играть в кегли с великанами, а затем, вернувшись в свою деревню, обнаружил, что превратился в дряхлого седого старика. Его уже никто не помнил. Он думал, что отсутствовал в деревне только один вечер, а оказалось, что его не было целых сто лет. Есть еще множество сказок, в которых герой попадает в рай на один день, а по возвращении оказывается, что его деревни уже нет в помине, его самого уже никто не помнит. Но вдруг кто-то вспоминает: «Да-да, ходят слухи, будто сто лет тому назад был такой человек, но он исчез». И, услышав это, герой превращается в пыль и пепел. Он сразу растворяется. Поэтому в раю не существует времени. В Ирландии, как правило, таким местом являются сказочные горы; человек уходит в горы на несколько часов или всего лишь поужинать у костра, а по возвращении оказывается, что деревни, из которой он ушел, больше не существует, а с тех пор прошло уже сто лет.
Относительность пространства и времени в бессознательном объясняет, почему в области архетипов обычное линейное время не является достоверным. Поэтому при погружении человека в глубинные слои психики ему иногда снятся телепатические сны: он может увидеть будущее, или прошлое, или то, что реально происходит где-то очень далеко. В сказках часто можно прочитать о таких парапсихологических феноменах. В данном случае тоже становится ясно, что наш герой не опустился до уровня животного в обычном понимании, а погрузился в сверхъестественную, архети-пическую область психики, связанную с инстинктами, но при этом обладающую и реальной духовностью.
Затем кошка берет кнут, щелкает им в трех направлениях, и появляется светящийся экипаж; на немецком языке он называется Blitzwagen — очень смешное слово. Несколько позже она опять щелкает кнутом, и экипаж появляется снова — теперь он уже называется Fewerwage. Итак, появляется огненная карета, и в ней они едут по миру безвременья к юноше домой. Эта поездка уже не занимает девять лет.
Теперь наша задача заключается в амплификации светящейся или огненной кареты госпожи кошки. В греческой мифологии у бога солнца Гелиоса была огненная колесница, а когда его сын Фаэтон украл ее, то вскоре на ней разбился, так как колесница была предназначена для богов. В германской мифологии Донар или Тор[52] имел колесницу, запряженную двумя козлами, и когда проезжал на ней по небу, гремел гром и сверкали молнии. Обобщая, можно сказать, что во всех мифологиях такие колесницы были предназначены для богов — чудесные колесницы, извергающие молнии и огонь, солнечные колесницы и т. п. В Индии боги часто в торжественных процессиях проезжали по городу на колесницах, поэтому колесница является символом того места, где находится бог. В своем труде «Mysterium Coniunctionis» Юнг приводит прекрасный фрагмент из алхимического текста, связанный с этой темой:
