Обида и бессилие взорвались во мне яростью. Я с ненавистью смотрела на мужа, а когда он потянул меня прочь из храма, скинула его руку и прошипела:

– Не смей ко мне прикасаться, мерзавец!

– О, и это ты ещё не знаешь, что тебя ждёт дальше, – цинично усмехнулся он, но руку убрал.

– Ненавижу тебя! Ненавижу! – едва слышно выдохнула я, на большее сил не хватило, настолько раздавленной ощущала себя.

– А я тебя обожаю, – отозвался Ирвен.

– Зато мы точно знаем, что Гвен вышла за тебя не из меркантильных соображений, а по велению сильного и искреннего чувства ненависти, – хмыкнул Кеммер. – Давайте, пошевеливайтесь. Времени у нас теперь ещё меньше.

Муж потянул меня за собой, но я упрямо осела на пол, никуда не желая идти, а когда он подхватил меня на руки, бешено замолотила кулаками по его груди и несколько раз заехала по скуле.

– Хватит, Гвен! Замри! – строго приказал он, и моё тело окаменело.

В душе продолжался ядовитый пожар, я захлёбывалась горечью и болью.

– Зачем я тебе? Ты же богат, ты мог найти ту, кто отдаст свои силы добровольно! – горько упрекнула я.

– Ты что, совсем ничего ей не рассказал? – удивился Кеммер, обращаясь к брату.

– Гвен всё равно не поверит. Да и какая разница? До ритуала осталось всего ничего. Дольше объяснять.

– Мерзавец, – всхлипнула я. – Надеюсь, ты сдохнешь в муках и оставишь меня богатой вдовой.

От этих слов оба брата дёрнулись, как от пощёчин, а Кеммер посмотрел на меня с осуждением. Но до ответа ни один из них не снизошёл.

Меня снова запихнули в экипаж, и несколько минут спустя мы остановились у четырёхэтажного помпезного здания с несколькими подъездами.

– Я заберу свой экипаж, вернусь домой и всё подготовлю, – сказал Кеммер, открывая дверь для брата, нёсшего меня на руках. – Надеюсь, до имения ты доберёшься живым.

– Я тоже надеюсь. Было бы крайне глупо разбиться по дороге, да? – усмехнулся ненавистный муж.

– Феерично, – кивнул Кеммер и исчез.

Необычайно яркая луна заливала улицу голубым светом. С большой клумбы неподалёку вспорхнула стайка искрящихся бабочек. Всё казалось волшебным и мистическим. Всё, кроме глаз Ирвена. Они по-прежнему чернели провалами в бездну.

– И что дальше?

– Я лишу тебя дееспособности, Гвен, – насмешливо ответил он, а я всем телом содрогнулась, несмотря на приказ. – Кстати, можешь расслабиться и быть собой.

– Зачем тебе это? Зачем тебе это всё?

Он на секунду остановился и посмотрел на меня очень серьёзно:

– Потому что я хочу, чтобы ты выжила, Гвен.

– Лучше сдохнуть, чем жить в твоём подчинении! – отчаянно выдохнула я.

– Вот именно поэтому ты и не принимаешь решения, моя ненаглядная жена.

Дальше говорить стало неудобно – он внёс меня в присутственное здание, где, несмотря на глубокую ночь, расхаживали по-деловому одетые люди в сопровождении чиновников в форме. Что происходит? Почему все работают в такое время?

В дверь нужного ему кабинета Ирвен постучал моими ногами. Забилась у него в руках пойманной в силки птицей, и он опустил меня на пол, но перехватил запястье так, чтобы я не смогла сбежать. Я схватилась за висок и судорожно потёрла отметку, хотя подсознательно знала, что ни стереть, ни смыть её нельзя.

– Войдите! – раздался голос из-за двери.

Ирвен втянул меня внутрь. Кабинет, в котором мы оказались, явно был рабочим. Муж усадил меня напротив сухопарого мужчины в годах, явно служащего, судя по форме. Тот внимательно меня осмотрел и спросил:

– Нобларина, вы помните своё имя?

– Гвендолина Боллар, – повторила я то, что услышала от жреца.

Слова во рту казались картонными и неправильными, но я всё равно выговорила их.

– А ваше полное имя? – вкрадчиво спросил мужчина, и я растерянно заморгала. – Вы его помните?

Я промолчала, потому что отчаянная попытка вспомнить хоть что-то снова провалилась.

– Ясно… – пробормотал он. – Вы помните, какой сегодня день?

– Нет! Я ничего не помню, потому что он, – я указала на мужа, – что-то сделал с моей памятью! Я не помню ничего! Ничего! И посмотрите на мои руки! – задрала кружевные рукава и показала синяки на запястьях.

Чиновник вопросительно посмотрел на моего мужа.

– К сожалению, моя обожаемая супруга последние дни ведёт себя крайне неадекватно и представляет опасность для себя и окружающих, – нарочито заботливым тоном заговорил тот. – Собственно, по этой причине мы здесь. Я бы хотел ходатайствовать о временном лишении её дееспособности. Как минимум на месяц. За это время я собираюсь или найти частного целителя, или поместить жену в психиатрическую лечебницу, где ей смогут оказать помощь.

– Это ложь! – воскликнула я. – Это он что-то сделал с моей памятью, наложил на меня подчиняющее заклинание и заставил выйти за него замуж!

Немолодой служащий перевёл удивлённый взгляд на мужа.

– Хм. Ноблард Блайнер, несмотря на вашу репутацию… учитывая многолетнюю вражду между родами Блайнер и Боллар… я всё же обязан спросить: это правда?

– Я никогда не накладывал на Гвен никакого подчиняющего заклинания. А у моей дражайшей супруги параноидальный бред.

Ложь! От первого до последнего слова ложь!

– Он врёт! Спросите его о моих синяках! Особенно о том, что на шее!

Чиновник снова вопросительно посмотрел на мужа.

– Синяки… дело в том, что Гвен всё время пытается навредить себе и подвергает себя опасности. Я не мог допустить, чтобы она покалечилась или погибла. Да, признаю, что несколько раз мне пришлось её спеленать, но я никогда не стал бы её душить. Это просто абсурдное обвинение. Что касается запястья, то я действительно схватил её слишком сильно, когда она упала с балкона. Я её поймал. Разумеется, на такой нежной коже не могли не остаться следы. Клянусь магией, я не избивал свою жену и не вредил ей.

Он вытянул руку вперёд, и над его ладонью поднялся голубоватый вихрь, после чего служащий заметно успокоился и теперь смотрел на меня, как на умалишённую – с сочувствием и едва уловимой ноткой брезгливости.

– Это снова ложь! Да, как жену он меня не избивал и не вредил мне, но это потому, что мы женаты всего час! – отчаянно воскликнула я.

– Ох, Гвен… – протянул муж.

– Вы считаете, что вступили в брак с ноблардом Блайнером час назад? – удивился служащий.

– Да… это и было час назад, – смятённо ответила я, чувствуя, что схожу с ума.

– Вот видите, – грустно развёл руками муж.

– Но позвольте, нобларина Блайнер, ваше свидетельство о браке было выдано почти месяц назад…

Я замерла, шокированно глядя на служащего. И ведь он наверняка не плохой человек, не злодей и не хочет навредить мне…

– Ирвен всё это подстроил! Мы поженились сегодня! – уже без всякой надежды ответила я, видя, что в глазах мужчины напротив нет ни капли веры, только сочувствие и немного жалости.

– Может быть, ты сможешь принести клятву, Гвен? Чтобы подтвердить свои слова, – нарочито невинным голосом предложил муж.

– Я могу… я просто не умею! Научите меня! – умоляюще посмотрела я на служащего, но сделала только хуже.

– Вот видите, с чем приходится иметь дело, – тяжело вздохнул муж.

– Ты подлый, гадкий, лживый мерзавец! – взорвалась я, понимая, что ни одному моему слову тут больше не поверят. – Ты что-то сделал с моей памятью, а потом выставил всё так, будто я сумасшедшая!

– И зачем же мне это нужно? – невозмутимо спросил Ирвен, глядя на меня чёрными провалами глаз.

– Чтобы пользоваться моей силой… – неуверенно ответила я.

Служащий откашлялся, но ничего не сказал. В кабинете повисло гнетущее молчание, и я понимала, что уже проиграла, но сдаваться не хотела.

– Пожалуйста, поверьте мне! – взмолилась я, глядя на служащего. – Несколько часов назад я проснулась в его поместье, не помня ничего. Ирвен приказал мне собраться и повёз в храм. По дороге я пыталась сбежать. Но он меня поймал и приказал стать его женой. Я хотела сказать нет у алтаря, но он приказал согласиться, и я не смогла… Не смогла воспротивиться! А теперь он притащил меня сюда и хочет лишить дееспособности… Он просто издевается! Он – настоящее чудовище!